Садитесь, Таисия Ивановна.
Два места рядом с четой Тутышкиных наверняка были оставлены для кого-то другого. И вообще отодвигать стулья положено лакеям. Однако Ржевский решил взять судьбу в свои руки, а если окажется, что занял чужие места, ни за что не пересаживаться!
Вот к столу подошёл лакей, который вёл за собой пожилую пару. Значит, для этой пары предназначались стулья рядом с Тутышкиными, но Ржевский скорчил такую зверскую рожу и так выразительно посмотрел на лакея, что тот в страхе отступил на шаг, сказав паре:
Простите-с, нам не сюда.
Тем временем Софья Тутышкина успела заметить Ржевского, а поручик сделал вид, что её не замечает. Хотел понаблюдать, огорчится ли она из-за невнимания.
Тасенька, уже усевшаяся за стол и устроившая на коленях салфетку, повернулась в сторону Софьи значит, тоже заметила, но ничего ей не сказала и вместо этого обратилась к поручику, судя по всему привыкнув, что он первым не заговаривает:
Поручик, вы ведь были в Париже?
Конечно, был-с, ответил тот.
Тогда, думаю, вы оцените: сегодня все блюда по парижским рецептам.
Ржевский молча разглядывал стол, где уже стояли кушанья. К примеру, холодная курица под толстым слоем прозрачного желе, украшенная веточками ароматных трав и больше похожая на пирог странной формы, нежели на птицу. А вон тарталетки в виде корзинок с ручками, наполненные салатом из картошки, моркови, гороха, маринованного огурца и ещё чего-то. Или вот тарталетки-лодочки с креветочным мясом в соусе; наверху каждой воткнута зубочистка с бумажкой, будто парус.
На соседнем блюде видны корытца из картошки, тоже с креветками. Корытца расставлены вокруг дерева, у которого ствол из ананасовых колец, а ветки из петрушки. И сверху долька лимона воткнута. Видать, это солнце заходит.
Тасенька, взяв в руки лист отпечатанного меню, забормотала что-то наверное, по-французски. А затем сказала уже по-русски, указывая пальчиком:
«Фаршированная курица под соусом Бель Вю», «Корзиночки с салатом», «Кораблики с креветками», «Картофельные лодочки с креветками».
Что-то вы странное читаете, Таисия Ивановна, сказал Ржевский. Где же тут лодочки, если это корытца?
Здесь так написано, ответила Тасенька, но не совсем твёрдо. Уверенный тон Ржевского её смутил.
Да мало ли, что за вздор пишут! сказал поручик. Я после двух лет в деревне могу отличить лодку от корыта.
Не смущайтесь, Таисия Ивановна, вдруг донёсся откуда-то слева мужской голос. Он никогда не верит в то, что написано. Я недавно пытался сказать господину поручику, как именно у Карамзина написано про братьев Рюрика, а господин поручик рассердился да как начал кричать. И меня напугал, и супругу мою!
Ну, конечно же, это говорил муж Софьи! Ржевский оглянулся на него, но промолчал.
Поручик, а вы сами французский язык знаете? продолжал ехидничать Тутышкин. Можете посмотреть, правильно ли Таисия Ивановна перевела меню?
Ржевский, подавив в себе желание подойти к Тутышкину и приложить физиономией об стол, произнёс с нарочитым спокойствием:
Нет-с. Я французского языка не знаю. И полагаю это знание излишним.
А как же вы в Париже с местными жителями объяснялись? робко спросила Тасенька.
А они меня и по-русски понимали, всё так же с нарочитым спокойствием отвечал Ржевский.
Как это? не отставал ехидный Тутышкин.
Да просто! ответил поручик. Вот, к примеру, захожу я в парижский ресторан. Хозяин сразу ко мне. Ох, говорит, гусар рус, гусар рус, сильвупле. За стол, в общем, приглашает. Ну, я сажусь; он меню открывает, пальцем туда тычет, лопочет что-то. С вином кое-как разобрались, а вот с закуской Ни черта не понимаю, а понимаю только то, что он мне чего-то предлагает. Ну, я плюнул и говорю: «Валяй, неси, но только пулей, а то жрать охота». Так он всё понял! Не прошло и минуты, как мне несут вот такую же курицу, Ржевский небрежно кивнул в сторону курицы в желе. И зачем тогда язык учить? Я и в других парижских ресторанах по-русски изъяснялся, а если там одни дураки, то я им «валяй», «пулей» и сразу все понимали.
Тасенька вдруг совсем смутилась. В ней явно шла внутренняя борьба чего-то с чем-то, и одно из них в итоге победило, потому что Тасенька дрогнувшим голосом произнесла:
Поручик, «воляй» это по-французски «птица» как вид пищи, то есть не рыба и не мясо. А «пуле» это по-французски «курица».
Теперь настала пора Ржевскому смутиться, но он почти сразу нашёлся:
Получается, французский я всё-таки знаю? Ну, ладно. Знаю, так знаю. Давайте-ка лучше выпьем и закусим.
* * *
Опытный участник баталий всегда видит поле боя целиком, поэтому поручик заметил, что пока он беседовал с Тасенькой и Тутышкиным, Софья успела положить в тарелки себе и мужу различные деликатесы. Значит, рассказ о парижских ресторанах совсем не занимал её. Или она обиделась на показное невнимание Ржевского, поэтому сама притворилась безразличной и весьма занятой заботами о благоверном.
Как раз в то время, когда Ржевский предложил приняться за еду, Софья солила «Кораблики с креветками» в мужниной тарелке трясла над ними серебряной солонкой. Посолила изрядно, а затем хотела поставить солонку на стол, но поручик был уже наготове.
Во время банкета и дамам, и кавалерам полагалось снять перчатки, и это открывало большие возможности для наступления! Ещё тогда, когда прелестные пальчики оставались сомкнутыми вокруг солонки, Ржевский протянул руку и будто нечаянно коснулся их:
Ах, простите, Софья Петровна, тоже хотел воспользоваться.
Красавица-брюнетка посмотрела с подозрением:
А что вы собрались солить, Александр Аполлонович?
Только теперь Ржевский сообразил, что допустил промашку его тарелка была пока пуста.
Да, мне тоже любопытно, Александр Аполлонович, сразу встрепенулся Тутышкин, который уже успел отпилить корму от одного из корабликов и наколоть на вилку, но так и не донёс до рта. Можно подумать, вы пытаетесь ухаживать за моей женой!
Воцарилось тягостное молчание. Наступление вдруг обернулось контратакой противника. Следовало что-то предпринять. Поручик напряжённо соображал, но не прошло и полминуты, как он лучезарно улыбнулся:
О! Да это у меня давняя привычка. Уж сколько лет прошло, а всё никак не могу отучиться.
Привычка ухаживать за чужими жёнами? Тутышкин аж побагровел и, казалось, был готов вызвать Ржевского на дуэль.
Нет, вы не поняли, ответил Ржевский. Привычка касается употребления соли. В походах часто бывает, что есть приходится не за столом с тарелкой и приборами, а держать кусок пищи прямо в руках. Например, печёный в золе картофель. В декабре двенадцатого года я, знаете ли, часто такое едал. И в подобных случаях весьма неудобно сыпать соль на пищу, потому что значительная часть сыпется мимо. Гораздо удобнее опускать пищу в соль самый краешек.
Лицо Тутышкина, ещё некоторое время остававшееся багровым, постепенно вернуло себе первоначальный цвет, а Софья успела тихо вздохнуть.
Вот я и хотел по старой привычке, продолжал Ржевский, насыпать на тарелку горочку соли, а после опустить в неё ну, к примеру, вот этот помидор! В следующее мгновение он схватил вилку и наколол на неё одну из долек помидора, украшавших курицу в желе.
Очаровательный рассказ! воскликнула Софья, так что муж в очередной раз встрепенулся, но теперь смотрел с подозрением на неё, а не на поручика.
Так вы позволите? спросил Ржевский, снова будто случайно касаясь пальцев дамы, которые так и не выпустили солонку.
Софья, кажется, ничего не слышала и не почувствовала, однако воззрилась на поручика с таким восхищением, что Тутышкин снова начал багроветь, а сам поручик теряться в догадках: «Неужели, одно прикосновение так подействовало?»