Шагая мимо дома начальника лагеря в столовую для охранников, Ратмир как раз обдумывал эту тему. Дверь дома внезапно распахнулась. Выбежала простоволосая, в разорванной одежде, девушка. За ней, рыча, гнался сам Бров с кнутом, на его одежде была видна кровь. Как потом оказалось, кровь из раны на руке. Он настиг пленницу и стал избивать ее. Орал при этом так, что, наверное за километр было слышно.
Ах ты,, гордая очень, гордая! Да я тебя камни таскать заставлю, сгною на работах!..
Нет надобности приводить все эпитеты, которыми награждал Бров непокорную пленницу. Ратмир с трудом сдержал себя, чтобы не вступиться за несчастную. Ведь тем самым он мог поставить под угрозу план побега. Но ему помог Питг. Бретанец увел напарника от греха подальше, рассуждая:
Возомнил же о себе, жирная скотина! Иной раз, когда я вижу такие вещи, самому хочется набить кое-кому морду! Помолчав он добавил: Раньше, пока не привык, трудно было сдерживаться, а теперь легче. Не стоят они того, чтобы из-за них жизнь свою губить.
Вечером Ратмир узнал от Алиты, что же случилось у Брова. Оказывается, случилось вот что. Вопреки традиции не трогать гордых пленниц из Танора, начальник соблазнился красотой одной из них. Говорили: девушка не из простой семьи. Кто-то утверждал: она Жемчужина Танора, дочь танорского правителя. Но, утверждая, сам не шибко верил своим словам. Хотя, во всяком случае, девушка оказалась с характером. Она, как и ожидалось, отвергла его домогательства. Тот попытался взять ее силой. И выяснилось: разговоры о трюке с кинжалом не просто разговоры. Имеется в виду кинжал, который лежал у Брова рядом с постелью. Если бы начальнику повезло чуть меньше, она вспорола бы ему живот. Алита узнала, что пленницу зовут Анила и что завтра ее, действительно, увезут на мужские работы. Она даже сама готова была поменяться с кем-нибудь и уйти в карьер вместо госпиталя, чтобы там хоть как-то помочь ей.
Как же тебя поставят на мужские работы? спросил Ратмир.
Но ты можешь настоять на этом. Так же, как и Бров.
Во-первых я не Бров, а Ратмир, и делать этого не буду. Лучше ты сейчас пойди в лагерь и скажи Атогу, чтобы он присмотрел за Анилой и помог ей. Заодно передай: пусть завтра они все постараются сесть в один вагон.
А я?
Ладно, сдался Ратмир. Иди в лагерь. Но все-таки я не Бров! Я буду за тебя волноваться!
Утро Ратмир и Элиас Питт встретили на площадке вагона. Перекрикивая вой ветра и стук колес, Питт пытался выведать у Ратмира, за что и почему тот «выгнал свою танорку обратно». Ратмир отмалчивался.
Ну ладно, ладно, можешь не отвечать! надрывался Питт. Я сам знаю все причины! Я же говорил тебе! Эти танорки форменные дуры! Какую солидарность с дочерью своего правителя проявила твоя подружка! И тебе пришлось ее выкинуть, то-то будет смеху, если окажется, что Анила деревенщина! Хотя, ладно, не беспокойся. Найдешь другую. Более покладистую.
В карьере меньшая часть из сорока надсмотрщиков наблюдала за женщинами, большинство за мужчинами. Причем, поскольку наблюдение за женщинами считалось отдыхом, «удовольствием», все должны были получать его поровну. По очереди. Сегодня, как назло, оно досталось Ратмиру с Питтом. Весь день они просидели в тени скалы: день выдался на редкость знойный, вылезать на солнцепек и подгонять женщин не хотел даже Элиас, а подгонять их самих тем более никто не брался. Примерно за час до окончания работы Питг отправился за «чем-нибудь холодненьким». И добыл пару запотевших кувшинов. Допивая первый из них, он начал:
Помнишь, я говорил насчет Жемчужины Танора, которую Бров хотел закатить к себе? Так вот, все это оказалось не пустой болтовней
и она в самом деле дочь правителя? закончил фразу Ратмир.
Нет, это ты в самом деле мальчишка-колледжер! Ее, по его приказу, действительно поставили на мужские работы! Таскать камни. Все-таки он большая сволочь.
Ну и что же? (Ратмир сделал вид, что зевает).
Да то! Один индеец, здоровый такой ирокез, весь день помогал ей. А час назад сюда на электромобиле приперся Бров, эта жирная скотина. И сам стал наблюдать за ней, никого к ней не подпуская. В общем, он ее сегодня уморит. Этой работы она не выдержит.
Все оставшееся время до конца рабочего дня Ратмир просидел в тени, как на горячей сковородке. Но вот, наконец, паровозный гудок: финал рабочего дня. Надсмотрщики согнали женщин в колонну и повели к железной дороге. Все привычно заняли свои места: женщины знали, где окажутся двери вагонов, охрана где площадки. Подходила и другая колонна: заключенные с мужских работ.
Но там явно случилась какая-то заминка. Со стороны ущелья, куда сбрасывали трупы умерших на работе, слышались женские крики, долетала ругань надсмотрщиков. Элиас устремился туда. Вслед за ним Ратмир: он еще издали различил небольшую группу женщин, которые о чем-то упрашивали двух надсмотрщиков. А подойдя ближе, понял: танорские женщины, среди которых он видел и Алиту, упрашивали надсмотрщиков не бросать в ущелье Анилу. Она была еще жива. Женщины обещали надсмотрщикам, что отблагодарят их. Те понемногу уступали. Неохотно. С ответными намеками, какой же именно должна быть «благодарность». Но тут снова явился Бров.