От грустных мыслей отвлек Оспан.
Сегодня наш босс делает отходную. Похоже, время иностранцев заканчивается у нас. Это почти последняя ласточка. А то, кого только не было: и американцы, и голландцы, и англичане, и россияне. Все надеялись, что за счет чужого ума вывезем бедную лошадку казахстанской экономики. Одно только поняли, что не боги горшки обжигают. Ничем они от нас не отличаются, разве только организация труда у них развита.
Тут Линда подняла вверх указательный палец с красиво наманикюренным ногтем.
Стоп! Это-то самое главное и есть! Ты что думал, Оспан, организация труда самое простое? Нет, за счет нее и создаются общества с высокой прибавочной стоимостью. Демократия и научная организация труда способны сделать чудеса. История сама преподносит нам массу примеров на эту тему. Возьми Западную и Восточную Германию до падения Берлинской Стены. Один и тот же народ, а какая разница! А те же корейцы? Вот именно. Мой отец тоже жаловался на специфику работы в Казахстане. Извини меня, пожалуйста, Оспан, но вы еще не изжили все пороки советского строя, да и с непотизмом и коррупцией у вас дела обстоят не очень.
Да на себя посмотрите, внезапно оживился Оспан. Хочешь сказать, в богоспасаемой Америке коррупции нету?
Есть, спокойно ответила девушка. Но немного, да и Бога люди, как раз, и боятся.
Молодой человек расхохотался.
Тебя послушать, так Америка просто рай на земле, да и только. Ребята мне рассказывали тамошние, что, когда Обама избирался на президента, то не дай Бог в южном штате, какой-нибудь Северной или Южной Каролине прикрепить на стекло автомобиля его портрет. Разнесут за две секунды лобовуху, а сам портрет порвут на мелкие клочки.
Мы с этим боремся, ответствовала спокойно и невозмутимо Линда. Да и Обаму, несмотря на все препоны, все-таки выбрали
Оспан не нашел, что ответить на это едкое, но логичное замечание
Так что мне с звонком делать?
Наплюй, спокойно сказал Оспан, никуда не ходи. К нам в январе почти ко всем так звонили. Еще раз позвонят, брось трубку.
Линда так и поступила.
Хамза несколько раз подчеркнул важность тщательной разведки. По его мнению, знание поведения противника половина успеха.
Это так же, как мы охотимся на диких животных. Наши враги и были для нас дикими животными.
Конечно, не все было так просто. Охота на диких животных это состязание, и каждый казах любит это. Прежде он и войну рассматривал как состязание, захватывающий поединок ума и навыков. Но китайцы, в особенности, коммунисты, ввели новые способы войны, основанные на пропаганде и пытках, захвате невинных заложников для последующего принуждения их родственников к сдаче. Китайцы также практиковали отравление колодцев, так что люди и животные, пьющие такую воду, умирали в агонии.
Борьба против хунхузов продолжалась в Восточном Туркестане в течение нескольких лет, но к 1938 году на Тянь-Шане это противостояние несколько стихло, так что Хамза смог вернуться в школу. На Алтае же эта борьба только усилилась.
Оспан скитался по горам, атакуя китайцев, где это было возможно, организовывая повсюду засады, пока не стал сущим кошмаром для врагов. Его блестящие знания многочисленных недосягаемых тайных мест в верховьях Алтая, о которых знали лишь несколько казахов и монголов, позволяли ему избежать пленения и наносить тяжелые удары по врагу, зажатому в узкой долине или ущелье, проводить неожиданные атаки на открытых пространствах. Он мчался во главе всадников, врезаясь в шеренги врагов, на ходу стреляя из пулемета. Он не стрелял наугад, как это может показаться. Наоборот, он аккуратно выбирал цели, начиная с офицеров, и стрелял короткими очередями. Его меткость стрельбы была столь поразительной, что он стал легендой среди казахов Восточного Туркестана, как в свое время Вильгельм Телль в горах Швейцарии.
Его люди были преданы ему. Они считали его истинным преемником не только Боко Батыра, а даже самого Чингисхана. Смелый, беспощадный, благородный, недоверчивый, гордый, он никогда не просил других сделать то, что не смог бы сделать сам. Его сторонники были убеждены, что он, бескомпромиссный с врагами, друзьями, со своей совестью, никогда не свернет с выбранного курса, не жалея ни себя, ни своих врагов.
Как командир кавалеристов он был уникален. Однако в конце жизни ему пришлось вести своих конников против бронемашин, танков и авиации. Тем не менее, он организовал хорошую борьбу, и мы убедимся в этом впоследствии.
Тем временем, на Тянь-Шане Юнус Кажы, Баймулла, Алибек и другие лидеры казахов задумались о политике. Вначале это принесло несчастье.
Глубокой ночью секретная полиция окружила их дома, юрты и забрала многих из разыскиваемых мужчин, не дав толком одеться. Затем женщин и детей затолкали обратно в юрты, в то время как на арестованных мужчин надели кандалы, запихали в машины и отправили в тюрьму. В некоторых случаях полицейские обыскивали дома, иногда насилуя женщин и подбрасывая сфабрикованный компромат. В те времена членство в партии свободы не было незаконным, ведь, в конце концов, партия была организована под покровительством Советов. Гонения начались, когда члены партии начали представлять реальную угрозу.
Кроме казахов, репрессии коснулись уйгуров, монголов и узбеков. Однако были лидеры, избежавшие западни. Их спасли осторожность, в то время как остальные приняли приглашение губернатора Шэна за чистую монету. Остались на свободе Алибек, Юнус Кажы, а также Исмаил Кажы. Все же губернатор Шэн, в конце концов, схватил Исмаила Кажы. Он был арестован, выпущен, затем снова арестован и замучен до смерти.
Глава 3
Общая платформа идеальное поле битвы.
Станислав Ежи Лец
Отель «Мариотт» возвышался на углу проспекта Туран и улицы Кунаева. Здание выглядело красиво, а построил его богатый кавказский магнат в честь своего отца. Вышколенный метрдотель, улыбчивые официанты, роскошная обстановка. Цвета золотисто-бархатные. Что еще надо для того, чтобы вечер удался?!
Провожали Стива Паттерсона, директора компании. Линду на вечер пригласили в дань памяти ее покойного отца. Шестьдесят Стиву исполнилось пять лет назад, когда он только занял должность директора. При этом кокетливо сказал: «Моя жена говорит, что мне всего лишь три раза по двадцать». Выглядел он молодо, даже седые волосы да бородка не старили его. Ни дать ни взять моложавый Санта Клаус да и только! Правда тщедушный, худенький такой Санта. Родом он был то ли с Аляски, то ли с Мичигана, короче, с севера Америки, да и какие-то русские корни у него имелись. Впрочем, по-русски не говорил, а всегда ходил вместе с переводчицей. Но кто его знает, может, все понимал и притворялся. Такое тоже возможно в наш век изощрений и хитроумных маневров. На что не пойдет человек, когда на кону огромнейший оклад вкупе с бонусами, сжирающий половину бюджета далеко не бедной нефтяной компании?!
Все уже изрядно напились. Очередной тостующий произносил свои слова в неясном гуле, шуме вилок о тарелки да бряцанье бокалов с горячительным.
Оспан наклонился к Линде и сказал:
Тоже экспат, правда из России, по фамилии Кувшинников, работал на должности управляющего директора по добыче. У него месяц тому назад закончился контракт, сюда его никто не звал, он сам заявился.
Кувшинников колебался. Не в смысле настроения или в образе мыслей, а чисто физически. Обладая изрядной комплекцией, до такой степени опьянения он шел в течение вечера долго и целенаправленно. Увесистое лицо его покраснело, глаза не смотрели в одну точку, а напряженно все время кого-то искали и не находили. Молва о нем шла нехорошая. Человек жесткий, даже грубый, никогда ни с кем не церемонился. Знаниями, достаточными для глумления над своими директорами департаментов он обладал, а потому на любом совещании старался задавить авторитетом, цеплялся к малейшим промашкам. Все помнили памятный диалог, произошедший между Кувшинниковым и начальницей производственного цеха. Диалог происходил в режиме онлайн конференции. Та утверждала, что насос в скважину спустить невозможно и приводила свои доводы. Кувшинников не уступал, горячился, повышал голос и чеканил фразы.