Тишина была неполной. Электрик вышел в коридор. Голова его медленно нацелилась на голос Ани, негромкий, но отчетливый.
Змей надел перчатки, подхватил с пола оставленную Петром Карповичем настольную лампу и беззвучно пошел к подсвеченному прямоугольнику, наматывая провод на кулак.
Глава шестая
Змей замер у двери, слушая щебетание мелкой девульки. Девулька болтала по телефону, развернувшись в кресле к мутному окну и вытянув ноги видимо, к батарее.
Да то же самое, про серийного убийцу. Он, короче, старушек душит и думает про это, в чем самый кринж. Ага, Достоевский, карликовая модель, пять старушек уже рубель. Графомания адская, конечно, на пафосе, ошибок полно и название дебильное.
Провод лампы впился в перчатку, натягиваясь. Змей улыбнулся под маской и сделал шаг. Фигура со склоненной головой не слишком четко, но разборчиво отражалась в окне, но девулька этого не замечала наверное, любовалась носочками, втиснутыми меж чугунных секций батареи.
Пусть полюбуется напоследок.
Это как раз поменять можно или объяснить, возразила девулька. Но, Соф, мне ужасно нравится. По сравнению с остальным супернайс. Захватывает. Реально «Новый Несбё родился» скажут, классно же.
Змей моргнул и улыбнулся под маской немного иначе. Провод вокруг его кулака обвис.
Фрагментами, ну, продолжала девулька, умудрявшаяся зябнуть в такой духоте. Я так Наташе и сказала. А она психанула чего-то. Ну я завтра еще поговорю. Куда денется, всё равно ничего лучше нет. Найдем, конечно. Какой автор откажется-то?
Змей смущенно поежился, совсем опустив голову, и сделал шаг назад.
Аня ойкнула и рывком развернула кресло, едва не вывалившись из него.
Она соскочила на пол и, часто дыша, всмотрелась в дверной проем. Рывком обернулась к окну, пытаясь понять, не приняла ли за отражение далекое движение на улице, и снова уставилась в черный прямоугольник коридора. Судорожно сглотнула, прислушалась и, поднеся ко рту телефон, тихонько сказала:
Соф, я перезвоню.
Аня поводила пальцем по экрану, будто подбирая соответствующий обстоятельствам номер, но так ничего и не подобрала. Нашарив сапожки, она нерешительно дошла до двери, поколебавшись, выглянула, осмотрелась и побрела к архиву сквозь тьму, стылую и зазвучавшую странно. На полпути Аня остановилась, прислушиваясь: почудилось, или эхо шагов как будто прихрамывает? Нет, всё вокруг оставалось покойным и унылым.
Аня тихонько стукнулась в дверь архива повыше торчащего ключа.
Простите, вы еще не заканчиваете?
Подождав, она открыла дверь. На пол громко шлепнулась папка.
Аня, ойкнув, отскочила, подышала и включила фонарик в телефоне.
В комнатке вместо электрика был бардак: стопки папок перекошены, пол завален листками, поверх которых бугрились спины пылевых облачков. Аня пару раз щелкнула выключателем. Свет не зажегся. Аня хмыкнула, захлопнула дверь, щелкнула замком и замерла от еле слышного шороха, почти совпавшего с щелчком.
Почти.
Это не эхо.
Это вы? спросила Аня и повела лучом.
Луч трясся.
Вы где?
За пределами луча возникли и понеслись навстречу торопливые шаги.
Не получилось сделать, да? громко спросила Аня, зачем-то вцепившись свободной рукой в ручку двери.
Аня, вы там? послышался знакомый голос. Блин!
У Аниной двери что-то грохнуло и покатилось, играя неровным эхом. Аня подпрыгнула со смешным, как сама сразу поняла, писком, на миг замерла, сведя кулачки перед грудью, обозлилась на себя и побежала к своему кабинетику, светя телефоном.
У ее двери растирал голень, озираясь, Паша. Рядом с ним валялась настольная лампа.
Наставили капканов, понимаешь, бормотал Паша.
Паш, ты ничего не слышал? спросила Аня.
Паша подхватил лампу и возбужденно объявил:
Да я дофига услышал! Там, короче
Не, я про электрика. Навстречу тебе не попался?
Нет вроде.
Странный какой-то. Пришел, бумаги перемешал, нифига не сделал, ушел.
Паша звучно затоптался от нетерпения.
Нормальный электрик, все такие. Забей. Пошли, покажу, что нарыл.
Я домой собиралась вообще-то.
Так и собирайся. У тебя и А, у тебя компа нет. Вещи бери, запирай хозяйство и ко мне на секунду буквально. Не пожалеешь.
Вы все так говорите, пробормотала Аня.
Паша недослышал:
Как?
Аня махнула рукой и пошла собираться.
На «ты» перешли, да? уточнил Паша вслед.
Еще раз так выскочишь, я на тот свет перейду. Сядешь за неумышленное.
Чего это за неумышленное-то, пробурчал Паша, смутился и пошел раскладывать фактуру.
На экране сменяли друг друга зернистые кадры с силуэтом человека, заходящего в подъезд и идущего по лестнице. Кадры были сделаны в разных местах в разное время, но разобрать черты лица или особенности сложения не помогал никакой зум: на голове у человека всегда были кепка или капюшон, а наряд выглядел нарочито мешковатым.
Паша усадил Аню за свой стол и, сгорбившись рядышком, щелкал мышкой по сохраненным в облаке файлам и ссылкам. Левой рукой он почти машинально подстраховывал капризную спинку кресла. Аня покосилась на это дело, но решила не отвлекаться. Паша и впрямь нарыл интересное.
Ментам запретили со СМИ общаться, наглухо, возбужденно излагал он. Только пенс один согласился со скуки. Короче, может лонгрид прям в пас с этим романом получиться.
Он ткнул в экран.
Маньяк был. У нас прямо. Серьезный, одиннадцать подтвержденных трупов.
Ого. А неподтвержденных?
Кто ж знает. Вот такой он был. В кепке, среднего роста и сложения. Лица не видно, но явно мелкий, типа твой ровесник.
Оба не отрывались от монитора, поэтому не заметили, что сдвоенное отражение в темном окне слегка пошевелилось: мимо двери прошла фигура в кепке.
Чего это мой? возмутилась Аня.
Ну, двадцать двадцать два. Или просто выглядел молодо, такие бывают. Выслеживал одиноких бабок, или, может базу данных купил. Приходил к ним домой, представлялся, видимо, типа с почты, жэка или собеса пара свидетельств есть. И убивал. Причем ценности вообще не брал, а деньги только если находил. И сколько там тех денег
Гробовые.
Вроде того. Потом куролесил пару лет по другим регионам, от Москвы до Сибири. Его в федеральный розыск объявили, а толку-то. Поубивал, потом перестал.
Или перерос увлечение.
Или помер.
Бабка здоровая попалась, пришибла и прикопала тихонечко, предположила Аня.
Как вариант. Или сел за что-нибудь другое. Или свалил, как Ганнибал Лектер, в Африку или там Среднюю Азию, и дальше убивает.
Ой, я не смотрела. Ганнибал правда в Среднюю Азию свалил?
Забудь. В любом случае, его долго искали. В последний раз следственный генерал из Москвы относительно недавно приезжал, за год до того, как я в «Вечерку» пришел. Он по всем городам проехал, где этот перец засветился. Совещания проводил и пресс-конференции. Типа кто видел, вспомнил, узнал, обращайтесь. Никто ничего.
Но того, что есть, тебе ведь хватит? спросила Аня и добавила, вспомнив: Только без приколов и меме всяких, понял, да?
Понял, понял. И я вообще-то никогда
Паша засмеялся, щелкая мышкой. Аня вопросительно посмотрела на него, потом на экран и громко вздохнула, взявшись за висок.
Блин, я правда ведь так писал, гля. Был молод, горяч и скверно обучен.
А про маньяка так же, с прибауточками, писали?
Не, там всё сурово, но тоже однообразно. В основном репортажи с прессух генерала, тревожные такие. Кто не ленивый, могли старые материалы еще поднять. А сейчас и поднимать особо нечего.
Почему?
Сперва думали, что бытовуха, фигли про нее писать. А с тех пор газеты все позакрывались. Даже сайтов тех времен осталось чуть.
Веб-архив и кэш «Гугла» в помощь.
Фигня это всё, отрезал Паша. Живые источники в помощь. Мне следак такого смачного порассказал м-м-м, укушаться.
Он посмотрел на Аню торжествующе. Аня, помявшись, взмолилась: