Не знаю, Галина Михайловна, не знаю, задумчиво ответил он.
Тоже думаете о своих? Предупредить хотите? посмотрела она на телефон в его руках.
Да даже не знаю.
Не пытайтесь, не поверят. Я позвонила мужу, сказала, чтоб детей собирал и уезжал к моей сестре в Подмосковье.
И что? Рубин взглянул на нее.
Послал. Сказал, чепуха какая-то и чтоб спать не мешала, завтра на работу.
Ну да, кто ж в такое поверит? Сам бы не поверил, ответил он и обратил внимание, что к остановке подошли все остальные.
В руках Рубина заиграл сотовый, и он ответил на звонок, лишь отойдя на несколько шагов в сторону. Буквально через две минуты вернулся к остальным и посмотрел на Калугина. Тот жестом позвал всех поближе, после чего начал говорить:
Коллеги! Военные привезли противогазы и респираторы. У нас всего три противовирусных костюма, которые доставлены из фельдшерского пункта дома престарелых. А через два часа прибудут воинские подразделения химической защиты. Специалисты Минздрава будут здесь часа через три. Пока же нам необходимо отправить внутрь одного человека, который сможет описать нам картину случившегося в больнице. Известно, что на пятом этаже, в неврологии, есть живые. Дежурная медсестра Жучкова связывается с нами по сотовому.
Дмитрий Палыч, мои тоже живые, в реанимации. Лена Рябушкина до меня дозвонилась только что. Они с Юлей Тумановой на смене. Закрылись в отделении сразу же, как сообщил Бурунов, сказал Рубин.
Это хорошо. Нам надо, чтоб кто-то сходил с группой военных и передал оттуда, что вообще происходит. Приемный покой не отвечает. Я не могу приказывать, кто-то должен вызваться сам, спокойно сказал главврач и окинул взглядом коллег.
В это время несколько солдат у забора закричали и машины снова включили дальние фары, осветив территорию больницы.
Товарищ полковник! Товарищ полковник! Там движение! воскликнул один из солдат.
Вернитесь назад! Вернитесь в больницу! закричал второй солдат и передернул затвор автомата.
Полковник приблизился к солдатам и, повернувшись в сторону врачей, позвал:
Дмитрий Павлович! Идите сюда!
Калугин быстро подошел к полковнику, и следом за ним двинулась вся группа медиков.
Дмитрий Павлович, один! Только вы! крикнул полковник.
Главврач, обернувшись на подчиненных, сказал:
Товарищи, подождите, постойте здесь. Я, если что, вас позову.
Уже около полковника он сначала посмотрел в сторону больницы, а затем повернулся и позвал:
Григорий Степанович! Рубин! Подойди!
Пока тот подходил, еще один солдат передернул затвор автомата и заголосил:
Назад! Остановитесь! Вернитесь назад!
Гриша, это, кажется, твоя Рябушкина? спросил Калугин, указав в сторону больницы.
Рубин увидел в свете фар медленно идущую к ним девушку в медицинском халате. Он присмотрелся и ответил:
Да, это Лена! Лена Рябушкина, медсестра из моего отделения!
Тогда остановите ее, иначе нам придется стрелять, спокойно сказал полковник.
Стрелять?! Вы что, с ума сошли?! Может, она не заражена?
Гриша, не спорь! Останови ее! смотрел на него Калугин.
Рубин подошел к забору, взялся за прутья руками и крикнул:
Лена! Остановись! Не ходи сюда! Стой там! Это я, Григорий Степаныч!
Григорий Степаныч, помогите! Мы здесь! Мы живые! В больнице много живых! прикрываясь рукой от света фар, кричала девушка.
Я слышу! Слышу! Ты только стой! Не подходи! ответил Рубин, потом обратился к Калугину. Она говорит, что там много живых.
Ей надо вернуться в больницу. У меня приказ никого не выпускать. Слышите, ни-ко-го, полковник зло смотрел на них.
Выпустите меня! Я прошу вас! У меня ребенок маленький! Григорий Степаныч, скажите им! взмолилась девушка, утирая слезы, и сделала два шага в сторону забора.
Стой! Лена, не смей! Стой и не двигайся! Я тебя прошу, назад! вновь крикнул Рубин сквозь прутья забора.
Девушка остановилась и медленно сделала два шага назад. В это время сквозь оцепление проехал микроавтобус черного цвета с зеркальными стеклами, через которые нельзя было увидеть, кто находится внутри. Автомобиль остановился на дороге напротив Рубина, Калугина и полковника. Боковая дверь машины отъехала в сторону, и из салона вышел короткостриженый мужчина лет сорока с трехдневной щетиной в темно-бордовой рубашке и черном деловом костюме. Рядом с ним шли двое бойцов спецназа в снаряжении и с укороченными автоматами в руках. Вид этой троицы вызвал неприятную дрожь в теле.
Похоже, дождались на свою голову, сказал полковник, глядя на них.
Здравствуйте, товарищи. Центральный аппарат ФСБ России, подполковник Дроздов, представился мужчина и тут же добавил: Полковник Каратов, вы и ваши люди поступаете в мое распоряжение.
Простите, но у нас с вами разные департаменты, так сказать, не согласился Каратов.
Эта бумага снимет все вопросы. Ознакомьтесь. Дроздов протянул лист.
Полковник отошел в сторону и стал читать. Через минуту вернул документ и сказал Дроздову:
Я все понял. Виноват. Командуйте.
Я так понимаю, вы главврач больницы? посмотрел Дроздов на Калугина.
Да, Калугин Дмитрий Павлович, представился тот.
А вы кто? повернулся подполковник в сторону Рубина.
Заведующий реанимационным отделением этой больницы, Григорий Степанович Рубин.
Хорошо. Теперь объясните, что происходит в настоящее время?
В больнице есть еще живые люди. Один из наших врачей выходил на связь, но потом перестал. Вон там стоит медсестра, она просит выпустить ее. Говорит, что внутри еще много живых, объяснил Калугин.
Сколько времени прошло с момента заражения? Дроздов глянул на свои часы.
Почти четыре часа, ответил главврач.
Каратов, доведите до своих людей: если она сделает еще хотя бы шаг в сторону забора огонь на поражение, спокойно сказал Дроздов.
Вы что?! Она может быть здоровой. Они были в отделении за закрытыми дверями, вмешался Рубин.
Сейчас лучшие умы по медицинской части бьются над изучением этого вируса. Результаты пока неутешительны. Мы не имеем права допустить выхода вируса за пределы больницы. Подразделения химической защиты с утра начнут дезинфекцию и зачистку. Если к тому времени кто-то останется жив, то их изолируют в специальные центры для изучения. Полковник, выполняйте.
Понял, ответил Каратов и пошел к офицерам.
В это время один из солдат крикнул:
Она идет! Назад! Вернитесь назад!
Лена, стой! Я тебя прошу, стой! Сделай два шага назад! подбежал к забору Рубин.
Карабас! громко позвал Дроздов, и один из спецназовцев подошел к забору с приподнятым стволом укороченного автомата.
Нет! Стойте! Что вы делаете?! Дима, останови их! кричал Рубин.
Гриша, это не в моей компетенции! ответил Калугин.
Григорий Степаныч, помогите! У меня ребенок маленький! Скажите им, я здорова! У меня нет симптомов! Девушка плакала и вытирала слезы медицинской маской.
Лена! Я тебя прошу, отойди назад на два шага! Я помогу, только не двигайся! отвечал Рубин.
Девушка постояла и снова сделала шаг вперед.
Карабас! крикнул Дроздов.
Нет! Не стреляйте! Рубин сделал два шага вперед. Он резко рванул на себя калитку и заскочил на территорию больницы.
Гриша! Зачем, Гриша?! Вернись! крикнул Калугин.
Дима, неужели ты не понимаешь, что эти солдафоны готовы перестрелять всех?! Они всех убьют, потом проведут дезинфекцию, и все! А мы так ничего и не узнаем об этом вирусе!
Гриша, что ты хочешь узнать?! Ты же слышал, лучшие умы его изучают! Зачем, Гриша?! Зачем?! Вернись! кричал у забора Калугин.
Рубин шагнул обратно к забору.
Карабас! крикнул Дроздов, и спецназовец направил ствол на врача.
Что и следовало доказать! Они же даже не понимают, что я не инфицирован! Вот так же и с другими! Всех убьют! Дима, мы врачи, а не палачи! Рубин повернулся и направился к медсестре.