На царицыном лугу
Двадцать шестого августа. На Царицыном лугу обычное народное гулянье качели, столбы, бег под ведром, пиво в громадных бочках, но есть и новинка: продают виноградное вино по десять копеек за кружку. Разумеется, достоинство товара по деньгам.
Два мужика выпили по кружке и плюют.
Вот те и господское пойло! И как это только господа такое зелье пьют? Совсем скулу на сторону воротит, говорит первый мужик.
Так ведь то господа, откликается второй. Им что чуднее, то лучше. Топерича их еда: люди бросают, а они едят. У нас, в Новгородской губернии, мужик на раков-то и не взглянет, а у них первое угощение. А устрицы?.. Лягух жрут. У меня земляк есть, шестнадцать верст от нас, в кухонных мужиках он, так сказывал, что господа огурцы с купоросным маслом едят. «Как возьмешь, говорит, в рот, так тебя и обожжет, а им любо».
От богатства все это, соглашается первый. Сыты, нейдет настоящая-то еда в утробу, ну, давай ненастоящую. Под ведром-то бегать будем? спрашивает он.
Не ни в жизнь! машет рукой второй мужик. Довольно, благодарим Учен уж To есть скажи сейчас: «Митрофан, вот тебе три целковых» и то не польщусь. Бегал я в прошлом году. Дали это мне палку, чтоб в дырку попасть. Поехал, руки дрожат, хотел в дырку, да вместо дырки-то как ткну околоточному в картуз, да и сшиб ему картуз-то
Ну?
Что нукаешь-то! Известно, что после этого бывает. В кутузке и ночевал! А наутро при солдате и с книжкой по городу И как только он подвернулся, и посейчас ума приложить не могу! Нет, брат, теперь я от ведра подальше.
На каруселях, сидя боком на лебеде, вертится горничная в цветном платочке на голове. Ее поджидают мастеровой в кафтане со сборами и солдат, стоя около карусели.
Радостно себя чувствуете? кричит ей солдат.
В таком разе как бы от польки трамблян успевает ответить горничная и проносится мимо. Иван Меркулыч, садитесь и вы! приглашает она его при втором круге.
Солдат отрицательно машет головой.
Поди, и не на таких скотах катался? относится к нему мастеровой.
Былое дело. В Ташкенте и на мерблюдах ездили, и на слонах.
На живых?
А то на мертвых, что ли? Там у нас страна такая, что скотов не разбирают. Прикажет, бывало, генерал Черняев, так и на собаке поедешь, и на лебеде полетишь.
Да ведь лебедю человека не поднять?
Одному не поднять, это точно, а у нас по десяти лебедей вместе связывали. Там, брат, такие горы, что окромя как на птицах и не подняться.
Скажи на милость, как это все начальством благоустроено! дивится мастеровой. Ну, лебедь тварь невинная, а как же на мерблюде-то? Ведь у мерблюда на хвосте стрела, и он ею жалит?
И вовсе даже без стрелы. Мерблюд такой смирный зверь, что все равно что кот. Ты к нему подходишь, а он перед тобой на колени ложится, рассказывает солдат. Там на них все больше купцы со своим караваном ездили. Лошадей боятся ну, на мерблюдах А со стрелой на хвосте это крокодил. На тех мы не ездили. У них и изо рта огонь Еще чего, боже упаси, казенное имущество сжечь можно.
К разговору прислушивается не то купец, не то артельщик с биржи.
Простите, кавалер, дозвольте опрос сделать, вмешивается он в разговор. Вы говорите: купец на мер-блюде. Православный купец?
Нет, мухоеданский. Там православных купцов нет. Православный купец в сибирке только до Уральских гор водится, а там халат и чалма.
То-то. А то православному купцу и вдруг на поганом мерблюде, как будто неловко Конечно, в хмельном образе мы по грехам нашим всякие беззакония делаем, но зато потом и святим себя, а то ежели кажинный день на мерблюде ездить, так и на молебны не хватит.
Да ведь там и купцы-то беззаконные, поясняет солдат. Почитай, все они живой бабой торгуют, ну а наши их за эту мануфактуру с женской живностью ловят.
Оптом или в розницу у них больше торговля? допытывается купец.
Продают и по штуке, и по паре, а то так и стадом.
И хорошая добротная баба?
Разная есть уклончиво ответил солдат и крикнул горничной: Марфа Тимофеевна, скоро вы?
Купец продолжал бормотать:
Такому мухоеданскому беззаконнику что! Он бабу продал, кобылятинкой закусил и поезжай на каком хочешь звере, ну а православному купцу несподручно.
В это время с карусельского лебедя соскочила горничная и, шатаясь, ухватилась за солдата.
Совсем голова кругом идет, говорила она. Вижу носы и бороды, а лиц настоящих не вижу. В глазах мелькание и даже мутит.
Зато своим собственным удовольствием насытились, любезно отвечал солдат и поддержал ее.
Купец потряс головой.
Не женская эта музыка-то карусели, произнес он. Вырезать бы хорошую орясину!..
Чего-с? сверкнул глазами солдат.
Ничего, проехали!
То-то. Орясину-то эту ты для себя прибереги, а нашу даму не тронь!
Купец закусил губу и, ворча под нос, отошел прочь.
Заговорщик
По одной из улиц Песков бродит купец в сизой, мучного цвета сибирке. Голова его обвязана пестрым платком, а поверх платка надет картуз козырем набок. Купец держит руками за скулу и по временам стонет. Его сопровождает жена в шелковой, туго повязанной косынке на голове и в ковровом платке на плечах. Она смотрит по сторонам, взглядывает в окна деревянных домиков, ищет чего-то на воротах.
Господи, что ж это такое! в отчаянии говорит она. Ищем-ищем, а найти не можем. Вон золотой крендель у булочной висит, вон и обруч над воротами, и сапога этого самого, как было сказано, не видать над калиткой. Куда идти?
А ты поспрашивай, откликается купец. Дома у тебя этого звону хоть отбавляй, а здесь и замолкла, словно кукушка после Петрова дня. Пусти в ход свое язычество-то, вот и найдешь. Видишь, мне самому не до того.
Сильно ломит скулу-то? с участием спрашивает она.
То есть так, что вот взял бы да треснул и сейчас до затылку! Ну, чего зеваешь? Вон городовой стоит.
Купец и купчиха подошли к городовому.
Скажите, пожалуйста, господин служивый, где здесь заговорщик живет? Заговорщика бы нам надо, обратилась к нему купчиха.
Заговорщика? переспросил городовой, с ног до головы осматривая купца и купчиху. Да вы сами-то кто такие будете?
А мы извозчики. Муж вот четырнадцать легковых закладок держит да две кареты. Только мы не тутошные, а из Ямской. Ищем-ищем, просто хоть волком взвыть!..
Да вам какого такого заговорщика и зачем?
Да вот мужу. Третий день места себе не находит, питья и пищи лишился от зуба, a здесь, говорят, зубной заговорщик есть.
Не слыхал, не слыхал такого.
Туляк он, прежде с шарманкой ходил, да пропил ее, а теперь птичьи клетки делает и скворцов говорить учит, поясняла купчиха.
Нет, такого у нас нет. Скрипинский коновал тут лечит, это точно, только тот от нутра и от натуги. Дугой он лошадиной пользует.
Нет, нам от зубов. Ходили мы и к зубным жидам, да толку никакого. Четыре зуба ему вырвали, а все до больного добраться не могут. У троих были. Думаем, ежели так продолжать, то и все зубья у него повыдергают. Без зубов-то тоже ведь нехорошо.
Что хорошего, согласился городовой. Да вы бы скипидаром ему пополоскать дали, посоветовал он. Возьмите в лавочке простого скипидару
Нет, уж мы хотим заговором попробовать. Говорят, что этот заговорщик бумажки со словами глотать дает.
Через улицу переходила баба из мелочной лавочки и несла за жабры большую астраханскую селедку.
Не знаешь ли, землячка, где здесь зубной заговорщик живет? обратилась к ней купчиха.
Зубной заговорщик? Есть такой, есть, отвечала она. Вот в этом доме живет. Только вы не в час попали. Сегодня у нас понедельник, так он узенькое воскресенье справляет, а насчет зубов он теперь ни боже мой, потому ежели пьян, то все насчет светопредставления толкует. А вы вот что: вы завтра зайдите, а теперь как придете домой, то возьмите кирпич, простой цельный кирпич, да и трите им щеку-то.
Все уж перепробовали! А ты вот что, землячка, ты сведи нас к нему, а мы тебе гривенничек на сливки прожертвуем. Может, он как-нибудь и заговорит.