Брат Наум! крикнул на ходу Майкл Джексон и помахал ему рукой: мол, всё в порядке. Ты ещё не уехал? Не бойся, это Хорн! Он со Свалки пришёл. Не подбросишь его до восточного блокпоста?
Брат Наум глубоко задумался на минуту и неуверенно кивнул в ответ.
Нет, ещё не уехал. Я как раз тебя ждал, медленно и как бы нехотя выговорил он. Отчего бы и не подбросить? Подброшу, коли очень надо. Он тяжело посмотрел на Хорна и со вздохом добавил: Чего стоишь-то? Залезай!
Хорн без лишних слов забрался на телегу. Не хотелось раздражать человека. Видно же, что этот Брат Наум явно не в духе. Скажешь невзначай чего-нибудь не то, а он возьмёт, да и передумает! Придётся тогда пешком идти!
Брат Наум ещё раз на прощание кивнул Майклу Джексону и грузно уселся в передней части телеги.
Н-но! П-шла, родимая! зычно выкрикнул он и дёрнул за поводья.
Лошадь сначала нервно встрепенулась, но затем быстро успокоилась и побежала лёгкой трусцой.
Ехали довольно долго, и за всё это время Брат Наум не обмолвился с Хорном ни единым словом. Он явно не был расположен к беседе. По всему было видно, что ему гораздо проще и приятней общаться со своей лошадью, чем с людьми, тем более с незнакомыми. С лошадью он разговаривал, не переставая, всю дорогу. Обращался он к ней, почти как к равной себе, и называл её почему-то Мариной. Чаще всего он её нахваливал, но иногда и легонько журил, если ему казалось, что она что-то делает не так. Брат Наум то и дело терпеливо объяснял ей, куда повернуть, с какой скоростью бежать, почему здесь не надо смотреть по сторонам или, наоборот, почему именно здесь нужно во все глаза смотреть по сторонам.
Хорн поначалу вслушивался в болтовню Брата Наума, но вскоре это ему наскучило, и он стал просто осматривать местность, по которой они проезжали. Ведь он никогда ещё не был в Карьере! Хотя, по правде говоря, смотреть-то особо было и не на что. Очевидно, что здесь раньше, до Катастрофы, располагался небольшой посёлок или, может быть, даже городок. Но сейчас от него мало что сохранилось. Одни развалины. От некоторых зданий вообще остались только кучки полурассыпавшихся бетонных блоков. Всё это основательно поросло диким бурьяном, который давно уже завоевал всю территорию бывшего городка. Однако во многих местах дружно поднялись и стройные ряды молодых деревьев. Сейчас деревья уже готовились к зиме, поэтому вся листва на них пожелтела, а у некоторых покраснела. «Да грустно подумал Хорн. Пройдёт ещё каких-нибудь полвека и от этого городка не останется и следа».
Впрочем, дорогу, по которой они ехали, по-видимому, регулярно чистили. Вдоль дороги беспорядочно валялись старые брёвна, многочисленные сухие ветки, бетонные блоки, остатки ржавых металлических конструкций и просто кучи мусора. Сама же дорога была относительно чистой, если не считать сухих листьев и мелких палок.
Почти сразу же слева по курсу на горизонте из-за тумана показалась длинная столовая гора явно искусственного происхождения. Похоже, что в той стороне как раз и располагался этот самый Карьер. Когда они приблизились к горе, дорога завернула направо, и теперь впереди, далеко-далеко на горизонте, на пределе видимости, появились настоящие горы, вершины которых уже успели покрыться снегом. Пока Хорн любовался этой завораживающей картиной, Брат Наум повернул направо в объезд Карьера. Справа от дороги оказалась какая-то мутная серо-зелёная равнина, затянутая клочковатым туманом. То ли болото, то ли заросший бурьяном и молодыми деревцами луг. За этой равниной возвышались холмы, покрытые густым лесом, а за ними уже выглядывали далёкие снежные вершины. Сразу слева от дороги в этом месте начиналось подножье той самой столовой горы из насыпного щебня.
Закапал мелкий дождик. Хорн накинул колпак своего походного комбинезона и засунул руки в рукава. Брат Наум не обратил на изменение погоды никакого внимания и как ни в чём не бывало продолжал разговаривать со своей лошадью. «Странно, подумал Хорн, сколько уже едем, а не встретили ни одного человека по пути».
Здесь мне вообще-то прямо, неожиданно обратился к Хорну Брат Наум, когда они резко повернули направо. Он указал рукой куда-то вперёд, в сторону болота. Там наша община находится. Там все наши братья и сёстры живут. Но я довезу тебя до восточного блокпоста, раз обещал.
И много у вас в общине братьев и сестёр? спросил Хорн.
Немного, проворчал в ответ Брат Наум. Семь сестёр и три брата, если вместе со мной считать. Ещё Отец Леонид и Отец Михаил. Они у нас вроде как за главных.
И что вы там делаете, в общине?
Живём просто. Коммуна у нас там. Хозяйство, огород. С соседями на Карьере торгуем помаленьку.
А почему на болоте?
Это сейчас здесь болото. А раньше, до Катастрофы, здесь пруд был. Довольно большой пруд. Плотина разрушилась вот вода вся из него и вытекла. Там есть холмик посреди болота, так мы, значит, на нём и обосновались. Когда-то это остров был, Брат Наум перевёл свой взгляд на Хорна. Ну что, поехали?
Поехали, вяло кивнул Хорн.
Брат Наум дёрнул поводья, и они двинулись дальше. Некоторое время они ехали вдоль края болота, но вскоре повернули направо. Теперь отвалы Карьера оказались как раз позади. Состояние дороги в этом месте стало намного хуже. Кое-где она даже пропадала совсем, уходя под нескончаемые нагромождения всякого разного хлама. Эти препятствия приходилось то и дело объезжать. Но Брат Наум делал это достаточно уверенно, видимо, он часто здесь бывал.
Наконец, обогнув очередную кучу мусора, они снова выехали на относительно чистую и прямую дорогу. Брат Наум легонько шлёпнул лошадь, чтобы она ускорилась, и та, к удивлению Хорна, он не ожидал от неё такой прыти довольно резво побежала рысью. Правда, телегу при этом трясло нещадно. Как бы там ни было, но это сильно сократило время пути. Вскоре впереди показались какие-то старые полуразвалившиеся бараки, расположившиеся на возвышении справа от дороги. Когда они подъехали к этим баракам, дверь одного из них со скрипом открылась, и оттуда вылез худощавый и совершенно лысый парень с заспанным лицом и с дробовиком в руках.
Это Кучерявый, представил парня Брат Наум и добавил: Он командует восточным блокпостом.
Куда путь держите? спросил Кучерявый, зевая.
Да вот подбросил человека. Он со Свалки пришёл. Майкл Джексон попросил довезти его сюда. Кстати, он привет тебе передавал, ответил Брат Наум.
Привет это, конечно, хорошо, произнёс Кучерявый и снова зевнул. Только лучше бы ты нам заместо привета еды какой-нибудь подкинул. А? Кончаются уже наши припасы. Вот закончатся совсем, как тогда мы охранять-то будем на голодный желудок?
Ладно, в следующий раз привезу что-нибудь, проворчал Брат Наум.
Удовлетворившись таким ответом, Кучерявый взглянул в сторону Хорна.
Со Свалки, значит? спросил он. И далеко ты собрался?
В горы, кратко ответил Хорн, слезая с телеги и надевая рюкзак.
Зачастили что-то вы. И что вам на Свалке своей не живётся?
Что значит «зачастили»? не понял Хорн.
А то, что сегодня уже проходил здесь один из ваших. У вас что там, исход, что ли?
Поня-я-тно, протянул Хорн. Это, наверное, Фрол был. Не знаю, куда и зачем он отправился и что вообще у него на уме. Он никому ничего не сказал. Просто взял и ушёл.
Допустим, согласился Кучерявый. А тебе в горы зачем?
Человека одного хочу найти.
В горах? Это какого такого человека?
Говорят, монах там какой-то живёт, нехотя ответил Хорн.
Так ты монаха ищешь?
А ты что, знаешь его? удивился Хорн.
Нет, ответил Кучерявый. Сам я его не видел. Но слухи о нём в наших краях ходят. Зря ты его искать собрался. Время только потеряешь.
Почему зря?
У нас многие пытались его найти. Но никому это так и не удалось, ответил Кучерявый и, немного поразмыслив, добавил: Я так думаю, если он и существует, монах этот, то, пока он сам того не захочет, чёрта с два ты его отыщешь! Хоть все горы обшарь!