Иногда я спорил с бабушкой, пока она еще была жива, потом спорил сам с собой, что все прописные истины настолько банальны, что теряют дееспособность. Как антибиотики, которые утратили эффективность, потому что вирус смог к ним приспособиться. Так и мудрости, народные фразы, которые должны нас успокаивать, потому что успокаивали десятки поколений до этого, устарели и уже ничего не могут предложить.
Это ты про свои новомодные лекарства так говори, смеялась она. Люди как лечились малиной, медом и лимоном, так и лечатся до сих пор!
Смешная она была. Иногда.
Жаль, эта квартира мне нравилась, она была светлой и уютной. К тому же окна выходили на соседние дома и вечерами можно было наблюдать жизнь других людей. У кого-то дети не спали до одиннадцати вечера и постоянно сидели перед телевизором. Женщина на втором этаже очень рано ложилась спать и долго читала книгу в постели. Было в этом что-то грустное, как она продолжительно готовилась ко сну, зажигала настольную лампу на прикроватной тумбочке, потом около часа сидела с книгой в руках. И так каждый вечер и, видимо, ничего не хотела менять, хотя с виду была еще молода. Соседка этажом напротив все вечернее время проводила на кухне. Чистила ее до блеска и очень часто бегала курить на балкон. Каждый справлялся со своим несчастьем как мог. Хотя кто знает, может счастье и состоит в том, чтобы найти свой способ забытья от несчастий.
Я поднял рулонную штору наполовину. В комнате стало светлее. Соседка напротив все так же курила на балконе, заставленном различными декоративными цветами. Интересно, о чем думает эта женщина, часто задавался вопросом я. Она живет в большой собственной квартире, с двумя детьми, ездит на дорогом внедорожнике, большую часть времени проводит в этой же квартире. Ни разу я не видел у нее мужчину, а окна она никогда не закрывала плотно. Меня всегда интересовало, о чем думают люди, у которых есть все, чтобы удовлетворить первичные потребности и даже больше.
Так или иначе, у меня не было времени на дальнейшие раздумья.
Я быстро привел себя в порядок и вышел из дома, чтобы успеть позавтракать в университетской столовой и по пути просмотреть объявления об аренде жилья на сайте недвижимости.
Здравствуйте, ребята, начал я лекцию, когда вошел в аудиторию. В противоположность Марку я любил небольшие уютные комнаты, где связь со студентами, как мне казалось, была более тесной. Мне было комфортно сидеть на лекции друга, когда его сильный глубокий голос ходил по широким коридорам поточной аудитории, смотрел на тебя, притрагивался и даже иногда присаживался на лавочку по соседству, в то время, как его обладатель сидел неподвижно за кафедрой и только жестикулировал, рассказывая о философии романистов, изредка заглядывая в многочисленные, с ровным почерком карточки.
Я же вел лекции совсем по-другому.
Вот уже два года я преподавал в университете нашего города на кафедре журналистики. Я устроился сюда по рекомендации знакомого, когда завязал с профессией журналиста. И так как у меня был богатый теоретический и практический опыт, меня взяли с руками и ногами. В этой сфере всегда не хватало толковых преподавателей. Кто-то хорошо владел теорией, кто-то долго вел практику, но, чтобы сочетать в себе оба направления, такое было редкостью. К тому же я защитил диссертацию по социологии в этом же университете на тему влияния средств массовой коммуникации на общественное мнение, другими словами изучил, как манипулировать людьми с помощью средств массовой информации.
Мне предложили преподавать курс «Основы журналистики». Чему я был несказанно рад. Понадобилось приложить много усилий, чтобы дополнить и переделать существующий учебный курс под мое видение, но в итоге в деканате остались довольны и одобрили учебную программу.
Я не обладал монументальным тембром, как у Марка, поэтому приходилось прибегать к другим способам держать внимание студентов. Я не сидел, как метроном равномерно передвигался от одной стены аудитории к другой. Иногда опирался на стол, если нужно было что-то зачитать или процитировать. Замирал на месте и пытался жестикулировать руками, когда нужно было заострить внимание на чем-то важном. Делал много заметок на доске. Я вообще любил структурировать и раскладывать по полочкам материал. Особенно сложные вещи.
Думаю, я нравился студентам. Я был молодым преподавателем. Разница между нами в десять лет была не такой уж и большой. К тому же я придерживался молодежного стиля в одежде, сдержанного, но молодежного. Благо в моде были джинсы, кеды и пиджак на футболку. Следил за новыми веяниями, которых так или иначе касался на лекциях, чтобы студенты понимали, что мы на одной волне, и частенько общался с группой через соцсети.
Итак, ребята, начал я, как только вошел в аудиторию. В прошлый раз мы начали знакомиться с Маршаллом Маклюэном и его работой «Понимая медиа». Напомню еще раз и скажу, для тех, кто пропустил прошлую лекцию, что это один из основных трудов на западе по теории средств массовой информации, который расхватали на цитаты все последующие исследователи СМИ.
Я достал из портфеля книгу и открыл на нужной странице. В отличие от Марка, я никогда не выписывал заметки на отдельных карточках. Все мои книги были исписаны на полях, в закладках и загнутых страницах. Возможно, для Марка книга была чем-то священным, что не подлежало осквернению, для меня же она была объектом познания, который я дополнял своими мыслями и предпочитал мыслить тут же, не отходя от кассы, как говорится.
К сожалению, в нашей стране этому труду издатели не уделили особого внимания. За этим экземпляром, я гонялся несколько лет, в ожидании, когда же кто-то из них переиздаст книгу.
Книгу действительно переиздали в России только к столетию канадского исследователя.
Эта книга идет одной из первых в списке рекомендованной мной литературы. И если вы сможете прочитать только ее, я буду рад и этому. В прошлый раз мы разобрали с вами термин Маклюэна «глобальная деревня». Тут ничего сложного. Объяснили «горячие» и «холодные» СМИ и существование вещей и явлений, как продолжение существования человека. Помните?
Одежда и дома это продолжение кожи, средства передвижения это продолжения ног, бинокль продолжение глаз, а СМИ продолжение нервной системы человека, тут же ответила одна из студенток.
Это была Наташа, или Ната, как звали ее одногруппники. Невысокая стройная девушка с длинными черными, как уголь, волосами. Она не отличалась ничем особым от своих сокурсников: приятная внешность, правильные черты лица, даже немного восточные. Про таких людей говорят симпатичные. Если бы не такие же черные глаза, которые вкупе с волосами и ровной, немного бледной кожей придавали ее лицу какое-то магнетическое свойство. От него невозможно было оторваться. Хотелось на него смотреть и смотреть. Оно успокаивало, особенно, когда было сосредоточено, вдумчиво и заинтересовано. Такую же особенность я часто встречал в лицах еврейских девушек. Их черты лица зачастую были очень плавными и лаконичными, простыми и приятными. Успокаивающими. Наверное, поэтому среди известных голливудских актрис было много евреек. Они успокаивают нас своими лицами. Подсознательно. Поэтому мы их любим.
Все верно, довольно ответил я. Сегодня же мы рассмотрим другое его знаменитое выражение «Средство сообщения есть само сообщение» и то, как СМИ влияют на нас, формируя нашу нервную систему.
Все это время я говорил, стоя посреди небольшой аудитории, прямо по центру, чтобы внимание ребят было сгруппировано на одной точке. На мне.