С-спасибо выдавил из себя Михеев и, пошатываясь, удалился.
«Шпион, не шпион, а тезисы он подготовил хорошие, правильные. Надо же работу работать речь произносить на пиру!»
Майору Самсонову было не до пира. Оставив Викуленко с Хананеевым стеречь шпиона, он, перебравшись в палатку Андреева для конспирации, включил рацию и отстучал такой текст:
«михась таджику результате оперативных мероприятий задержал тире арестовал агента цру индейца маккартни замаскированного референтом михеева рахмоном кадыровым зпт намеревавшегося сорвать присоединение лхаги таджикистану отравлением насмерть старейшин тчк обыском изъята радиостанция и смертельный яд тчк срочно присылайте вертолёт воскл мне цэрэушника держать негде тчк подпись михась»
Передачу провёл частоте 223 и ещё на двух резервных частотах, чтобы радисты в Душанбэ не пропустили.
Товарищ генерал-лейтенант!
Полковник Бабкин торнадом (торнадой?) ворвался без доклада в кабинет Хольева, размахивая бланком радиограммы.
Тот вздрогнул, и подпись на очередном документе (секретном, а как же!) потеряла кудрявость и каллиграфичность.
Ну, что там ещё? с неудовольствием рявкнул расстроившийся генерал.
Вот, радиограмма от Михася от майора Самсонова!
Поправив сползшие на нос очки, Хольев внимательно прочитал, а потом перечитал текст.
Нифига себе!
Так точно, себе нифига! подтвердил Бабкин, встав по стойке «Смирно».
Срочно! Туда! рванул генерал душащий его воротник кителя, Сюда! Шпиёна! Я его лично!
Есть туда-сюда, товарищ генерал-лейтенант!
Ну, так не стой столбом! Выполняй!
Полковник испарился. Генерал положил под язык таблетку валидола. Слегка успокоившись, задумался:
«Маккартни Маккартни Знакомая фамилия! Где я её слышал?»
Он нажал клавишу селектора:
Лена! Зайди ко мне!
Вошла секретарша Леночка, так сказать, подруга дней суровых, с которой Хольев периодически, нет, регулярно ну, вы понимаете. Надёжный, в общем, человек.
Да, Владимир Арчибальдович?
Ленусик, тебе фамилия Маккартни что-нибудь говорит?
Лена не задумалась ни на секунду:
Английский вокально-инструментальный ансамбль «Жучки»*. Очень модный. Поль Маккартни автор большинства ихних песен. Что характерно: играет на гитаре левой рукой.
* «Жучки» «Вeatles»
Левша, значит? уточнил генерал.
Ага, левша.
Спасибо, свободна пока.
Оставшись в одиночестве, достал из сейфа коньяк и налил себе четверть стакана, чтобы перебить противный вкус валидола.
«Там Маккартни и у нас Маккартни Какая между ними связь?»
После длительных размышлений решил не ломать голову, а спросить самого шпиона.
В Хороге своих вертолётов не имелось. Бабкину пришлось связываться с пограничниками, сидевшими аж за триста километров.
Вертолёт-то есть, а как же, кричал в трубку заместитель командира воинской части майор Шпыря, Только, ежели его с отделением бойцов послать, то дополнительные баки с горючкой взять на борт не получится! Придётся в Хороге дозаправляться! У них там бензин-то есть, товарищ полковник? А то будет нонеча как давеча: туда долетели, а оттуда нет!
Бабкин, бормоча незлые тихие слова, позвонил в Хорог.
Алё! Это я куда попал?
Ой, я стесняюсь спросить, товарищ: в какое место вы метились попасть?
Мне склад нужен! Горюче-смазочных матерьялов! Это оно?
Таки да!
Говорит полковник Бабкин, заместитель председателя Комитета Госбезопасности Таджикистана генерала-лейтенанта Хольева!
А я старшина Зильберштейн просто так, завскладом.
Бензин есть, старшина?
Какой вам потребен, товарищ полковник?
Бабкин не знал, на каком бензине летают вертолёты.
Ну, этот вертолётный! выкрутился он.
Ой! Неужели же не найдём! был ответ.
И вертолёт, управляемый лично майором Шпырей, полетел в Хорог. Нужный бензин оказался в наличии, но старшина Зильберштейн потребовал официальную заявку-требование. У Шпыри таковой не оказалось. Попытка написать её на месте не увенчалась успехом, ибо требовался специальный бланк с печатью воинской части и подписью командира.
Я дико извиняюсь, но вы, товарищ майор, только заместитель! И печати у вас нету!
У-у, бюрократ! досадливо бормотнул Шпыря, но Зильберштейн его услышал и обиделся:
Я, товарищ майор, матерьяльно ответственное лицо! Процедура есть процедура! Без неё не обойдёшься, как без клизьмы при запоре! Ведь, ежели как попало народное достояние выдавать без соответствующей отчётности, получится разбазаривание, и меня таки расстреляют до смерти. А как страна без меня будет достраивать коммунизьм?
Довод был веский! Шпыря устыдился и попросил у старшины прощения, но всё равно бензин не получил. Не, что делать-то!?
Попытался даже позвонить в обком товарищу Бахтиярову, но тот от содействия уклонился, заявив, что дело, дескать, хозяйственное, а не партийное. Пришлось просить помощи у полковника Бабкина.
Алё! Межгород? Мне Душанбэ! Пароль «Алабашлы»!
Какой номер в Душанбэ, мущина?
Это Г-92991!
Ждите, в течение часа будет.
Но, мне срочно, девушка!
Никакая я вам не девушка!
Очень жаль
Линия перегружена. И вообще, вас много, а я одна!
Через пятьдесят три минуты:
Алё, мущина! Душанбэ заказывали?
Да, да!
Соединяю
С первой попытки дозвониться не удалось: полковник отсутствовал в кабинете. Пришлось попытку повторить и ждать ещё час. Бабкин вник в ситуацию и обозвал Шпырю мудаком за то, что он не запасся заявкой сразу. Затем долго ругался по телефону с Зильберштейном, но старшина стоял насмерть. Нет бумаги нет бензина. Он не какой-нибудь шлимазл под суд идти ни за хвост поросячий! В конце концов, Бабкин ему пресловутую заявку переслал по телеграфу.
Почтальон, немолодая женщина, не спеша понесла телеграмму через весь город. Вот и склад ГСМ, около которого сучил ногами от нетерпения майор Шпыря.
Тута такому Зильберштейну спецтелеграмма. Это вы?
Разве я похож? Посмотрите на мой овал лица! Разве у Зильберштейнов такой нос бывает?
И верно А где с правильным носом?
Он внутри ныкается!
Получив заявку, старшина немедленно отгрузил нужное количество бензина, и вертолёт, наконец, улетел.
Конечно, переслать заявку по спецсвязи в Хорогский КГБ было бы проще, но доступ к аппарату имел только отсутствующий майор Самсонов. Из-за этого было потеряно время.
Глава четвёртая
Чжан Ли всё утро раздумывал, как бы извлечь пользу из создавшегося положения, в смысле, нового города. Таскать контрабанду сюда не получится, ибо город засекретят и закроют на замок. Что ж, возвращаться в Хорог несолоно хлебавши? От расстройства он даже не пошёл на пир, хотя его и звали. Сидя на камушке недалеко от палаток, он прикидывал, не купить ли на все деньги платины, а потом с выгодой столкнуть её в Афганистане. Увы! Денег с собой было мало, всего пятьсот рублей. Разве что, на перстень хватит или, в лучшем случае, на браслет, как у Хи-Лоня.
Чжан Ли был, как выражаются журналисты, человеком трудной судьбы. Родился он в 1930 году в Душанбэ. В сорок втором отца арестовали как японского шпиона, а мать за недонесение. Оба сгинули в лагерях. Чжан в возрасте двенадцати лет попал в детский дом, где быстро выяснил, почём фунт лиха. Приют был на Вологодчине, поэтому там ни одного китайского ребёнка не имелось. Дети народец жестокий, особенно беспризорники военных лет, составлявшие большинство. Дразнили узкоглазым, желтопузым и, почему-то, косоглазой свиньёй, хотя парень был худ, как щепка. Ещё бы! Жрать хотелось постоянно, ибо всё, что можно, и что нельзя, разворовывалось персоналом. Нередко мальчишки били его и отнимали пайку. Но Чжан не сломался, а научился стоять за себя. Когда вырос, в армию не взяли из-за выбитых передних зубов. Чжан Ли этому обрадовался, ибо, хотя и обладал советским паспортом, гражданином СССР себя не ощущал и, соответственно, долг Родине за собой не признавал. Он считал, что, скорее, Родина ему должна. В девятнадцать лет поехал в Душанбэ, смутно надеясь найти родственников. Увы, никого Работал на сезонных работах, ибо профессии не имел никакой. Вернее, имел корочки плотника, но душа к этому ремеслу не лежала. За год свёл знакомства с контрабандистами, стал ходить с ними в Китай и Афганистан. Благодаря цепкой памяти и ловкости легко освоил маршруты и основы чёрного рынка. Через два года ходил уже сам, добирался даже до Индии и Пакистана. Неплохие деньги зарабатывал! В тюрьме ни разу не сидел, хотя и попадался по мелочи на сбыте товара. Почему в Советском Союзе можно свободно торговать только картошкой? Ну, ещё народные промыслы То ли дело в загранице, особенно в Америке. Эх! Перебраться бы туда, уж он бы развернулся вширь и вглубь! Да, только где он и где Америка