Артур пожал плечами:
Магия, пробурчал он с набитым ртом. Похоже, это нисколько не портило ему аппетит.
Джиневра бросила взгляд в окно. За крыльцом шла высокая трава и чуть заметная тропа через нее. За травой на камне, обхватив колено, сидела дану, бледная и неподвижная, как кладбищенская статуя.
Я не доверяю этому месту, сказала она вслух. Мне нужно многое с тобой обсудить, но не здесь.
Артур внимательно посмотрел на нее.
Дану помогли нам.
Да. Но мы не знаем, почему. Что вообще Мерлин забыл в Камелоте?
Артур взъерошил себе затылок:
Мерлин воюет с нечистью. Фир болг и дану были когда-то одним народом, у них какая-то старая распря. В этом наши интересы совпадают.
Джиневра незаметно сжала запястье за спиной. Не сейчас. Вместо этого она сказала:
Нам пора домой. В Камелот.
Согласен, сказал Артур. Давай так я сейчас пойду найду Мерлина, выясню, что да как, и вернусь. Я быстро. Это безопасное место, с тобой ничего не случится. Даю слово. Ты продержишься без меня?
Джиневра потеребила цепочку на шее.
Да.
Умница, Артур поцеловал ее. Ничего не бойся.
Дверь захлопнулась за ним, отрезая солнце.
Снаружи было так ярко, что Артур сперва зажмурился. Он пересек поляну и обнаружил за травой широкую желтую полосу, выбегавшую из-за деревьев справа и уходившую за деревья слева. Артур пригляделся и понял, что это листья, только выложенные плотным рядом, как черепица на крыше.
По ту сторону полосы на валуне, обхватив колено, сидела Нимуэ.
Артур помахал ей рукой. Дану кивнула, поднимаясь.
Не наступай на черту, пожалуйста.
Ладно он перешагнул через листья.
Это чтобы мне не слышать ничего, пояснила дану. Вы очень громко чувствуете.
Артур против воли смутился.
У вас с Джиневрой все в порядке? спросила дану.
Артур заложил два пальца за пояс:
В общем, да.
Хорошо, дану кивнула. Я рада, что вам удалось вернуться благополучно. Джиневра и Ланс нашли тебя.
Артур потер шею:
Ланс, да кстати, где он?
С Лансом все в порядке, сказала Нимуэ. Его подобрал Блейз. Вы сможете встретиться с ними под Кармартеном.
Артур кивнул:
Ладно. А где Мерлин? спросил Артур.
Дану отвела глаза.
Он здесь. Но не весь.
Артур нахмурился:
Это как?
Дану нервно заправила прядь за ухо.
Я я думаю, тебе лучше самому у него спросить.
Это был необъятный ствол, полый внутри. У самых корней его рассекала щель, и там, как на пороге, спиной наружу, сидел Мерлин.
Вокруг ствола шла истерически-желтая полоса. Опять листья.
Не заступай за черту, тихо сказала Нимуэ.
Артур кивнул.
Э привет, сказал он в ссутуленную спину.
Что-то щелкнуло и заскрипело. Потом раздался треск. Мерлин положил рядом с собой вырванный листок.
Артур посмотрел на Нимуэ. Нимуэ кивнула. Артур наклонился и взял записку.
«Извини, говорить голосом не могу».
А, сказал Артур. Ну, ничего, бывает.
Мерлин яростно зашуршал.
«Во-первых, я очень рад, что с тобой все в порядке. Джиневра вынула тебя из Аннуина. Она молодец.
Во-вторых, я приношу свои извинения. Я не предусмотрел всего.
В-третьих, судя по всему, мы добились своего Камелот не может теперь быть атакован извне. Побочный эффект Камелот закрылся. Проникнуть туда теперь не легче, чем в любой локус. Нимуэ откроет вам проход, но не сможет пройти сама. Пойдете через менгиры, Блейз вас встретит».
Почерк был инженерный, четкие печатные буквы с уставным наклоном вправо, ровные параллельные строчки но они шли наискось и в разлиновку не попадали. Слово «не предусмотрел» было нацарапано так, что ручка почти прорвала листок.
Ты сам-то как? спросил Артур.
«Немного не в форме. Работаю над этим».
Мерлин, сказал Артур. Повернись, а?
Затрещала вырываемая бумага. Мерлин наклонился куда-то вперед. Артур не сразу понял, что он делает, но тут колдун развернулся. К лицу его был привязан листок все той же желтоватой бумаги в клетку собранная на коленке маска из бумаги и пары шнурков. Прорезей для глаз в ней не было. Нижний край листка колыхался видимо, дышал Мерлин все-таки по-человечески.
Если бы он специально хотел придумать что-то жуткое, у него бы не получилось лучше. Артур открыл было рот, чтобы попросить его снять эту дрянь, но потом подумал, что, может, самому Мерлину неловко, когда на него такого смотрят.
Некоторое время они так стояли Мерлин, замерев в узкой расщелине, и Артур, положив руку на эфес меча. Экскалибур всегда придавал ему уверенности. Потом Артур коротко склонил голову и сказал, старательно глядя в верхнюю часть листа, туда, где должны были быть глаза:
Я благодарю тебя за все. За помощь Камелоту. Мне и Джиневре.
Мерлин резко отвернулся. Заскреб пальцами по стволу, несколько раз дернул кадыком Артур подумал, что Мерлин что-то все-таки скажет, но тот мотнул головой и принялся поправлять кривой шнурочный узел над острым ухом.
Нимуэ скользнула мимо Артура и взяла колдуна за руку.
Это было очень важно для нас, сказала дану. Может быть, еще важнее, чем для тебя.
Мерлин отсалютовал двумя пальцами, коротко поклонился и сделал шаг назад, сливаясь с тенью. Нимуэ сделала шаг вперед почти прыгнула, стараясь не наступать на широкую желтую полосу. Подняла голову, всматриваясь куда-то поверх деревьев. Артур посмотрел туда в голубом небе проступала луна, белая, как облако.
Обычным путем в Камелот не попасть, сказала дану. Но завтра полнолуние. Менгиры откроются, и я вас проведу, а там Блейз вас встретит.
Мерлин написал, да, кивнул Артур.
Дану вдруг прижала руки к груди и судорожно вздохнула. Артур встревожился.
Нимуэ?
Губы у нее задрожали, и выражение стало почти человеческое.
Я надеялась я надеялась, что он сможет заговорить с тобой.
Чем его так приложило?
Дану отвела глаза.
Это что-то людское. Я не знаю.
Нимуэ протиснулась внутрь ствола.
Дерево было не дерево и ствол был не ствол, конечно, просто лучшее, что она могла сделать, чтобы зафиксировать ситуацию. Воплощенная метафора.
Мирддин был внутри сидел на земле, упершись спиной в одну сторону ствола и ногами в другую. Нимуэ осторожно опустилась на колени рядом, протянула руку и сняла бумажную маску. Открылось лицо человеческое, только застывшее в гримасе усмешка во все зубы, будто у маски в древнем театре, и над ней полные ужаса, совсем не смеющиеся глаза. Зрачки не реагировали на свет. Она коснулась уголка губ лицо было застывшее, как пластиковое.
Мирддин перехватил ее руку и прижал к виску.
«Хорошо, что ты здесь. Как там снаружи?»
«Ты не видишь?»
Мирддин покачал головой.
«Не могу. Не могу перестать смотреть он судорожно вздохнул, туда. Извини. Залип».
«Я могу чем-нибудь помочь?»
«Ты помогаешь».
Он попытался улыбнуться внутри себя по-настоящему, не судорогой, но все равно сквозь эту улыбку сквозило бездной, в которой он застрял. Как в мороз холодом из-под раскрытой двери. Безнадежностью, бессмысленностью и отчаянием. Нимуэ думала, что со временем привыкнет с людьми всегда что-то происходит, и с этим никогда нельзя ничего сделать но получалось плохо.
Она не успела спрятать эту мысль Мирддин встрепенулся и прижал ее к себе свободной рукой.
Стало только хуже теперь она не видела его лица, только слышала мысли, быстрые и сбивчивые, как шепот, и чувствовала, как чужое сердце бьется где-то рядом.
«Можно. Можно что-то сделать. Хотя бы хотя бы помнить, что на этом все не заканчивается. Не заканчивается на людях, не заканчивается на безнадежности что есть что-то еще. Это очень много, я не могу объяснить тебе, до какой степени. Я я не могу сейчас двигаться, и не могу говорить вслух, и не могу видеть но я могу слышать, и могу ощущать, и могу чувствовать запах могу помнить, что есть что-то еще. Кто-то еще. Авалон. Ты».
Слова бежали от сознания к сознанию, завиваясь цепочкой символов, это была правда, правда, ничего, кроме правды, и все время Нимуэ чувствовала напряжение будто Мирддин говорит с ней и одновременно спиной зажимает дыру в плотине.