А кто это с бородкой в военном френче? спросила Глаша.
Дзержинский. Феликс Эдмундович. ответил я, стараясь не сильно отвлекаться от сюжетной линии. Очень серьёзный дядька.
Хороший? спросила Глаша, заглядывая мне в глаза.
Ты знаешь, тут однозначного ответа быть не может. Одно время он активно поддерживал Троцкого
Это того, что ледорубом?
Да! Но потом изменил свое мнение. Был на очень серьезных государственных постах. Более всего известен как создатель будущего КГБ. Но на мой взгляд, сказал я, задумавшись: Много важнее, что Дзержинский инициировал борьбу с детской беспризорностью. А беспризорников после Первой Мировой войны, революции и Гражданской войны было несметное множество. И шанса обрести человеческую жизнь у них почти не было. А советская власть взялась за их социализацию и, ты знаешь, на мой взгляд сделала невозможное.
Надо же. Расскажешь мне потом поподробнее? спросила Глафира. Ее всегда волновали вопросы, связанные с детьми и их воспитанием.
Фильм кончился, Зимний взят, Ленин сообщил, что «Геволюция свегшилась», и мы медленно побрели домой, обсуждая увиденное. Глаша попросила меня рассказать подробнее о беспризорниках, Дзержинском и о том, как Россия с этим справилась.
Я, напрягая память и выуживая из ее глубин воспоминания, рассказывал о детских домах, о том, как беспризорников вылавливали и загоняли в них. О самоотверженных людях, которые посвящали свою жизнь перелицовыванию погибающих душ. Ведь эти дети росли, формируя понятия добра и зла, опираясь только на свой далеко не счастливый опыт. Они никому не верили, и благие порывы советской власти сталкивались с их отчаянным сопротивлением. Я вспомнил «Республику ШКИД»16, Макаренко17, Сухомлинского18 и, конечно, Дзержинского.
Понимаешь, Глашенька, дети получили шанс. Возможность стать человеками. Не все воспользовались этим. Но многие получили настоящую путевку в жизнь. И использовали её на все сто.
Здорово! Радостно очень. Глаша посмотрела на меня и спросила: А почему сейчас, когда есть все возможности, ни учиться, ни развиваться, ни достигать чего-то значимого не хотят?
Расслабились! Это свойство неразвитых личностей с одной стороны, а с другой тех, кто не являются человеками. Человекообразные. И те и те при первой возможности избирают путь пуза, путь потребителей. заключил я и добавил: Они слились в едином порыве потреблять, не напрягаясь. Потребление как смысл бытия. И если человекообразные иначе просто не могут, то людям, наделённым душой, но душой несовершенной, очень притягательна философия потребительства. Соблазнительно же, не напрягаясь, ничего не производя, жить всласть. Более того, такова идеология этого мира. И крайне сложно ей противиться. Потому как, что?
Что? как эхо повторила Глаша.
Дерьмо полезно. Миллиарды мух не могут ошибаться. со смехом ответил я. Точно такой же механизм используется инфернальными паразитами для распространения идей однополой любви и прочих извращений. Поди разберись что есть зло, а что добро, когда это много лет как норма бытия.
Ну так-то да огорчённо протянула Глаша на самарский манер.
Мы еще немного обсудили похождения Ильича в октябре семнадцатого и зашли выпить кофе в одну милую кондитерскую. Как только сделали заказ и разместились у окошка, мой телефон вздрогнул от короткого жужжания. Пришла смс от одного нудного клиента. Он записался около месяца назад и каждую неделю писал смс с одним и тем же вопросом: «Моя очередь не подошла?» Я, сдерживая ехидство, копипастил свой предыдущий ответ «Срок ожидания приема три месяца».
Удивительный человек, этот Виктор! сказал я Глаше в ответ на ее вопросительный взгляд. Месяц назад записывался и уже, наверное, раз пятый устраивает чат-террор мне. Сейчас будет писать, что он имеет все основания для внеочередного приема.
Не успел я договорить, как телефон снова зажужжал Пока мы ждали свой заказ, пироженки и кофе, я вступил в переписку. Конечно, я мог его попросту вежливо отфутболить и, возможно, даже заблокировать, но почему-то не делал этого. Глаша говорила, что я всегда терпимее отношусь в мужчинам-клиентам, чем к женщинам. Возможно. Не знаю, но этого наглого типа я не стал блокировать. Переписка шла полным ходом. Глаша искоса поглядывала то на меня, то на экран телефона и улыбалась.
В: Я же написал, что мне надо срочно.
Я: Этого недостаточно для срочного приема.
В: Мне действительно надо срочно. Пойдите навстречу, пожалуйста.
Я: Почему?
В: Что почему?
Я: Почему я должен раздвинуть очередь, отказать кому-то и пропустить Вас раньше тех, кто терпеливо ждет своей очереди?
Прошло пять минут.
В: У Вас на сайте в правилах написано о причинах для срочного приема. Моя ситуация там есть.
Я: Там еще написано, что ее надо описать.
В: Я написал.
Я: Вы просто написали, что надо срочно, и Вам удобно в выходной в час дня.
Я хорошо помнил это письмо, полное чванливости и самоутверждения. Обычно просьбы, написанные в такой форме, уходят в корзину без разговоров, а телефон кидается в особый список, но в этом случае меня что-то останавливало.
В: А этого мало? Раз человек просит, значит нуждается. Значит, у него серьезные проблемы.
Я: Верю. Но к нам все приходят с проблемами.
В: Я не хочу вам писать о своих проблемах заранее. Я хочу проверить ваши способности. Вы их должны доказать.
Я: Мы должны? Вам? Что и сколько?
В: А как вы хотели?
Я: Вам лучше поискать других специалистов. Мы не сможем вам помочь. Всего Вам доброго.
В: Понятно. Вы аферисты. Бог вам судья.
Прошло пять минут.
В: Простите. Я просто в замешательстве. Я не хотел вас обидеть. Не удаляйте меня из очереди, пожалуйста.
Я: Все на усмотрение Глафиры.
Принесли кофе и пироженки.
Вот зачем ты с ним переписываешься? спросила Глаша насмешливо. За стеной самовлюблённости и ханжества никого не слышно. Он тебя не понимает. Ты только злишь его заключила Глафира.
Да понимаю, недовольно проворчал я, стесняясь собственной бесхарактерности. Вот честно, не знаю, почему с ним переписываюсь. Ты же меня знаешь, в одной руке топор, в другой шашка. Хрясь-бжжжик и досвидос. А тут просто мямля какой-то. Может, Боженька что-то хочет для этого муд
Глаша резко посмотрела на меня.
чудака, я имел в виду. и добавил тихо: Только на букву «М».
Глаша погрозила мне пальцем.
Не сквернословь. И не опускайся. Не к лицу это тебе и не к статусу. сопроводила жест моя напарница. Ты Божий человек, и не пристало тебе оскорблять кого бы то ни было. Не ходи на поводу у бесов.
Она была права. Спорить и оправдываться смысла не было.
Господи, прости меня. За то, что поддался раздражению и осудил человека. Во Имя Иисуса Христа! покаялся я.
Глаша посмотрела на меня и, чувствовалось, что сердце ее начало размягчаться. Я взял ложечку, отломил кусочек пироженки и протянул Глаше.
Попробуй мою. А я твою попробую. Если ты не против?
Мир был восстановлен, и жизнь вошла в привычное русло. Я для себя определил, что Виктора удалять из списка не стану, а когда придёт очередь, отдам решение на Глашино усмотрение.
Глаша после краткой задумчивости усмотрела. Когда подошла очередь, Виктор был записан, и время было назначено. При записи он, испытывая мое терпение, немного покапризничал, выбирая время и день приема. Попытался предупредить, что может задержаться. Но все его попытки установить свои правила были основательно разрушены и нивелированы моей непробиваемостью. Он меня откровенно раздражал, но я терпел Спросите почему? Не знаю. Ответ на этот вопрос лежал где-то вне моей юрисдикции. Но самое удивительное, что Виктор мою сдержанность и терпеливость воспринимал как должное. Было понятно, что в его мире иначе не может быть.