Пишу и пытаюсь понять что двигало им? Может быть, фермер Берт практичен и прямолинеен, и просто прокладывает самый короткий путь к достижению цели? А может быть, наоборот, в нем живет плутовская жилка? Жажда приключений хоть бы и тех, в которых ты был лишь свидетелем? Должно быть, верно второе уж очень у него блестели глаза, когда он смотрел на меня.
Не каждому выпадет такое, сказал Берт и поймал меня на крючок.
Я призадумался.
По нашему замыслу, женщина из Ордена должна была наняться к сестре в прислуги, застенчиво сказала Аги.
Что ж, почему нет. Скромность и служение один из наших заветов.
Подождем Пири, вздохнула хозяйка фермы. Без нее все равно ничего не сработает.
А кто это Пири? спросил я.
Кухарка в семье сестры, ответил Берт, выглядывая в окно.
Она так давно с ними, подхватила Аги, уже член семьи. Весь план держится на ней ведь выдавать себя за прислугу человеку, не привыкшему быть в услужении, очень трудно. Это уж я понимаю! Пири будет прикрывать и наставлять вас Ой, смутилась она. То есть миротворца, которого мы ждали.
Что сказать тебе о Пири, Марит? Лучше всего ее описывают слова «старая ведьма». Все, как в детских кошмарах и космы седые, и нос крючком. И вся с ног до головы в черном. Я видел в окно, как она поднималась к ферме, взмахивая крыльями шали, будто огромная ворона. Прошив меня взглядом из-под редких бровей (глаза у нее неожиданно ясные, без малейшей старческой мути) и выслушав мою историю и план Берта и Аги, старуха скривилась, как от зубной боли.
Умнее чего не придумали? отрывисто каркнула она. Твоя затея, Бартек? Вы не в игрушки играете. Ряжеными побудете на Весеннюю горку.
Брат Софроник начала было Аги, но Пири перебила ее.
На чёрта он мне в доме сдался? Куда я его дену? А если узнает Юфрозина?
Так я впервые услышал имя женщины, ради которой ты отправила меня сюда.
Нет, и не просите, отрубила Пири. Хотя никто и не просил. Аги понуро расставляла миски, Берт хмуро резал краюху хлеба.
Обед прошел в неловком молчании. Так быстро, как только позволяли приличия, я скрылся в своей комнате. Вскоре зашли Берт и Аги, чтобы с печальным видом признать провал своего замысла. Они предложили мне остаться до утра, чтобы вернуться в город на телеге вместе с Пири и свежим молоком. Мне нечего было терять, и я согласился. Как ни стремлюсь я вернуться к тебе, возвращаться с горьким чувством поражения не много было охоты.
После решительной отставки от старой Пири я чувствовал себя чужим в доме. Собравшись, я ушел вниз по лугу к озеру и пробродил там до самого вечера. Нашел большой гриб с розовой полосатой шляпкой не знаю, съедобный или нет от нечего делать долго зарисовывал его в блокнот. Рядом бегал муравей его я нарисовал тоже. Отправляю тебе ради смеху можешь полюбоваться моими художествами.
После ужина я опять скрылся к себе, как в нору. Сидел, смотрел в окно, как гаснет свет над горами. Бил на себе комаров злых, осенних. Дом и двор жили тайной вечерней жизнью хлопали двери, топали и шуршали шаги по деревянным половицам, за окном блеяли овцы, переговаривались и смеялись работники, поливая друг друга у колодца. Я был лишним, никчемным, случайно занесенным сюда осколком другого мира. Вдруг вспомнились каменные женщины на выходе из пещеры теперь они отчего-то все были похожи на Пири: со склона горы они смотрели на меня равнодушно и неприветливо, как на мелкую мошку.
Постепенно все стихло. Круглая серебряная луна повисла над озером, небо обрызгало частыми белыми звездами. Я совсем было собрался ложиться, когда вдруг снова захлопали двери, кто-то часто и дробно простучал каблуками по коридору и сразу в кухне, которая была от меня через стену, раздались восклицания и плач. Встревоженный и любопытный, я вышел из комнаты и подошел к кухонной двери -она была приоткрыта. Аги, Берт и девочки толкались вокруг фигуры в центре. Я успел заметить растрепанные длинные ярко-рыжие волосы, руки, прижатые к глазам, юное заплаканное лицо, багровые ссадины на щеке и разбитые губы. Прежде, чем я решился шагнуть внутрь, черная тень скользнула мне навстречу и, загородив свет, оттеснила меня от дверей. Пири взяла меня за рукав и потянула за собой вглубь дома.
Осока прибежала, вздохнула она, наклоняясь к моему уху. Ох, что ж за беда Не вовремя я ушла. Совсем она замордовала девчонку.
В темноте старуху было почти не видно. Но пахло от нее неожиданно приятно сдобой и пряностями. Ее рука крепко держала меня повыше локтя и, хотя я мог поклясться, что Пири не смотрит на меня, я чувствовал в ней какой-то ко мне вопрос.
Жалко девочку, тихо сказал я. Синяки так и стояли у меня перед глазами.
Поди, поди к себе, быстро шепнула старуха. Погоди пока, не кажись.
Она легонько подтолкнула меня к моей комнате и похлопала по спине нетерпеливо, как непослушную лошадь.
Погоди пока, повторила она, и вернулась в кухню.
Я вошел в комнату и в расстройстве сел на стул. Хочется написать, что в тот миг я ощутил поворотный момент в моей истории, но, скорее всего, это я понимаю сейчас, рассказывая тебе. Тогда же я просто сидел и растерянно ждал, прислушиваясь к звукам дома, потом придвинул поближе лампу, вынул книгу и стал читать, чтоб ни о чем не думать.
Около полуночи и Берт, и Аги, и Пири пришли ко мне.
Невозможно смотреть, сказал Берт, И ничего не делать.
Пожалуйста, брат Софроник, сказала Аги. Давайте попытаемся помочь.
А Пири хмуро кивнула.
И знаешь, Марит, наверное, перевесило именно это. Я знаю, что я тщеславен, знаю все про свой азарт и даже про желание поразить тебя до глубины души. Я бы с этим управился. Но побитые девочки это не то, что легко выбросить из головы. Я хочу попытаться сделать хоть что-нибудь раз уж я здесь и могу что-то сделать. Поддержи меня. Помоги мне не навредить.
Я так нуждаюсь сейчас в твоем ободрении, в твоем ясном уме и особенно в твоем жизненном опыте. Господи, я ведь даже не знаю, с чего мне начать! День прошел с тех пор, как все мы приняли решение; я пишу тебе, чтобы хоть как-то причесать свои мысли и все, что я чувствую сейчас, это ужас от собственной дерзости, и этот ужас, как ни странно, умеряется только моей решимостью взяться.
Ты ведь меня понимаешь?
Ведь я не могу теперь оставить все и отправиться через горы, чтобы просто надеяться, что кто-то другой, кого ты пришлешь, справится с этим лучше. То есть могу, конечно за ногу не привязан но не хочу. Что я отвечу ссадинам на ее лице? Какую разумную правду?
Разве ты стала бы уважать того Соника, который смог бы ее найти?
Я очень надеюсь, что почта здесь ходит быстро. Дольше всего через горы, а там мешки в паровик и «здравствуйте, вам письмо»! И все эти дни я буду жить ожиданием твоего ответа но ожидая этот ответ, я буду действовать так, как будто ты незримо стоишь у меня за спиной. Я буду вспоминать каждое слово наших занятий, и каждый твой жест, подсмотренный мной, когда я наблюдал за твоей работой. Пусть мне пригодится все, за что ты меня хвалила дай бог мне вообще не забыть об этом! Я собираю всю свою решимость, чтобы взяться за этот случай.
Будь со мной в этом.
Преданный тебе
Софроник.
Письмо четвертое
Приветствую тебя, Марит!
Давай, как и обещал, позабавлю тебя историей о моем перевоплощении в женщину. Сколько таких историй написано вот и мне повезло!
Начали с того, что Аги, сев напротив меня, внимательно изучила мое лицо и руки, попросила меня развязать узел на волосах и снова, облокотившись напротив, задумалась.
Кожа у вас чудесная, брат Софроник, с улыбкой сообщила она. И глаза синие.
Берт, сидевший в углу с трубкой, предупреждающе кашлянул.
Руки вполне хороши, как ни в чем не бывало, продолжила Аги. Не слишком большие и не грубые. И ростом вы удались сойдете за высокую девицу.