Но зачем моему отцу понадобилась подставная компания? Бессмыслица какая-то!
У вашего отца есть и другой секрет, о котором вы тоже не знаете.
Розали уставилась на него, ощущая неприятное чувство в груди.
Неужели вторая семья?
Спешу успокоить вашу душу: нет, засмеялся Пьер. Он склонен к азартным играм.
Где?
В частных тайных клубах.
А почему бы вам не пойти прямо к моему отцу?
Пьер скривил губы:
Потому что он мигом взбрыкнется, а меня, скорее всего, арестуют как шантажиста.
Вы и есть шантажист.
Возможно. Пьер взял серьги и улыбнулся. Но я не жаден. Этого мне вполне хватит.
Кто еще знает об этом?
О банке знает только моя кузина. Но у меня есть помощник, который работает в одном из частных клубов. Каждому из них известна лишь часть правды. Я единственный, кто соединил обе части и сделал выводы.
На следующий день это было воскресенье Розали не находила себе места. Ее нервы натянулись до предела. Показывать папку отцу или нет? Если покажет, он разозлится, в том числе и на нее, и будет все отрицать. А если утаить, что тогда? Аппетиты Пьера и его кузины могут возрасти. Шантажист потребует новой дани или даже обратится в полицию. Если разразится скандал, ее семья потеряет все. Отец может попасть в тюрьму. Розали не относилась к отцу с обожанием, но и ненависти к нему не испытывала. Во всяком случае, если она отдаст ему папку, это убережет его от позора и бесчестья.
Обед, как всегда, тянулся долго и уныло. Мать жевала еле-еле. Нервничающая Розали постукивала ногой по полу, за что родители отчитали ее, напомнив о правилах поведения за столом. Едва встав из-за стола, она сбегала к себе в комнату и вернулась с папкой.
Папа, тебе нужно это посмотреть, сказала она, протягивая папку отцу.
Тот даже головы не поднял.
Ты же видишь, я читаю. Положи, потом взгляну.
Папа, твое чтение обождет. Это важно.
Не смей так разговаривать с отцом! взвилась мать. Что ты себе позволяешь?
Но маман
Хорошо, давай сюда, сказал отец и взял папку.
Розали с беспокойством следила, как он открыл папку и начал читать. Его лицо побледнело.
Что это? спросила мать.
Отец отвернулся. Тогда мать вырвала у него папку.
Розали застыла на месте и затаила дыхание. Отец глядел в пол и тяжело дышал.
В гостиной стало зловеще тихо.
Потом мать встала с дивана. Ее лицо было белым и перекошенным от гнева. Подойдя к Розали, она с силой ударила дочь по лицу:
Как ты смела?!
Розали вскрикнула и попятилась назад, потирая ударенную щеку.
Отец забрал папку у жены и попытался спрятать, но у него тряслись руки. Прежнего самодовольного выражения лица как не бывало.
Чушь какая-то! бросил он. Как ты могла принести мне эти гнусные бумажки?
Мне это дали. Я подумала, что тебе необходимо знать.
Нелепость! усмехнулся он, однако в его злости ощущалось что-то еще. И ты всерьез поверила в эту грязную инсинуацию?
Я я не знала, чему верить.
Довольно! И слышать больше не желаю!
Родители как-то странно переглянулись. Розали не сомневалась: мать что-то знает об этом.
Вероломная маленькая дрянь вот ты кто! язвительно бросила ей мать. Чем раньше ты покинешь наш дом и начнешь жить самостоятельно в реальном мире, тем лучше. Тогда ты быстро убедишься, насколько тяжела жизнь.
Розали в слезах убежала к себе в комнату. Вскоре она услышала, как громко хлопнула входная дверь. Отец покинул квартиру, хотя всегда проводил воскресные дни дома.
Боль в щеке не унималась. Розали сидела у себя в комнате, раздумывая, как ей быть. Снаружи доносился стук материнских каблуков. Мать безостановочно ходила по коридору и прихожей.
Через несколько часов отец вернулся.
Родители о чем-то говорили. Сначала вполголоса, затем все громче. Мать всхлипывала и обвиняла отца. Потом отец хлопнул дверью. Как ни хотелось Розали узнать, в чем дело, она понимала: ей все равно не скажут. Более того, еще и назовут виновной.
Ее глаза были полны слез.
Это нечестно, бормотала она. Моей вины здесь нет.
Она ведь пыталась помочь, она честно хотела предупредить отца. Но она хорошо знала родителей. Этого ей никогда не простят. Мать уже ненавидела ее позднего, нежданного и нежеланного ребенка, вечно лезущего не в свои дела.
И вдруг она поняла, как ей поступить. То, что могло случиться, все равно случится, а с ней или без нее значения не имело. Если она останется, ее посадят под замок и выход из домашней тюрьмы будет только один замужество. Ни на что другое мать не согласится. А если при этом еще разразится семейный скандал? Ясно одно: танцев в ее жизни больше не будет. И не только. У нее и жизни-то больше не будет. Уехать к Клодетте не получится: сестре и так хватает хлопот с тремя дочерьми.
Будущее пугало, однако Розали гордилась своей независимостью и умением легко приспосабливаться. Ей ничего не стоит сняться с места и уехать куда-нибудь.
Пора проверить, так ли это на самом деле.
В родительском доме ее ничто не держало.
Глава 9
ФЛОРАНС
Девоншир, 1944 год
Вернувшись, Флоранс обнаружила, что Джека нет, а дверь его дома заперта. Она оставила чемодан на крыльце и отправилась на ферму, спросить у Глэдис, не знает ли та, когда он вернется. Едва Глэдис открыла обшарпанную голубую дверь, Флоранс заморгала, ошеломленная увиденным. В большой квадратной кухне с низким потолком и закопченными балками пахло беконом и кошками. Повсюду глаз натыкался на хаотичное скопление старых газет и журналов, кружки, чашки, стаканы и электробытовые приборы. Кошек было три. Большая серая, с огромными круглыми желтыми глазами, величественно поглядывала на Флоранс со стола, покрытого оранжево-белой клетчатой клеенкой. Полосатая спала на виндзорском стуле, а черно-белая одноухая и не такая крупная устроилась в супнице, которая стояла на комоде между кастрюлей-скороваркой и сковородой.
Но главное в кухне она увидела стоящего у плиты Джека. Сердце Флоранс радостно забилось. Оба немало удивились, увидев друг друга в этом месте. На мгновение лицо Джека просияло, однако тут же вновь стало сумрачным. Почему? Неужели он не рад ее появлению?
Ты вернулся, сказала Флоранс.
Я еще и не уезжал. Отправлюсь завтра, рано утром.
Глэдис захлопотала вокруг Флоранс, сказав, что та выглядит бледной и нездоровой, после чего выпроводила Флоранс и Джека в гостиную, принеся туда горячий чай и сэндвичи с мясным экстрактом. Здесь тоже царил беспорядок и пахло кошками, хотя и слабее. Прихлебывая чай, Флоранс рассказала Джеку о материнской холодности и полном безразличии к их жизни во Франции. Она запиналась на каждом слове, боясь расплакаться, когда рассказывала о вспышке гнева Клодетты.
Джек молча выслушал ее, а затем кивнул.
Прости, что невольно втягиваю тебя в эту историю, добавила Флоранс. Я
Все нормально, Флоранс. Тебе нужно было выговориться. Я тебя понимаю.
Джек, я должна найти работу и какое-то жилье, чтобы обосноваться в Англии. Кроме продовольственной книжки, которую ты мне оформил, у меня ничего нет.
Тебе вполне хватит паспорта и сопроводительных бумаг, которые я раздобыл для тебя в Испании. Они в достаточной мере удостоверяют твою личность и годятся как для устройства на работу, так и для найма жилья.
Ты уверен?
Английское посольство в Мадриде вовсю пользуется фальшивыми медицинскими свидетельствами, вырывая из лап Франко «больных» английских узников. Их снабжают фальшивыми паспортами, с которыми они добираются до Гибралтара. Так было и с тобой. А из Гибралтара домой, в Англию. Нам с тобой помог английский дипломат Джон Лайонс. Оказалось, мы с ним учились в одной школе. Одноклассники порой бывают полезны, улыбнулся Джек и продолжил: Я еще не все сказал. Твоя бабушка по отцовской линии была англичанкой, отец наполовину англичанин. Сохранились данные о его работе в Министерстве внутренних дел и о том, что ты долго жила в Ричмонде. Все это поможет тебе вполне законно поселиться в Англии, если такова твоя конечная цель. Возможно, все окажется даже проще.