Сама эта мысль вызвала у меня неприятие. Нет! Никогда такого не было. Да, задерживалась несколько раз, но всегда предупреждала об этом воспитательницу.
Квартира в хорошем районе, своя машина и возможность ездить в мои короткие и редкие отпуска туда, куда действительно хочется: ради этого я не просто работала пахала днями и ночами. В первые четыре года в прямом смысле. Но дочь всегда была для меня главным. Моей путеводной звездой, маяком и точкой опоры. Была, есть и будет.
И уж тем более я никогда не позволяла себе в ущерб ей заниматься личным. Что уж, до появления в моей жизни Макара личного у меня и не было. Если бы не его граничащая с наглостью настырность и упрямство, я бы и на него не обратила внимания. Но он не оставил мне возможности на это чего только стоят его утренние появления возле подъезда. Ни одному другому мужику в голову не пришло бы поджидать меня в шесть утра с горячим кофе.
А кем твоя мама работает? фоном мыслям прозвучал голос Кати.
Она начальник в компании, где самолёты летают.
Она самолёты водит? округлила Катя глаза.
Нет. Она начальник, говорю же. Она
Машу прервал звонок в дверь. Он же остановил и мои размышления.
Папа пришёл, сказала я, поставив чашку с остатками какао на столик, и пошла открывать.
Услышала, как девчонки завозились на диване.
В прихожей бросила мимолётный взгляд в зеркало, пригладила волосы и отперла замок. Наконец-то! Присказка «не прошло и часа» была весьма актуальна в самом деле, часа не прошло, всего каких-то пятьдесят восемь минут с момента, как отец Кати пообещал быть через пятнадцать-двадцать.
Добры начала было, открыв дверь, и мгновенно осеклась.
Голова пошла кругом, стало холодно и очень жарко одновременно. Как онемевшая, я смотрела на красивого, обеспеченного мужчину, который возил свою дочь в сад на огромной машине и много работал для того, чтобы она ни в чём не нуждалась. На мужчину, который когда-то много работал и для того, чтобы ни в чём не нуждалась я. Который предал меня и разве что не сравнял с землёй. Мужчину, чувства к которому всё ещё порой напоминали о себе тупой болью в сердце.
На Дамира.
Саша, просипел он.
Его «Саша» заставило меня вскинуть голову. Да, Саша!
В руках у него был большой букет роз. Волосы стали длиннее, взгляд пронзительнее. Графитово-серый пиджак, головокружительный запах одеколона, туманящий разум.
Безумная спираль внутри меня стянулась до предела и стала разворачиваться с неимоверной скоростью.
Захлопнуть дверь захлопнуть дверь захлопнуть дверь! Этого не может быть этого не может быть этого не может быть!
Папа! Коридор огласил радостный вскрик Кати. Ты пришёл! Ну наконец-то, папа!
Катя ураганом пронеслась мимо и бросилась к Дамиру.
Пап, потянулась к нему.
Дамир нагнулся, обнял дочь. В уголках его рта появилась улыбка, такая знакомая и одновременно незнакомая мне, предназначенная только черноволосой кнопке.
Я тоже хочу аниматора! заявила она. Ты мне купишь аниматора на день рождения? Пап!
Придумаем что-нибудь, ответил Дамир и посмотрел на меня.
В этот момент из комнаты вышла Маша. Встала рядом со мной, и в момент, когда взгляд Дамира устремился на неё, я напряглась всем телом.
Мир посмотрел на мою дочь, на меня. Улыбка исчезла, взгляд его стал жёстким, пронзительным, подозрительным. Я инстинктивно опустила руку на плечо дочери. Желание оградить её, спрятать и защитить буквально зашкаливало.
А ещё Коля подарил Маше куклу с платьями. У неё есть свой шкаф и туфельки, затараторила Катя. Поморщила нос. И не только туфельки. Ещё сапожки. Па-а-ап Она потянула его за руку. Пап, а у меня ведь тоже скоро день рождения. Давай тоже позовём всех-всех, а? И мне тоже подарят куклу с туфельками. Ты знаешь, сколько аниматор знает игр? Когда мы
Катя болтала без умолку, а мы с Дамиром смотрели друг на друга и молчали. Наконец он словно опомнился. Снял с вешалки пальто и было подал дочери, но она замотала головой.
Мир нахмурился, и меня как по лицу ударили. Боже!
Это не моё пальто.
Ничего не говоря, я сняла с крючка другое и всё так же, не нарушая молчания, подала бывшему мужу. Он мне Машкино. Наши пальцы соприкоснулись, и дыхание у меня замерло. Через кожу проник яд: смертоносный, парализующий и стремительный. Я-то считала, так только в женских романах пишут, всегда посмеивалась над героинями и авторами, а сама
Отдёрнула руку и поспешно отвела взгляд.
Мам, а когда Катя к нам ещё придёт? спросила дочь, подняв ко мне голову.
Да, пап, тут же поддержала Катя. Когда?
Мам, ты же хотела с папой Кати познакомиться. Вот её папа. Его Дамир зовут.
Наши с Дамиром взгляды столкнулись снова. Я и сама знала, как его зовут. Почему не спросила дочь раньше?! Хотя разве это что-то бы изменило? Ирония судьбы, насмешка жизни наши девочки оказались в одной группе одного частного детского сада. Вообразить такое я даже не могла!
Приятно познакомиться, Дамир, сказала я безэмоционально. Я Александра. Мама Маши.
И мне приятно, ответил он столь же ровно. Дамир.
Жестом велел дочери повернуться и помог ей надеть пальто.
Ты так и не ответил. Она умудрилась оглянуться на него, просовывая в рукава руки.
Дамир справлялся легко, без свойственной многим мужчинам в отношении детей неловкости. Это отличало его всегда если он что-то делал, делал наверняка. Принимал решения, предавал Как выяснилось, детей он тоже делал наверняка. Я присмотрелась к его девочке более осознанно. Тёмненькая, явно не в Дамира. Усмехнулась, но усмешка так и не появилась на губах. Прямые чёрные волосы, карие глаза я отлично знала, от кого ей это досталось.
Па-а-ап, на сей раз заканючила Катя. Ну когда? Ты можешь завтра отвезти меня в сад, а потом
Угомонись, Екатерина, строго сказал он. Тебя ещё никто никуда не приглашал.
Девочка насупилась. Маша было приоткрыла рот, но я предупредила готовую сорваться просьбу, отправив дочь в спальню. Открыла входную дверь и, попрощавшись с Катей, в последний раз посмотрела на Дамира.
Всё что угодно, только не это. Это не может быть правдой.
Оставшись в коридоре одна, со стоном привалилась к двери и опёрлась на неё затылком. Сглотнула и заставила себя сделать глубокий вдох, только это не помогло. Яд не только проник через кожу сам воздух был отравлен. Ладонь всё ещё жгло, грудь сдавило.
Машу я нашла сидящей на полу возле постели. Обиженная, она только коротко посмотрела на меня и снова взялась расчёсывать новую куклу.
Будь ты проклят, Дамир! Всё из-за тебя!
Я присела рядом с дочерью и хотела приобнять, но Маша дёрнулась. Обнять её это мне не помешало.
Тебе папа Кати не понравился?
С чего ты взяла?
Она пожала плечиками. Неужели всё так очевидно, что это понимает даже шестилетний ребёнок? Или она просто чувствует?
Я бы хотела такого папу, как у Кати, он классный, тихо сказала Машунька, а я едва в голос не застонала.
Да будь ты проклят, чёрт тебя дери, Дамир!
Только я начала забывать его, только справилась с собственным сердцем, зализала раны. Только он перестал сниться мне по ночам, только я начала всерьёз задумываться о том, что с Макаром у нас может что-то получиться!
Наша с Машей жизнь не имеет к нему отношения!
Пойдём. Я встала и потянула дочь за собой. Пойдём, покажу кое-что.
Я дико устала, встреча с Миром выбила почву из-под ног, но испортить день рождения дочери я ему не позволю! В конце концов, в рукаве у меня был припасён козырь, пусть я и собиралась оставить его на завтра.
Подведя дочь к закрытой двери, я посмотрела сверху вниз и улыбнулась.
Готова?
Там же хлам, ты сама говорила.
Я толкнула дверь. Включила свет и жестом пригласила дочь в светлую, выполненную в нежно-сиреневом, серебристом и белом цветах комнату. Запахи свежего дерева и роз сразу же окружили нас. Маша распахнула глаза.