Наверное, где-то есть ещё один выход, проговорила Жанна. Комната выглядела рабочей; осмелев, Анника прошлась вдоль стен, изучая книги на полках.
Странно, пробормотала она и подошла ближе к столу. Жанна пока не находила в себе смелости сдвинуться с места. Они все такие старые
Она взяла лист со стола и уставилась на витиеватые буквы. Здесь дата столетней давности, фыркнула она. Может, мы взломали комнату в музее? Все выглядит таким знакомым, как
«В старых фильмах», поняла Жанна. Анника не успела произнести это. Порыв ветра вдруг распахнул окно дальнее, у стены, оно запиралось старомодной задвижкой и сильный ветер вырвал бумагу из ее рук. Жанна не успела спохватиться, как вихрь уже набросился на другие листы, мгновенно создавая жутчайший беспорядок. Ветер все выл и выл, заглушая гудение огня в камине. Они с Анникой бросились собирать бумаги, а потом раздался громкий хлопок двери, и все вдруг остановилось.
Они стояли посреди той самой комнаты. Камин был чёрным, холодным. Бумаги валялись где ни попадя. Хлопало распахнутое ветром окно. Пахло затхлостью и сыростью.
Что это было? с ужасом прошептала Анника. Жанна уставилась на закрытую дверь.
Я не знаю, с трудом произнесла она. Пошли отсюда.
Когда она дёрнула ручку двери, раздался приглушённый железный грохот.
Закрыто, медленно произнесла Жанна. Ключ остался снаружи. Судя по звуку, он только что неведомым образом вывалился из замка.
Анника застыла. Ее взгляд нервно оглядывал пыльные полки и древние фолианты на них.
И что будем делать?
Жанна неторопливо оглянулась. За серой от пыли шторой все ещё стояла кровать. Она придержала створку и выглянула в окно, надеясь подтвердить свою догадку. Так и было: под окном находился козырёк кухни. До него было не так уж и далеко.
Умеешь вязать из белья верёвки? спросила Жанна. Анника раздраженно вздохнула и принялась стаскивать с кровати видавшие виды простыни.
***
Так ты сбегала, да? Выбиралась в окно?
Анника дрожала. Они, обе босые, стояли на козырьке крыши, глядя вверх. Из окна свисала их импровизированная веревка: на удивление, спуск прошёл гладко, хотя долгие несколько минут в одиночестве, пока Анника спускалась, показались Жанне вечностью. Она готова была поклясться, что слышала шаги за спиной. На этот раз они были так близко, что у неё волосы на затылке поднялись дыбом, но усилием воли она заставила себя не оборачиваться. Последний взгляд в комнату, который она с опаской бросила перед тем, как спуститься, без сомнения подтверждал, что она пуста.
Иногда. Однажды я угнала машину.
Анника фыркнула.
И далеко тебе удалось уехать?
Ровно до ближайшего поворота. Точнее, столба. Я иногда путаю право и лево.
Все ещё не отпуская веревку, Жанна отвела глаза от пугающего оконного проема. С крыши открывался симпатичный вид на внутренний двор, в котором, правда, стоило бы прибраться.
Жанна, вдруг задушенно прошептала Анника. Кажется, я его вижу.
Веревка в руке резко дёрнулась вверх, будто кто-то потянул ее, чтобы отвязать. Разорванная простыня полетела прямо Жанне на голову пока она отмахивалась от вороха влажной ткани, наверху громко хлопнула ставня, как будто кто-то раздраженно захлопнул окно изнутри.
Я переезжаю, Анника вцепилась в неё так крепко, что Жанне стало больно. Он что, действительно там живет?
Кого ты увидела? нахмурилась Жанна. Про себя она уже рассудила, что окно могло просто захлопнуть ветром, но ведь она сама почти ощутила чьё-то дыхание в спину.
Мне нужно выпить, простонала Анника, опускаясь на край крыши. Поболтав ногами, она оттолкнулась и с шорохом свалилась в ворох опавших листьев. С крыши Жанна могла видеть, как она, отряхнувшись, сердито шагает по мокрой траве к чёрному входу на кухню.
***
Значит, он был не старый?
Ну он же призрак! Призраки не стареют!
Анника плеснула в свою рюмку ещё травяной настойки. Та чуть не перелилась через край.
Ничего не понимаю, пробормотала Жанна. Призраки редко остаются в жилых домах. Мы однажды расследовали дело о призраке
Призраки остаются там, где хотят, отрезала Анника. Этот дом старый. А вдруг здесь кого убили, или может
Она со страхом посмотрела на Жанну.
Может быть, это твоя мать?
Жанна расхохоталась. Анника поглядела на неё с обидой и опрокинула в себя рюмку. Жанна отобрала у неё бутылку и поставила ее под стол.
Уверена, у моей матери нашлись бы дела и поинтереснее, улыбнулась она. Но ты права: у призрака должны быть мотивы. Мы разберёмся с этим, когда я приеду.
А ты уезжаешь? спохватилась Анника. Когда?
Утром, Жанна положила ладонь на папку с документами. Съезжу в школу Святого Антония. Надеюсь управиться за день, но ничего не могу обещать.
Пойду собирать вещи, подскочила Анника. Жанна опешила.
Ты чего?
Если ты думаешь, что я останусь здесь с этим, она ткнула пальцем вверх, наедине, то ты ошибаешься! Тем более, все хвалят местные виды.
Мишель наверняка будет в восторге, ухмыльнулась Жанна.
Вот и здорово, ядовито осклабилась Анника. Я все равно уже начинаю думать, что он становится скучноват.
По настоянию Анники, Жанна поднялась с ней по лестнице. Робко заглянув снизу вверх, она прокралась на верхнюю площадку, чтобы забрать ключи. Они лежали тут, у самого края лестницы, словно кто-то отшвырнул их. Сломанный ключ от таинственной двери так и остался торчать в замке.
Я не могу перестать думать, как, а главное для чего Принцесса вернулась назад. Как она отыскала дорогу? Вряд ли там был указатель. Все это занимает меня гораздо больше еды, настолько, что Кэти, моя однокурсница, замечает, что я не ем.
Ты ведь такая худенькая, мечтательно проговаривает она. Изящная, как статуэтка. Тебе надо покушать, а не то снова грохнешься в обморок.
Жанна, сидящая рядом со мной, раздраженно поджимает губы. Ее можно назвать какой угодно, но не изящной. Первое, что мне приходит в голову, когда я смотрю на нее это сильная. Она похожа на львицу, которая отправилась на охоту такая же костлявая, жилистая и опасная. Ей не стоит переходить дорогу.
Да кем она себя возомнила? раздраженно шипит Жанна, когда обед уже закончен и мы возвращаем тарелки на выдачу. Когда-то младшие здесь прислуживали старшим, но теперь это правило отменили. Наверное, это было так унизительно но, по крайней мере, у них был хоть какой-то резон повзрослеть. Мои родители только и говорят, что о политике и процентах за ипотеку, так что мне кажется, что за пределами школы нет вообще ничего интересного. Думаю, Жанна докажет, что это не так, но пока что мне кажется, что уехав отсюда, она попадет на белый краешек карты, ее окантовку ни материка, ни моря, вообще ничего интересного только безрадостный, серовато-белый, закругленный до бесконечности край, сплошная пустыня духа. Я боюсь, что она пропадет в ней, но Жанна еще ни разу не пропадала даже когда я считала, что вот-вот нам придется расстаться, какое-то чудо снова сталкивало нас.
В первый раз это было на третьем курсе Жанны. По обыкновению, всех старших девочек переселяли этажом выше считалось, что спальни там больше, и ничьи пижамные вечеринки не помешают преподавательницам делать вид, что все соблюдают отбой (который только они, в общем, и соблюдали). Но я была на втором, и угроза нашего расселения оказалась как никогда близкой. Но по счастливой случайности одна девочка вдруг отчислилась прямо в начале семестра, количество стало нечетным, и все решили, что целая комната непозволительная роскошь, так что Жанна осталась со мной. Тогда я выдохнула с облегчением делить быт с кем-то, кроме Жанны, пугало меня: я боялась потери свободного места, бесконечных резинок в ванной, а особенно болтовни. Жанна вела на удивление аскетический образ жизни даже книги брала по большей части в библиотеке или одалживала у меня, а к книгам у нас обоих была просто преступная страсть. На первом курсе Жанна стащила из столовой забытый кем-то сборник Эмили Дикинсон, вырвала все, на ее взгляд, ненужные страницы (в основном, с аннотациями, написанными мужчинами, считающими, что они что-то смыслят в поэзии) и украсила все страницы собственными рисунками и переводами. В отличие от меня, Жанна знала несколько языков в совершенстве: ее бабушка была балериной и возила ее за собой по свету соразмерно своим гастролям, пока Жанна не оказалась сосланной сюда, в тишину и безнадежность школы Святого Антония. Почему школу назвали в честь него и чем он, собственно, оказался свят, история умалчивала зато оплату этого места с легкостью могла себе позволить даже престарелая, уже не выступающая балерина, а город находился достаточно далеко, чтобы Жанна не могла сбежать в него.