И подумалось вдруг, что будь дед Иван жив, то его отец, наверное, не попал бы ни в какой лагерь
И опять Колька думал о том, как поедет к нему. О многом ему нужно поговорить с отцом, по-мужски
С этими мыслями он и уснул.
3
На следующее утро в девять часов Колька был на вокзале работа есть работа. В школу он уже неделю не ходит. И ещё не решил пойдёт ли.
Иди сюда, грубо окликнул один из дружков Зубы, как из-под земли вырос из-за угла.
Колька даже не знает, как зовут его, но подчиняется, подходит, предчувствуя недоброе.
Вчера продал лишнюю коробку? сразу спросил парень.
Да, и не пытаясь скрывать (всё равно знает, раз спрашивает), ответил Колька.
Деньги не отдал? угрожающе ухмыляясь, продолжал уже ненужный допрос сподручный Зубы.
Да, сохраняя спокойствие и тоже кривя губы в презрительной усмешке, отвечает Колька.
Удар откинул его к стене здания вокзала. Колька стукнулся затылком, еле поднялся.
Деньги с собой?
Нет.
Принесёшь деньги за ту коробку, все, сегодня. И больше ты здесь не работаешь.
Колька отёр кровь с разбитой губы, сплюнул под ноги и вдруг сказал:
А пошёл ты! И дал дёру. Никто его и не догонял, конечно.
Так он лишился работы на вокзале.
День только начался. Что делать? Не в школу же идти. Нечего там делать.
И Колька пошёл к знакомым пацанам, обитавшим в подвале дома неподалёку от дома бабушки Зины.
Замок на двери в подвал, как всегда, сорван. Вся «братва» на месте. В дальнем углу подвала, у труб отопления пустые ящики, старый диван, пластиковые бутылки из-под пива повсюду. Четверо валялись прямо на грязном подвальном полу, пятый на диване. Рядом пакет. Колька потянул воздух и понял клей нюхали. Серёга, тот что на диване лежал, приподнял голову, глянул на Кольку ошалелыми глазами, икнул и проговорил:
Нюхни, Колян.
Не хочу.
Серёга, снова икнув, уронил голову на загаженный диван и застонал. Остальные четверо не подавали признаков жизни вообще
И хотя Колька уже видел такое, и даже однажды сам нюхал (не понравилось) сейчас ему стало страшно, он поспешил из вонючего подвала, а у выхода чуть не попался. Толстый дядька ухватил его за ворот джинсовки:
Опять замок сорвали, пойдёшь в милицию, гадёныш
Колька извернулся, толкнул дядьку головой в брюхо, тот от неожиданности сел и выпустил ворот. Колька побежал. Никто и не догонял его.
К бабушке он не пошёл, а двинул домой, надеясь, что мать ушла куда-нибудь. Купил в ларьке пачку сигарет.
С сигаретами повезло, не всегда ему продавали, бывало, отвечали, что мал ещё Зажигалки не было, и денег на неё уже не хватало, спички покупать постеснялся («не круто») решил, что дома найдёт.
Открыл дверь своим ключом. А мать уже встречает его:
Почему в школу не ходишь? Учителка приходила
Колька не стал дожидаться подзатыльника и выскользнул обратно за дверь, поскакал вниз по лестнице.
Куда? крикнула вдогонку мать.
В школу!
Он брёл по улице, сунув руки в карманы, лениво приволакивая ноги, не сторонясь, не уступая дорогу, готовый огрызнуться и дать сдачи любому. И только так и нужно держаться, чтобы тебя уважали он твёрдо знал это.
Хотелось курить, зажигалки не было.
Огонька не найдётся? спросил у очкастого мужика с кожаным портфелем в руке, стоявшего на автобусной остановке.
Маловат ещё курить-то, ответил тот незлобливо.
Да пошёл ты! огрызнулся Колька и вразвалочку двинул дальше.
Мужчина встрепенулся, но ничего не сказал, только воинственно поправил очки, глядя мальчишке вслед.
Колька прикурил от сигареты таксиста, ожидавшего, видимо, пассажиров на краю дороги, тут же и машина его, «девятка», стояла.
Таксист, молодой и улыбчивый, вдруг потрепал его по голове, когда Колька тянул в себя первый дымок:
Оголец
Колька недовольно тряхнул головой, буркнул: «Спасибо», и пошёл дальше, сам не зная куда
Он частенько проходил мимо этого здания с высокими зарешёченными окнами. Изнутри окна были закрашены. Но сейчас, случайно глянув на окно, Колька увидел, что в углу стекла у рамы краска облезла, и полюбопытствовал что же там за высокими окнами
И прилип к стеклу завороженно.
Там тренировались боксёры мальчишки примерно, его, возраста.
В трусах и в майках, в высоких зашнурованных (каких-то, видимо, специальных) ботинках, с упругими круглыми перчатками на руках, они легко прыгали на носочках в боевых стойках. Один бил в голову, другой уворачивался и тоже бил Двое молотили по большущим кожаным мешкам Некоторые прыгали через скакалки
А с одним парнишкой тренер занимался отдельно.
Тренер невысокий крепкий мужчина в синем спортивном костюме, на руках у него не перчатки, а какие-то подушки. Парень бил по этим подушкам, которые подставлял ему тренер, и уклонялся, когда тренер тыкал «подушкой» ему в голову или в туловище
Вдруг тренер обернулся к окну, и Кольке показалось, что подмигнул и даже махнул рукой с этой странной «подушкой».
Тренер не мог разглядеть его, точно Но ведь подмигнул
«Зайти, что ли?» подумал. Через высокую металлическую калитку вошёл во двор здания. Потоптался ещё у входа. Решился всё же зайти.
Сначала его остановил вахтёр строгий дедушка, сидевший за перегородкой у входа.
Ты к кому?
На бокс хочу записаться, ответил Колька, стараясь держаться непринуждённо, но даже сам услышал, как у него почему-то дрогнул голос. К тому же, он был уверен, что ещё минуту назад, он и не думал записываться никуда. Ну, просто, интересно посмотреть
Подожди. Тренировка уже идёт, сказал вахтёр и взглянул на большие круглые часы на стене. Через полчаса кончится. Игорь Степанович с тобой поговорит.
Колька кивнул и стал рассматривать красивые спортивные кубки, грамоты в рамочках и фотографии на полках за стеклом вдоль стены. «Значит, этого, который вроде бы подмигнул, Игорь Степанович зовут», подумал.
На одной из фотографий он узнал тренера. Только на фотографии он совсем молодой, в трусах, майке и на руках боксёрские перчатки. Он стоит в боевой стойке, подняв кулаки к подбородку. И подпись: «Мастер спорта Игорь Быстров».
Хлопнула дверь и оттуда, где шла тренировка, откуда доносились обрывки команд, звуки ударов, оттуда, из недоступного пока, почти волшебного мира, выскочил мальчишка в боксёрской форме, но без перчаток, только какие-то странные, «не больничные» бинты на его запястьях и ладонях намотаны. На Кольку глянул будто бы свысока, хотя сам ростика небольшого, обратился к вахтёру:
Дядя Ваня, водички дай, пожалуйста.
Нельзя. Строго ответил дедок. Игорь Степаныч запрещает вам. Ты в туалет отпросился, ну и дуй!
Да я чуть-чуть, горло прополощу только, заканючил парень.
Ну, давай быстро, смягчился старик. Ишь, тебе под глаз-то сунули, будешь с фингалом ходить.
Ничего, я тоже сунул, ответил мальчишка, выпив полстакана кипячёной воды. И в зал пошёл, имитируя при этом удары, краем глаза на Кольку поглядывая.
И Колька, не то чтобы испугался, но подумал так, примерно: конечно, Быстров не звал его. Да и нужен ли он, Колька, этому Быстрову? Там вон и так полный зал. А если возьмёт его Быстров побьют Кольку на первой же тренировке, он же ещё ничего не умеет, а там вон уже какие
Он и сам не заметил, что уже не просто поглядеть хотел, а совершенно точно хотел заниматься у этого Мастера спорта Игоря Быстрова, учиться боксу, быть своим в том, пока загадочном и закрытом для него мире. Ну, и пусть побьют сначала! Не так-то это и просто его, Кольку Журавлёва, побить. Ещё посмотрим кто кого И он уже представлял, что драться ему предстоит именно с тем парнем, что выходил из зала пить и так «борзо» смотрел на него
Хочешь боксом заниматься? на плечо Кольке легла тяжёлая ладонь. Он обернулся и увидел Быстрова, опустил глаза и буркнул:
Угу. Хочу.
В Быстрове Колька почувствовал силу. Но не пугающую, как у Зубы. И хоть он ещё совсем не знал этого человека, но знал уже, что Быстров, конечно, сильнее Зубы, хотя тот вроде бы тоже какой-то чемпион по каратэ.