Как ты знаешь, Марит, рост меня мало радует. Отрадно, что на этот раз он оказался в списке моих достоинств.
Аги взяла мое лицо и повернула к свету должно быть, чтобы разглядеть бороду и усы увы, я сам едва могу их увидеть даже при самом лучшем освещении!
В этот миг Пири, подкравшись сбоку, внезапно ткнула меня костистым пальцем прямо в живот. От неожиданности я охнул, а старуха фыркнула.
Мягкий, констатировала она. Стало быть, ничего наш брат Софроник не скрывает, за душой не держит.
У меня добрые намерения, заверил я ее.
Старая ведьма только хмыкнула.
Необычный способ познания чужих помыслов ты не находишь?
Аги сняла с пояса гребешок и мягкими движениями стала расчесывать мои волосы, вытягивая их так и эдак. Что сказать странное это было чувство. С самого младенчества женщина не причесывала меня. Я сильно смутился и молчал, а Аги задумчиво продолжала свою работу, касаясь то висков, то затылка. Мягкие уверенные руки завладели моей головой, и от их прикосновений у меня по спине забегали мурашки. На минуточку я прикрыл глаза а когда открыл их, наткнулся на пронзительный взгляд Пири она сидела на табурете напротив меня и наблюдала, наклонив голову набок. Однажды я близко видел ворону, сидевшую на заборе клянусь тебе, у нее были точь-в-точь такие же темно-голубые круглые гляделки.
Обдумав все, что ей было нужно, Аги опустила руку в карман и достала небольшие ножницы. Все с тем же задумчивым видом, тихо мурлыкая себе под нос, она щелкала ими у моей шеи и за спиной, подравнивая пряди. Никто не прерывал ее священнодействия. Наконец, смахнув обрезки волос, она вновь причесала меня и, вытащив из собственной прически тонкую заколку, осторожно прицепила ее у моего уха. Закончив работу, она приблизила свое лицо к моему, чтобы оценить, что вышло. Глаза у нее были серые в золотую крапинку, серьезные и добрые.
Берт в углу посасывал свою трубку и возился с какими-то веревками видно, чинил что-то по хозяйству. Поднимая на меня взгляд, он улыбался не насмешливо, а скорей сочувственно.
Из круглого зеркальца, которое поднесла мне Аги, на меня глянул кто-то посторонний. Глаза и нос с редкими веснушками были мне знакомы, но заключенные в новую раму, казались чужими. Волосы стали короче: они светлыми волнами спадали на щеки, а простая заколка сбоку придавала лицу юный и какой-то ученический вид. Нельзя сказать, что я выглядел так уж женственно но мужчиной я не выглядел тоже.
Ну, теперь одежда, сказал Берт. Рюши, бантики.
Нет, возразила ему жена. Никаких девчоночьих штучек, а то получится ряженый.
(А кто же я еще?)
Брат Софроник, обратилась Аги ко мне. Вы будете одеваться скромно и опрятно. Никаких украшений, никаких оборок.
Она лукаво улыбнулась.
Попробуем сделать из вас простую, но по-своему симпатичную девушку.
Сказано сделано. Аги выдала мне те самые чулки, про которые я писал тебе выше. Белую льняную рубашку почти до колен мягкую, и даже с вышивкой, простой, ромбами. Поверх рубахи надели темно-зеленую юбку Аги, над которой сначала женщины помудрили, чтобы она стала подлинней. И простой полосатый передник, прикрывающий грудь.
Да грудь. Тут все, как ты понимаешь, сложно.
Что ж, ну не повезло, вздохнула Аги. И у женщин не у всех есть чем гордиться. Хорошо, что вы худенький, брат Софроник с худышками часто такая беда. Не обтягивайтесь особо рубашкой пусть лежит посвободней. И подвязывайтесь вот этим, она подала мне длинный лоскут, который, как я догадываюсь, женщины здесь оборачивают вокруг груди.
Несмотря на тревожный и грустный повод, по которому был устроен этот маскарад, Аги и Берта он, кажется, вдохновляет. В глазах обоих я вижу искорки простодушного веселья и сам невольно разделяю его. Да, неясно, что ждет меня впереди, и случай по-прежнему больше пугает меня, чем бодрит, но в этих приготовлениях есть радость и надежда. И просто добросердечное дурачество.
Осока та пострадавшая девушка отправилась на целый день вместе с работниками развозить по домам молоко, сыр и масло. Вечером Пири ушла вместе с ней домой, к матери. В наш план ее, конечно, не посвятили, и мы с ней ни разу не виделись.
Большого зеркала на ферме нет, так что я могу лишь приблизительно описать тебе, как я выгляжу. Безыскусно вот подходящее слово. Когда на улице темнеет, в оконных стеклах я разглядываю высокую девушку с соломенными волосами до плеч, с заурядным прямоугольным лицом, довольно угловатую. В общем, ничего особенного. Ботинки мне разрешили оставить свои добротная обувь пригодится в услужении, и все равно женской обуви моего размера взять негде. Может быть, позже.
Поставив меня на середину комнаты и осмотрев с головы до пят, Аги, Берт и даже Пири остались вполне довольны.
Работу по дому я вам немного покажу, кивнула мне Аги, сосредоточенно хмурясь, словно соображая, не упустила ли она чего-нибудь. А там вы поступите в распоряжение Пири. Просто слушайтесь ее во всем, что касается домашних дел.
Я кивнул и привычным жестом потянулся почесать шею.
Так не пойдет! огорчилась Аги. Девушки так не делают. Старайтесь двигаться как женщина ну хоть немножко, жалобно попросила она.
Я ненадолго задумался, стоя перед ними. Потом слегка улыбнулся, потупился, легко прикоснулся пальцами к губам и убрал прядь волос за ухо.
Берт весело присвистнул, а Аги захлопала в ладоши.
Я присел на стул, расправил на коленях передник. Встал, подошел к окну, постоял там, сложив руки под грудью, снова поправил волосы и застенчиво взглянул на своих нанимателей.
Они радовались, как дети.
Ай да брат Софроник! воскликнул Берт. Точно как девица!
Добрые фермеры знать не знают, какое волнение я испытал от этих женственных мелочей. Ведь это твои движения, Марит. Я подражал тебе и собираюсь делать это все время, пока я здесь. Все твои милые привычки крутить прядь волос, складывать руки на коленях, слушать, приложив палец к щеке все, что я видел сотни раз, отпечаталось в моем сердце. Никогда бы на Детском дворе мне не выпало шанса подражать тебе в них. Но здесь, переодетый в женское платье, я переживаю трепет, становясь хоть чуточку тобой. Я скучаю по тебе, подворачивая рукава, чтобы не мешали движениям рук как это делаешь ты. Я отчаянно по тебе скучаю. И вместе с тем этот жест связывает меня с тобой, роднит нас, делает расстояние между нами несуществующим ведь ты теперь тоже как будто находишься здесь.
Осталась сущая мелочь, сказал фермер Берт. Имя. Оно должно быть женским, но звучать привычно, не то вы не станете на него откликаться.
Как вас зовут друзья? спросила Аги.
Соник, усмехнувшись, ответил я.
Соооник, задумчиво протянула она. Соник-Софроник Это похоже на здешнее Цзофия. Цзофика. Почти то же самое, только звучит как местное.
Так, моя дорогая наставница, безрассудный Соник (сам не слишком понимая, как) стал Цзофикой девушкой на вид простой, но, надеюсь, по-своему симпатичной. У этого нового персонажа впереди целая история и ты ее непременно узнаешь. Думай обо мне, читая эти строки, как я думаю о тебе, пока их пишу.
Безутешный в разлуке
С.
Письмо пятое
Доброго дня тебе, Марит, здравствуй!
Четыре дня прошло с последнего моего письма. Восемь дней я в Вираге-Озерном. Слишком мало, чтобы успел дойти ответ, даже если ты ответила сразу. А это ведь очень самонадеянно думать, что ты непременно ответишь сразу?
Я просто буду ждать.
Сижу, скрючившись, в комнатушке для прислуги никакого стола здесь, конечно, нет, держу тетрадь на коленях, поставив чадящую лампу перед собой на табурет. Молюсь, чтобы никто не заметил, что в такой поздний час я жгу масло как будто я вновь в общей ученической спальне в Ордене, и вот-вот явятся старшие, чтобы дать леща всем, кто не спит после наказа тушить свет.