В спор нехотя вмешался Богдан:
Ступив на этот путь, Кемаль Ататюрк дошел до логического конца: умер от цирроза печени по причине алкоголизма, он проговорил эту фразу медленно, с едва уловимой иронией, явно позируя и стремясь произвести впечатление.
Так или иначе, приняв такое решение, турецкое правительство пошло на конфронтацию со всем христианским миром, заметила Элина, теребя пальцами свой кулон.
А вы, простите, кто по профессии? с заведомым неприятием спросил Ердын Экинджи.
Она ответила:
Я бывший военный.
На мой взгляд, война не для женщин, улыбнулась ей Нинель Николаевна.
Там, где я жила, это обязанность.
Вы израильтянка? Ердын Экинджи переменился в лице. Это многое объясняет!
Гражданство не может быть ни виной, ни заслугой, сдержанно проронила Элина.
За соседним столом послышался взрыв хохота, не относящийся к их разговору, но это окончательно выбило турка из колеи.
В его глазах вспыхнул злой огонек.
Айя-София была и остается символом священного завоевания, обещанного нашим Пророком! Мы, турки, потомки великих османов, обязаны хранить и высоко нести Его знамя!
Но-но Не слишком-то хвалитесь своими завоеваниями, тихо, но с заметным достоинством проговорила Нинель Николаевна. Сдается мне, что ваше знамя изрядно потрепано.
На что это вы так изысканно намекаете? с подтекстом спросил Ердын Экинджи.
Я намекаю на две русско-турецкие войны, когда русские войска дошли до Константинополя и могли бы вернуть Храм Софии, а заодно Босфор и Дарданеллы.
Повисла неловкая пауза, разговор сделался деструктивным, и это могло омрачить дальнейшее совместное путешествие.
Епископ Чезарини взял на себя миссию миротворца:
Собор Святой Софии Мудрости Божией самый многострадальный храм в истории человечества. На его долю выпало три пожара, два землетрясения и сейчас он переживает очередной печальный этап.
Казалось, это всех примирило, но миссия священника провалилась.
Молчавшая до сих пор Лидия сузила глаза и с вызовом изрекла:
А как же Четвертый крестовый поход?[5] Вы про него забыли?
Простите?.. не понял епископ.
Ты откуда об этом знаешь? всполошилась Нинель Николаевна.
Школьная программа за пятый класс, уверенно отчеканила девочка.
Ну-ну, продолжай
По благословению Римского папы крестоносцы захватили Константинополь, вломились в храм Святой Софии и устроили там резню. Христиане резали христиан! воскликнула Лидия и, словно извиняясь, добавила: Пришли за святынями и деньгами берите. Но убивать-то зачем?
Выдержав недолгую паузу, епископ Чезарини ответил:
Христиане нанесли друг другу немало ран. Никто перед Богом не без греха. В Евангелии от Матфея есть притча. Апостол Петр спрашивает у Иисуса: «Господи, сколько раз прощать брату моему, согрешившему против меня? До семи раз?» Иисус отвечает: «До седмижды семидесяти раз». «Часто ли надо прощать?» спрашивает Петр. Иисус отвечает: «Всегда надо».
Лидия собралась что-то сказать, однако Нинель Николаевна жестом приказала ей помолчать и заговорила сама:
В крестовые походы в те времена шли младшие сыновья рода, те, кто остался без наследства. Принцип майората уже существовал, земли и поместья не дробились, а доставались старшему в семье или в роду. Эти безземельные рыцари могли убить за монетку.
Епископ покачал головой:
Неизмеримо бо́ льшие беды постигли храм спустя три столетия, когда Константинополь штурмовали османы. Согласно преданию, они ворвались в храм, где шло богослужение, и священники, не прекращая молитвы, скрылись в стене. Есть предсказание, что Святая София вновь станет христианской, стены разверзнутся, из них выйдут священнослужители, вернутся к алтарю и закончат службу, которую начали много веков назад.
Предания, домыслы, чудеса, нехотя протянул Богдан. Не храм, а какой-то исторический аттракцион.
Красуясь перед ним, Лидия подхватила:
Крестоносцы вывезли в Европу мощи святых апостолов, часть животворящего креста, копье судьбы и погребальную плащаницу Иисуса.
Не так много, указала ей бабушка. Количество реликвий, привезенных императрицей Еленой из Иерусалима, сильно преувеличено. Плащаница и прочее более поздние наслоения.
Что касается роли Святой Равноапостольной Царицы Елены[6], ее заслуги в распространении христианской веры неоспоримы, сказал Чезарини.
Но вам, мужчинам, даже в христианстве удалось узурпировать власть, увлекшись темой, заметила Нинель Николаевна.
Попрошу воздержаться от подобных высказываний. Священник отложил салфетку и поднялся из-за стола. Благодарю за совместную трапезу и приятно проведенное время.
За его спиной вскочил Себастиан, выдвинул стул епископа и проследовал за ним до выхода.
Ну вот Богдан усмехнулся, оглядел стол и остановил взгляд на Нинель Николаевне. Обидели церковнослужителя.
К слову сказать, вмешалась Элина, ваше замечание про исторический аттракцион в храме Софии было неуместным.
Не будем же мы всерьез горевать об этом? с улыбкой справилась Нинель Николаевна. Каждый высказал свое мнение, только и всего. Вот увидите, завтра к обеду все утрясется.
Спустя полчаса все сидевшие за столом закончили ужин и разошлись кто куда.
Элина, Лидия и Нинель Николаевна поднялись на прогулочную палубу подышать морским воздухом. Прохаживаясь вдоль борта, они продолжили разговор.
Вы необычайно хорошо осведомлены во многих вопросах, проговорила Элина, обращаясь к Нинель Николаевне, но ей ответила Лидия:
Что же тут странного? Бабуля у нас профессор.
Вот как? приятно удивилась Элина. В какой области?
Она специалист по старославянскому и церковнославянскому языкам, протараторила девочка и повернулась к бабушке: Правильно?
Правильно, подтвердила та. Вот только тебя об этом никто не спрашивал.
Как интересно, проговорила Элина и собралась о чем-то спросить, но Нинель Николаевна опередила ее:
За столом я обратила внимание на ваш кулон. Позволите его рассмотреть?
Если хотите Элина сняла цепочку с кулоном и протянула профессорше.
Кусок дерева в серебре? Теплый И такой простой, удивилась профессорша. Он что-то для вас значит?
Память о матери.
Простите, Нинель Николаевна вернула украшение и, не сдержавшись, заметила: На нем выжжен крест.
И что в этом странного?
Вы разве не иудейка?
Мама была русской.
Как же вы попали в Израиль?
Вместе с отцом.
Понимаю немного помолчав, Нинель Николаевна спросила: Вас интересует раннее христианство?
С чего вы так решили?
Это же очевидно, такова тематика нашего круиза.
Элина замялась, не зная, как объяснить, и вдруг призналась:
Я здесь случайно. «Олимпик» оказался первым кораблем, который шел в Тель-Авив. Мне было необходимо поскорее уехать из Бургаса.
Значит, вы останетесь в Тель-Авиве? Обратно с нами не поплывете? профессорша огорченно покачала головой. Жаль. Очень жаль. На обратном пути будет остановка в Демре[7] и в Стамбуле.
Из Тель-Авива я поеду к папе в Иерусалим, сказала Элина.
Вы там живете?
Нет. Мой дом в Москве.
Нинель Николаевна с удивлением взглянула на Элину:
Выходит, вернулись в Россию?
Спустя несколько лет жизни в Иерусалиме возвратилась назад. По счастью, в Москве осталась родительская квартира.
Они шагали по палубе, и морской ветерок овевал их лица. Пассажиров, гулявших так же, как они, было на удивление мало. С кормы доносилась музыка, которую, в сущности, и слышно не было, лишь угадывалась вибрация низких частот.
Лидия побежала туда, но вскоре вернулась, схватила бабушку за руку и потянула за собой.
Идем!
Что такое? Куда ты меня тащишь? возмутилась Нинель Николаевна.
В ночной клуб, там все танцуют!
Нет-нет! Это место не для тебя.