Прекрати звонить, Годфри!
Покажись, Вард! Покажись! потребовал святой отец.
Эй, а ты что здесь делаешь? вдруг услышал ветер шелестящий шёпот. И увидел пред собой не то дым, не то фиолетовый туманец.
Я ищу привидение! неожиданно для самого себя выпалил ветер.
Я привидение! кивнул туман и прошептал: А ты что, ветер? С виду не похож. Мелкий какой-то
Нормальный я ветер, пробурчал Он.
Тогда запусти меня в церковь. Мне нужно попасть в расщелину моего витража. Там мой дом. Гадкий Годфри выкурил меня из церкви. Теперь живу на башне. Мне здесь худо. Я не переношу звона колоколов!
Может быть, тебе проще покинуть это место? спросил ветер, Отправиться куда-нибудь. Скажем, на юг?
Зачем на юг? Здесь, на этом месте, мой дом! Я сам его построил. К тому же у меня здесь назначена встреча возмутился фиолетовый дымок. А этот хам-грубиян Годфри выкурил меня и goodbye my love, goodbye! А я буду жить здесь и пугать этого хама, пока он не сойдёт с ума!
Получается, ты мстишь ему?
Получается, так! А тебе-то что, ветер-недоветер? Не хочешь дружить не надо. Я себе другого подыщу
Ладно. Подыщи. Как тебя там зовут, Вард? Всего хорошего, Вард! сказал ветер и уже хотел покинуть башню, как вдруг услышал:
Не улетай! Я взволнован Ты первый ветер, что говорит со мной. И раз уж ты здесь, давай подружимся? Вот я Вард! Вард Олдмен. Младший брат того святоши.
А совсем не похож протянул ветер.
Ну да! Он пока не такой фиолетовый. Но всё это дело времени. Чуть позже, если захочешь, я проявлюсь. Однако сначала нам нужно проникнуть внутрь. А тебя как зовут?
Э-э-э Просто ветер.
Просто ветер Забавно. Значит, будешь Уильямом!
Почему это Уильямом? Как-то булькающе и длинновато
Значит, просто Уилл. Все приличные люди в Англии были Уильямами: Шекспир, Блейк, Тиндейл, Кекстон, Уоллес[4] Один я Вард-неудачник.
Уилл так Уилл! кивнул ветер и пожал Варду его холодную и колючую, будто кактус, руку. Отныне друзья!
II
Витраж, о котором говорил призрачный Вард, завораживал. Он занимал всю западную стену церкви, от пола до самого взвода. В его стёклах, как в отражении горного ручья, утопали лучи имбирного солнца. И витраж удерживал их в своих объятьях до первой поступи заката.
Что здесь изображено? спросил ветер, касаясь гладких, на ощупь леденцовых стёкол.
Это Адам, первый джентльмен на земле. И Ева, первая леди, ответил Вард, А тот, что вьётся у их ног и ухмыляется, это Змей. Искуситель. Он предложил Еве отведать запретное яблоко. Вот оно! Видишь?
Вижу Я никогда не пробовал яблок, признался ветер.
А вот они, джентльмен и первая леди, попробовали, хмыкнул Вард.
А что было дальше?
А дальше Бог прогнал их из рая, улыбнулся фиолетовым ртом Вард и добавил: Ты что, никогда не слышал эту историю?
Никогда. А что такое «рай»?
О-о-о! Сам не знаю, я там не был. Зануда Годфри, вот тот в этом разбирается! Ад, рай, яблоки, грехи всякие, змеи Это по его части. Хочешь поговорить с ним?
Нет. Спасибо. Он выглядел сурово, сказал ветер. Одно я понял: яблоки у малознакомых змей лучше не брать. А то откуда-нибудь да прогонят!
Ха-ха-ха! не смог сдержать смеха Вард. Пусть так!
А Ева красивая прошептал ветер.
Ещё бы! браво воскликнул Вард. Я её по образу нашей матушки сделал, а Адама по образу отца. Вот оба и красавцы!
Что значит «я сделал»? спросил ветер.
Этот витраж, как и эти стены, окна, статуи с ангельскими ликами Всё в этой церкви сделал я, Вард Олдмен. Ох, дружок, если ты думал, что тебе досталось самое бездарное в мире привидение, то ты ошибался!
Я так не думал Но Кейси ворон он
Кейси когда-нибудь докаркается, хмыкнул Вард и тут же торжественно произнёс: Оглядись вокруг, тебе здесь нравится?
Здесь красиво до бесконечности! оглядывая лики святых, голубокаменные стены, кротких ангелов, удерживающих лампады, ответил ветер.
Ах! гордо воскликнул Вард и распушил облачный хвост.
Вся его дымность налилась радостью. Вард со свистом закрутился-завертелся так, что воздух церкви запестрил серебристой пыльцой. Смешавшись с палитрой церковных огней, Вард превратился в облако с руками и ногами, но облако так же феерично вспыхнуло, и Вард нырнул в свой витраж.
Оттуда он вышел терпко-фиалковым мистером Олдменом-младшим. В белой рубахе с закатанными до локтей рукавами, в серых штанах с жёлтыми подтяжками и подвёрнутыми наружу брючинами, в одном дырявом носке.
Лицо у мистера Варда было весьма запоминающимся.
В профиль он походил на римского императора, анфас на шкодливого гнома. Его глаза выразительные, правый с прищуром, как у Чеширского кота, сияли огранённой бирюзой. Губы не переставали улыбаться. Нити пепельных волос сплетались на затылке в манерный хвост, стянутый вторым носком! Его-то и не доставало правой ноге Варда. Фиолетовые щёки привидения поросли мелкой щетиной. На ней же навсегда отпечатались три капли не то краски, не то сусального золота.
Вот он я! Художник, скульптор, архитектор и просто хороший парень! объявил Вард и обезоруживающе улыбнулся. Все зубы у призрака были на месте и блестели ничуть не хуже знаменитых жемчугов тиары Георга IV. Впечатляю, не так ли?
Потрясающе выглядишь, друг! согласился ветер. Мне бы так
Не скажи Или хочешь, как я, умереть за любимым делом в самом расцвете сил? Не советую, Уилл. Жизнь отличная штука. Пусть и короткая. И странная. Но обмену и возврату не подлежит!
Я говорю о твоём виртуозном превращении Мне бы так, смутился ветер.
Я же обещал тебе проявиться! Впечатляю, не так ли? повторился Вард.
Угу, кивнул Уилл. А что мы с тобой теперь будем делать?
О-о-о! Всё, что захочешь. Пока Годфри меня не поймал, мы можем делать всё что угодно!
Я бы хотел оглядеть всю церковь Каждый уголок. Я никогда не видел такой волшебной красоты. Вот, к примеру, те лица они как живые. Кто они?..
О! Это иконы! Лики разных святых, знаешь ли! ответил Вард. Я покажу церковь с превеликим удовольствием. А потом расскажешь мне, откуда ты взялся. Договорились?
Мне и сказать-то нечего, сжался Уилл. Лучше ты. Объясни: почему ты так не любишь своего брата и почему ворон Кейси докаркается?
Хорошо, Уилл!
И ещё вдруг попросил ветер. Мы ведь ещё вернёмся сюда, чтобы я мог взглянуть на эту Еву?
Ха-ха-ха! чуть не подавился смехом Вард. Разумеется, вернёмся! Я дремлю во-о-он в той витражной расщелине.
В надкусанном яблоке?
Ну да! Годфри никогда к нему не прикоснётся. Боится этого яблочка, как будто оно настоящее. Вот дурашка! хихикнул призрак. Если хочешь, можешь тоже спать в витраже. Хотя у тебя есть превосходная шляпа Можешь затаиться под ней.
Она не моя, признался ветер, как и все эти вещи!
Где-то я их видел вернее, на ком-то. Погоди, и Вард прищурил сначала левый, затем правый глаз. Подёрнул носом, точно высококлассная крыса, и сказал: Там, на шляпе, вышиты какие-то буквы: G. L. with love[5]. G. L.? G. L.? В нашем городе был только один G. L.! Генри Лайтрейн. Ну да, эта шляпа принадлежала ему. Ныне покойному мистеру Лайтрейну, мужу старушки Энжи, Анжелины Лайтрейн. Она что, тебе её подарила?
Это не очень приятная история вздохнул ветер. Я выглядел нелепо.
Отлично! обрадовался Вард. Вот и расскажешь!
Обожаю нелепости.
И они полетели. Вдоль старых каменных стен, украшенных ветками можжевельника. Мимо вечно бодрствующих икон. На секунду Варду и Уиллу показалось, что сам святой Эндрю смотрит на них со своей иконы с лёгкой укоризной. А вот святому Патрику, напротив, до их полёта и дела нет.
Драконоборец святой Георг миролюбиво помахал друзьям рукою и вновь вернулся к своему змею. Тот хоть и стал ручным за века дрессировки, а всё равно нет-нет да рвался на волю. Вот и приструнил его Георг: «Спрячь клыки, гостя напугаешь».
Но приветливее всех выглядел Святой Николай. Призрак и ветер пролетали мимо него в том миг, когда Уилл закончил свою историю о «взбесившейся леди и зонтике». Святой Николай улыбнулся путникам сквозь рыжий огонь алтарной свечи, всем своим расположением напоминая о приближении Рождества.