Ну и как, помогает от зуда? с улыбкой спросил Дролл.
Ригар снова почесал себе пах:
Здесь ничего и ничему не помогает.
Тьфу, да ты от зуда вообще в нытика превратился. Лучше подумай, как нам с тобой повезло: Озирис Вард завоевал весь мир, а мы при этом были на его стороне.
Ну, насчет «повезло» я не уверен. Говорят, все трупы солдат доставляют в башню, которую Озирис Вард построил где-то в чаще, а он там их сначала трахает, а потом начиняет всякими механизмами.
Да, Озирис тот еще упырь, это все знают. Но ведь и наш командир самый настоящий людоед, так что
А я думал, это просто слухи.
Увы, не слухи. Однажды Кастор подвыпил, сел играть со мной в кости да и проболтался, что, мол, все это чистая правда. А он точно знает, не зря же второй год ходит у Вергуна в заместителях.
Но ведь Кастор сам всегда говорит, мол, должны быть какие-то границы. Одно дело с трупами сношаться, а вот чтобы их жрать
Дролл пожал плечами:
Да всюду какая-то хрень. Чем дольше воюешь, тем больше понимаешь, что разбираться, кто хуже, кто лучше, только время зря терять. Главное исполнять приказ, убивать всех, кого надо, а если останешься в живых, то и деньжатами разживешься.
Ригару очень хотелось сказать, что мало кто из Змиерубов разделяет мнение Дролла о воинской службе. Большинство считали, что надо убивать и грабить, не дожидаясь приказов. Однако вступать в спор Ригару не хотелось ночь была долгой, хорошо бы и вздремнуть.
Против деньжат я ничего не имею, пробормотал он.
Да, на этой войне мы неплохо зарабатываем и обычное жалованье, и премии за Ягуаров.
Действительно, Змиерубам, в отличие от обычных наемников, платили щедро, а Вергун ввел еще и особые премии за убийство воинов из Дайновой Пущи: за каждую маску Ягуара, убитого в бою, тут же выплачивали сто золотых. Ригар получал такую премию шесть раз весьма скромное достижение, но тех его соратников, кто жаждал большей славы, часто разбирали на «украшения» для глиняных божков.
Очень надеюсь, что смогу это потратить, буркнул он.
На заработанные деньги он хотел открыть сапожную мастерскую, усовершенствовать пропиточную мазь и шить непромокаемую обувь нормальным инструментом, ведь это проще и прибыльнее, чем охотиться на злобных дикарей в джунглях.
Если ты так боишься смерти, дай взятку какому-нибудь чиновнику, тебя переведут куда-нибудь, где безопаснее, с улыбкой посоветовал Дролл. Например, отправят служить на грузовом неболёте.
Да они бьются только так, вздохнул Ригар.
Ну что за фигня! Еще раз: помни, что тебе повезло. Это приказ, понял?
Понял, лейтенант, сказал Ригар.
Вот и славно. Ладно, пойду я дальше проверять посты, а то вернется наш серокожий начальник и
Голова Дролла разлетелась на куски.
Кровавые ошметки мозгов и осколки черепа, хлестнув Ригара по лицу, залепили ему глаз.
Тело Дролла повалилось на парапет; кровь из шеи била фонтаном, заливая камни.
Ригар уставился на лес, не понимая, что случилось.
На опушку выскочил человек в белоснежном чешуйчатом доспехе и помчался через поле, на бегу подхватив под мышку смятые в комок останки погибшего воина. Лицо неизвестного закрывал шлем.
Ригар вскинул арбалет и заорал:
Тревога!
Он нажал на зарядное устройство; арбалет клацнул, болт лег на ложе, тетива натянулась до предела. За эту секунду неизвестный добрался уже до середины поля.
«Этернита, спаси и сохрани!» подумал Ригар, прицеливаясь.
В детстве он ходил с отцом на охоту в баларские степи. Этот гад бегал быстрее степных шакалов.
Ригар выстрелил прямиком в солнечное сплетение врага. Сразил насмерть. То есть вроде бы сразил.
Болт ударил в нагрудный щиток белого доспеха и разлетелся осколками, как паргосское стекло.
Ригар нажал на спусковой крючок, выпустив очередь тяжелых арбалетных болтов.
Все без толку.
К этому времени на стену взобрались Вистер и Гротто, навели свои многозарядные арбалеты и тоже начали стрелять, осыпая противника болтами, будто шелухой. Неизвестный размахнулся и метнул комок смятых доспехов прямо в грудь Вистеру, который отлетел назад и с чавкающим шлепком приземлился где-то за спиной Ригара.
Человек в белом доспехе вскочил на стену, схватил Гротто за голову и рявкнул:
Доброе утро!
А потом сжал пальцы.
Кровь брызнула в стороны, залила Ригару глаза. Ничего не видя, он шлепнулся на задницу. Откуда-то снизу послышались крики, потом хлюпающие звуки разрывалась человеческая плоть. Проморгавшись, он с трудом разглядел человека в белом, который молотил по какому-то Змиерубу его же оторванными руками.
Ригар поднялся и шагнул вперед, чтобы выстрелить из арбалета с близкого расстояния в незащищенный затылок врага, но неизвестный заметил движение и взмахнул оторванной конечностью, как дубинкой.
Ригар пролетел по воздуху и пробил деревянную стену; острые щепки разодрали лицо в клочья.
Он попытался вздохнуть не смог. Попытался встать не смог. В третий раз за три минуты он снова ослеп осколки оцарапали глаза. Он оказался босиком и не сразу понял, что удар вышиб его из сапог.
Ригар часто заморгал, чтобы хоть что-то видеть. Оказалось, он попал в старый сарай, где в углу были свалены мотыги.
Задыхаясь, Ригар прополз по соломе к двери, приоткрыл ее и выглянул в щелку.
Через двор бежали Змиерубы с обнаженными мечами. Слышались крики.
Человек в белом доспехе спрыгнул в самый центр двора, отшвырнул руки, выдранные у какого-то Змиеруба, и заработал кулаками. Мечи и копья клацали по белым пластинам и отскакивали. Кулаки неизвестного продавливали тела бойцов насквозь, выдирая внутренние органы.
Человек в белом доспехе дрался, как серокожий.
«Кстати, куда подевался аколит 408?» подумал Ригар.
Меньше чем за минуту неизвестный уничтожил всех бойцов взвода, за исключением Вестли, у которого был новехонький щит из драконьей кости, полученный от Озириса Варда. Человек в белом доспехе прижал Вестли к стене крепости и замолотил кулаками, оставляя вмятины на драконьей кости, но щит выдержал.
Тут из-за угла стремительно выбежал аколит 408. Из его кулаков высунулись костяные шипы, превратив их в палицы-моргенштерны. Он с размаху ударил неизвестного. Человек в белом доспехе отлетел шагов на тридцать, к внешней стене, выбив из нее две гранитные плиты, и остался лежать. Живой.
Аколит пересек двор и остановился в нескольких шагах от противника.
Вард предупреждал, что нам могут встретиться старые образцы доспехов. Примитивные, процедил он.
Зато надежные, ответил неизвестный.
Такая рухлядь мне не страшна. Тебе меня не победить.
А я и не пытался. Просто хотел тебя отвлечь, чтобы не засматривался на крепостную стену.
Аколит склонил голову набок и оглядел крепость.
Ригар тоже взглянул в ту сторону. На крепостной стене кто-то стоял. Без доспехов, без рубахи, без сапог. В руках человек держал длинное, необычное на вид копье. Взлохмаченную темную шевелюру трепал ветер.
Человек спрыгнул со стены прямо на аколита 408 и вонзил ему копье в правый глаз, пригвоздив к земле. Аколит 408 попытался схватить древко, но копьеносец резко вывернул его.
Аколит 408 замер.
Копьеносец был высок и жилист, со встрепанными волосами, недлинными по меркам альмирских мужчин. На щеках виднелись синие прямоугольники татуировок, а левую руку украшали изображения шести десятков драконов.
Бершад Безупречный, ясное дело.
Непонятно, почему Вестли решил, что самое время кинуться в атаку, и с боевым кличем занес меч, прикрываясь щитом.
Резким взмахом копья Бершад разрубил щит пополам и вскрыл Вестли горло, вырезав гортань, которая камешком упала в грязь. Сжимая рану, Вестли осел на землю.
Бершад обернулся к поверженному аколиту 408 и заглянул в пронзенную копьем глазницу, будто в звериную норку.