Дверь распахнулась, и в приемную вошёл, точнее, вплыл он. Ну и типаж, подумал я. На просьбу надеть бахилы Виктор глянул на меня, как на надоедливого швейцара. Снисходительно и немного презрительно. Не считая нужным пререкаться с челядью, он с недовольным видом выбрал себе бахилы, уселся на диван и погрузился в свой телефон. Надевать бахилы не стал.
Наденьте бахилы, пожалуйста! терпеливо повторил я.
Виктор не удостоил меня вниманием, немного смял бахилы в руке и продолжил что-то читать на экране смартфона. Я повторил свое требование. Он поднял свои ярко синие глаза, обрамлённые не по-мужски длинными ресницами, и сказал:
Надену. Я обязательно надену. Когда пойду на прием. с расстановкой и тоном, которым разговаривают с глупыми детьми, ответил Виктор.
Виктор! Наденьте бахилы. повторил я, включая во внешне спокойный голос определённые ноты и тембры, которыми крайне редко приходится пользоваться. Здесь и сейчас!
Что вы себе позволяете? Командуете здесь, распоряжаетесь. довольно громко начал Виктор.
Я не дал ему договорить, приложил палец к губам, и указал на дверь в кабинет Глафиры.
Тише! Идет прием. Ваши возгласы могут помешать Глафире. спокойно ответил я и добавил. Бахилы!
Виктор засопел. Недовольно, обиженно. Насупил брови, хотел что-то сказать. Хлесткое, оскорбительное. Чтобы поставить хама на место, но вдруг сник и начал, кряхтя, натягивать наши синенькие в белый горошек весёленькие бахилы. Затем посмотрел на меня с вызовом, как бы вопрошая: Удовлетворено ли мое плебейско-лакейское естество? Мой внутренний лакей плебейского происхождения был полностью удовлетворен. Но я для себя решил, еще один фортель с его стороны, я за шкирку выставлю его из кабинета. И, может быть, даже дам пенделя. Но это вряд ли. А так хотелось. И не только пендель. А еще в животик прорядить и в ушко
Господи! Дай мне Духа сверхъестественного терпения для этого человека. Надеюсь, его приход Тебе действительно нужен. проговорил я про себя и погрузился в свою книгу.
Любезнейший! обратился ко мне барин тоном стареющего бонвивана на курорте в Ницце. Я хочу знать, умеет ли Глафира решать вопросы?
«Любезнейший». Каков фрукт? Я держался
Уважаемый! ответил я с притворной слащавостью, На вопросы обычно отвечают, а решают задачи. Как мне кажется.
Я понимал, что мой ответ наверняка выведет его из себя, и ждать всплеска оскорбленного самолюбия смысла не было. Я начал было подниматься со своего места, размышляя о том, как его выносить, когда внутри раздался голос: Не гони его! Я слегка опешил и снова сел. На удивление мне легко удалось переключить зрение, и я увидел Ангела. Он стоял посреди приемной и своими крыльями загораживал от меня этого чудака. Я кивнул головой, давая понять команда усвоена и принята к исполнению. Ангел улыбнулся и сложил крылья. Тогда я смог увидеть гостя.
Картинка меня, видавшего всякое, ввела в ступор. На месте, где должен был находиться человек, сидел жирный демон. Он был будто из слизи или гноя. По его телесам все время что-то текло, вниз и вверх, перемещалось и суетилось. Я присмотрелся и увидел, что он весь покрыт мелкими бесенятами, которые сновали по нему с завидным проворством.
Стало стыдно! Я сидел и пререкался с бесом. Более того, хотел его выставить в ручном режиме. Тоже мне бесогон. Фраер. Дешёвый фраер. Так проколоться. И тут меня шарахнула мысль: А как он вообще сюда попал? Понятно, что где-то во всем этом нагромождении бесовского мусора еще теплилась жалкая душонка, но она совершенно не могла иметь своей воли. И я, не выпадая из духовного мира, спросил у беса:
Ты чего сюда приперся, хороняка?
Бес ничего не ответил, только грустно кивнул на ангела. Я перевёл взгляд на этого пушистика. Он скромно стоял около двери в кабинет Глаши, будто дожидался своей очереди. Крылья его подрагивали, а на устах блуждала улыбка.
Дружище! Может пояснишь, что тут происходит? спросил я у астральной белоснежки. Не таись, мой свет.
И тут это небесное существо, которое кажется неземным и нежным, своими перышками вводя в заблуждение всякого, кто может его лицезреть, выдало глубоким басом:
Павел! Отец хочет, чтобы ты разлучил этого человека с этой нечистью.
Слава Богу, что разговор шёл в подпространстве, иначе этот небесный Шаляпин повыносил бы все окна и двери своим голосищем. Упитанный румяный ангел больше походил на подростка из очень благополучной семьи, где были две бабушки. И обе считали, что ребёночек недоедает.
Понятно! смиренно ответил я и добавил: А бедолага-то сам хочет? И вообще он еще что-то может хотеть?
Не заботься о том, что вне твоей компетенции. кратко пробасила крылатая душка. Твоё дело проречь в этот мир Слова от Духа Святого.
Есть! сказал я и вскинул руку, отдавая честь, а после обратился к гнойному слизню: Слышал чудило! Тебе пора! Вон Сам озаботился этим человеком. Смотри, какого посланника прислал. Красавец, блондин, глаза голубые. Настоящий ариец. начал разглагольствовать я. Может, сам выйдешь? Прямо тут?
Не могу! ответило чудище. Я к нему проклятием привязан. Уже давно сбежал бы, если бы мог от этого г на.
Ну тут без пол-литра не разобраться. проворчал я. Пусть Глаша смотрит сначала.
Раздался звук таймера, который возвещал окончание приема. Я вернулся в реальность. Гость сидел, как парализованный, уставившись в одну точку. По моим соображениям, он смотрел туда, где стоял ангел. Выпроводив клиентку, я заглянул к Глафире. Она поманила меня пальцем и попросила закрыть дверь.
Что там у тебя происходит? Что за бесы, что за ангел? Кто орет? немного взволнованно спросила Глаша.
Клиента почти нет. Демон здоровяк. Противный, жуть. Хотел выгнать, но его приволок ангел. скороговоркой выпалил я.
Поняла. задумчиво сказала Глаша. Значит, орали не здесь. Просто представь я сижу, разгребаю завалы клиентки, а тут галдеж. А кто басил-то?
Та то ангел. Видно, раньше у Шаляпина был хранителем. ответил я, и мы оба прыснули. Тихонько, как мыши, нашедшие заначку хозяйского кота. Как считаешь, мне сразу с ним заходить?
Глаша призадумалась, помотала головой и вышла в приемную. Осмотрелась и сказала:
Ну что? Пойдёмте! Уже пора.
Комплексная проблема, понурив голову, покорно встала, бессмысленно крутя головой, вошла в кабинет. Глаша закрыла двери. Присутствия ангела в приемной я не почувствовал. Видно, пошел за подшефным.
Я присел в кресло и стал размышлять. Чудны дела Твои, Господи! Как только я был готов погрузиться в свои думы и осмыслить происходящее, которое однозначно выбивалось из нашей обыденности, как снова почувствовал присутствие. Присмотревшись, я различил и ангела, и беса, стоящих у двери. При этом бес был запеленат в какие-то ленты света. Стоял, покорно понурив голову. Ну или что там у него вместо нее.
Неужто ты его сам вынул? спросил я ангела.
Нет! заулыбался ангел. Я его временно изъял, чтобы Глашеньке было с кем поговорить.
Что-то новенькое. задумчиво пробормотал я.
Ангел улыбался чему-то ему одному понятному и продолжал выпускать из своей левой руки световой лучик, который медленно превращался в какой-то тягучий, постоянно переливающийся световой канат, и он накладывался петлями на демона одной за другой. Я заметил, что при этом пут на демоне больше не становилась. Было ощущение, что новые кольца света накладываются вместо исчезающих, наложенных ранее.
А куда исчезают путы? спросил я, удивленно глядя на эту картинку.
Тают. не прекращая улыбаться, ответил он. Мы не можем вмешиваться с конечным результатом. Это ваш мир. И вы должны тут разбираться сами. Вам Господь дал все для этого.
Я задумался. Его слова мне были понятны. И все как бы обоснованно. Но я знал ситуации, когда ангелы вмешивались и делали это весьма конкретно.