Мы находимся в постоянном поиске лучшей жизни, иногда пропуская самую эту жизнь.
***
Профессиональный медицинский осмотр я прошла стремительно, если не считать задержку в регистратуре и то по причине возникшей там очереди. Когда мне выдали заполненный бланк под названием «Паспорт работника», я пошла по назначениям: анализы, хирург, офтальмолог, окулист и так далее. В этом бланке указаны были практически все врачебные профессии, мне известные. Сначала я осторожно стучала в кабинеты, даже немного втянув голову в плечи. Сомневаясь. Но на мои стук и приветствие сидячий-белый-халат-с-париком не поднимал головы от кипы своих бумаг и карточек. Редко кто из врачей одаривал меня скользящим взглядом. Я перестала стучать и заходила в кабинет совсем смелой и здоровой.
Здравствуйте! Можно?
Здравствуйте! Можно! Что у вас?
Комиссия. На завод.
Жалобы есть?
Нет.
Здоров!
Подпись. Печать.
Следующий!
В этом доме контроля за здоровьем мной овладела ошеломляющая уверенность в том, что если через час или даже на следующий день человек-который-здоров умер бы от недиагностированного вовремя заболевания, сидячий-в-парике-халат сказал бы на это:
Так бывает. Да-да. Нужно слушать свой организм. Следующий!
Однако, как и многие, я облегченно присвистнула, когда оказалась допущенной до работы. Мне поставили первую группу здоровья. В маршрутке на обратном пути я пригрелась и задремала.
Девушка! Вы не проедете? кондуктор осторожно коснулся моего плеча.
Не знаю. Мне на «Кузнице Металлов» выходить нужно.
Ну вот! Чуть не проехали! Следующая остановка ваша!
Уже!? Спасибо!
Из окна маршрутки зимним морозным утром любой промышленный город кажется унылым и замаранным постоянными производственными издержками.
Глава 4.
А вы оперативно! Молниеносно, я бы даже сказала, Не выкинув никакого выкрутаса со своим профессиональным инструментом, миловидная сотрудница набирала номер. Владимир Петрович! Сделано! Медкомиссия пройдена! Принимайте работника! Ей сопровождающий нужен. Скорее всего она на экскурсии у нас не была ни разу. Пришлите кого-нибудь, будьте любезны! Она весело положила трубку и мило протянула мне мое заявление. Идите на проходную. Вот ваш паспорт. По нему выпишите временный пропуск. Вас встретят.
Получив временный пропуск, я прошла через пост охраны и очутилась на территории производства, поглотившей своими размерами все другое пространство вокруг. Матово-серый воздух здесь имел незнакомый мне специфический запах. Границ я не смогла различить.
Здравствуйте! Сбоку, мелкими шажками на каблучках ко мне семенила низенькая женщина в синтепоновом бушлате с капюшоном. Здравствуйте! Вы на работу устраиваться? Меня проводить вас прислали. Я Светлана Викторовна, СИЗы выдаю второму цеху, говоря все это, Светлана Викторовна тянулась вверх к моему уху, как бы даже подпрыгивая. При этом капюшон спал с ее головы. Она поспешила его подправить. Пойдемте! Тебя как зовут?
Надя! отвечала я, наклонив голову. В тот момент мне было чертовски приятно улыбаться. У меня бывало такое. Впервые встретив человека и прослушав его приветствие, мне хотелось дальше его слушать и улыбаться. А что такое СИЗы?
Надя! Хорошо! У нас есть уже дозировщица Надя в первой бригаде. А про СИЗы тебе все расскажут потом. Это средства защиты всякие разные. Ты ведь дозировщицей? У вас не много СИЗов-то. Не знаю, в какую бригаду тебя поставят. Вон наш цех! Она вытянула руку вперед. Рядом первый! За нами третий! Дальше четвертый! Учебный центр там тоже дальше. Газоочистка! Две газоочистки. Начальник цеха на четвертом этаже заседает. Поднимешься на двери табличка будет увидишь. Вообще, он очень много курит. Дорогу Семеныч чистит. Раньше он слесарем работал, теперь ослаб! На пенсии! Вот медпункт, она показала на здание, расположенное слева. В него можно и через наш цех пройти. А вот и наш цех. Моя кладовая вон там, она показала вниз, внизу находится. А тебе сюда, она указала на небольшое неприкрытое крыльцо. Вон вход, там же и выход! Все-таки как же морозно на улице!
И, съежившись, она засеменила в свою кладовую так, как будто просто проходила мимо меня.
***
Войти в цех значило открыть железную дверь с красной жирной надписью: «Вход». Ручка двери была заляпана красной краской. Возникло ощущение, что я вскрываю крышку электрического щита: «Не трогать! Убьет!». Далее следовал небольшой темный закуток, и еще одна дверь, только деревянная и скрипучая, которая открывалась в лестничный пролет, отделанный все тем же советским минимализмом, как и в отделе кадров. Поднимаясь по лестнице, я считала ступеньки, число которых в дальнейшем никак не могла вспомнить. Девятая, десятая, одиннадцатая пришла!
И снова дверь, только с табличкой: «Начальник цеха». Она была такой же деревянной и скрипучей, как и четырьмя этажами ниже. Во всем просматривался стандарт прошедшей эпохи. Даже скрип, как мне показалось, был по ГОСТу! Я уверенно постучала в дверь, поправила шарфик, и, не дожидаясь приглашения, вошла в кабинет начальника цеха.
Здравствуйте!
Мое приветствие распласталось в тяжелой прокуренной дымке.
В кабинете находились двое мужчин: один у окна в белой рубашке, второй, встав над столом, пытался разогнать руками табачный дым, который плотной завесой обволакивал кабинет.
Проходите! второй же указал мне на стул, стоящий внутри п-образного стола, накрытого красным сукном. Семен, приоткрой окно!
По голосистому звучному отработанному баритону я поняла, что передо мной начальник цеха.
На голове начальника цеха были мелкие взъерошенные кудри с проседью. Толстые затемненные линзы. Трехдневная щетина придавала объем подбородку. Немного шеи и снова кудри, прикрытые рубашкой с коротким рукавом. Такой истинный персонаж из восьмидесятых хозяйским жестом вновь указал мне на стул.
Да присядьте же вы! Что стоять-то?
Он убрал со стола пепельницу, а я присела на краешек стула.
Вы дозировщицей?
Да!
Я Владимир Петрович! Начальник этого цеха! А вы зачем сюда-то пришли-то?
Как зачем? На работу устраиваться. Как все. Вот мое заявление, Я положила написанное только что заявление на стол.
Где работала?
В магазине.
Сложенные ладошки рук Владимир Петрович поднес к лицу.
Ну и работала бы дальше в магазине. Что сюда-то пришла?
На работу пришла. Ра-работать. Владимир Петрович, опешив, я недоуменно вылупила на него глаза. У вас есть вакансия. Я комиссию уже прошла утром. К чему эти ваши вопросы? Вам же звонила сотрудница?
Начальник цеха хлопнул ладонью по столу я не шевельнулась даже. Мое растущее возмущение сковало все инстинкты.
А к тому вопросы, что мне работники нужны, а не фифы наряженные, блядь! Ты хоть понимаешь, что это производство, блядь?! Что это в первую очередь тяжелый физический труд? А вы приходите на три дня и все сдулись нахер! И снова заново! С посменным графиком ознакомлена? В цех заходила?
Нет, я закусила губу.
Вот и не заходи. Иди отсюда, говорю! В магазин иди!
Я посмотрела на Семена, стоявшего у окна. Он смотрел на портрет президента, висевший за спиной Владимира Петровича, и старался казаться глухим и немым в эту минуту.
Мое заявление, Твердой рукой я подвинула свое заявление начальнику цеха и встала со стула. Вы не подписали мое заявление. Подпишете?
Тьфу, бля!? Настырная какая! Владимир Петрович сплюнул в сторону. Давай! Вниз, к Свете зайди!
Бегом спускаясь с крыльца, я споткнулась и, упав, больно ударилась коленкой.
***
Вставай!
Папа, но мне так больно! Смотри! Кровь! Я закусила губу и, собрав во взгляде все смирение, на которое только была способна, ждала от отца утешительных слов, дрожащим пальцем указывая ему на маленькую рану на коленке и дыру в комбинезоне.