В расстроенных чувствах девочка переоделась, сложила мокрые вещи в рюкзак и вышла в фойе, чувствуя себя приговоренной к расстрелу. Ей почудилось, что при ее появлении все разговоры смолкли, а любопытные взгляды устремились на нее, и в каждом читалось осуждение и раздражение ни капли сочувствия. Конечно, это просто воображение, но оно способно расстроить еще сильнее. Лестница вилась вверх бесконечно долго, кто-то спускался и поднимался, не обращая на Кэт внимания. Девчушка лет шести врезалась Кэт в живот, и та чуть не полетела вниз, благо, вовремя успела ухватиться за перила. На верхней площадке ее догнал запыхавшийся Дэн, уже почти одетый. Катерина услышала недовольные возгласы администраторши, пытавшейся остановить нарушителя порядка, поднявшегося на трибуны в уличной обуви.
Кэт, слушай, не переживай из-за нее.
Не могу не переживать. Она меня ненавидит.
Это не так. Ну, то есть, не совсем так.
Откуда ты знаешь? удивленно спросила Кэт.
Я давай я тебя подожду и расскажу по пути на остановку?
Да. Ладно. С чего ты вдруг такой дружелюбный стал?
Поговорим потом. Я буду на улице.
Сердце у Катерины забилось сильнее, она объяснила это волнение тем, что сейчас придется войти в тренерскую, тесную комнатушку, в которой всегда неприятно пахло, а тренера казались там еще более властными и суровыми. На их территории не было шанса скрыться от праведного гнева, язык заплетался, ладони потели, ноги подкашивались, и всё сказанное влетало в одно ухо и вылетало из другого. Кэт на секунду замерла, собирая волю в кулак, постучала в злополучную дверь и взмолилась, чтобы Вали там не оказалось, чтобы она забыла про Катерину и ушла домой.
Заходи, Кучкова, послышался голос тренерши, немного искаженный, то ли севший, то ли усталый. Катерина неуверенно толкнула дверь. Валентина Георгиевна сидела на своем складном стуле и помешивала чай в термокружке. Присаживайся.
Тренерша указала на стул напротив себя, девушка присела на самый край, не зная, куда девать руки и на чем сфокусировать взгляд.
Я хотела с тобой поговорить. Соревнования уже через неделю, а ты витаешь в облаках. Совершенно непонятно, что с тобой творится. У тебя все в порядке дома, в школе?
Катерина, ошарашенная таким проявлением человечности и интересом к ее жизни вне бассейна, чуть не проглотила язык от удивления. Она поперхнулась и уставилась на тренершу, словно видела ее впервые в жизни. Та измученно улыбалась, и выглядела старше своих лет при свете тусклой желтой лампочки в обыкновенном сером свитере, а не в красной спортивной куртке.
Да в общем, да. Спасибо. Все в порядке.
По тебе не скажешь. Тебя никто не обижает? В группе или дома? Валентина Георгиевна смотрела на свою подопечную, чуть склонив голову набок, отчего Кэт захотелось протянуть руку и поправить голову, чтобы та не перевесила и не потащила тренершу за собой.
Нет, все нормально.
Вы с Гиреевым стали меньше общаться. Поссорились?
Да нет, просто не так интересно уже.
Он тебе нравится?
Катерина чуть не поперхнулась, а затем расхохоталась. Поймав на себе недоумевающий взгляд, она успокоилась и поспешила заверить Валентину Георгиевну, что если на всей планете останутся только они с Лехой, она все равно на него не посмотрит.
Но кто-то ведь тебе нравится? Я пытаюсь понять, в чем дело. Мне нужен от тебя хороший результат на соревнованиях, а не пыль в голове, которая мешает тебе плыть. Ты не слушаешь задания, техника хромает, если и дальше так пойдет, мне и впрямь придется заявить на эстафету Кирилла вместо тебя. А я знаю, что ты, когда собрана, плывешь намного лучше, чем он. Вся надежда на тебя, Кучкова, нужно только взять себя в руки, собраться с мыслями. Мальчишки это хорошо, но ровно до тех пор, пока они не встают на пути к твоей цели. Тем более, если твоя цель попасть на олимпиаду.
Дело не в мальчиках. Я просто устала, сказала Кэт. При вопросе о том, кто ей нравится, она на секунду представила себе Меньшова, но немедленно отогнала его образ прочь. Они же знакомы уже лет сто, тем более он старше на два года, а в подростковом возрасте такая разница непреодолимая пропасть.
Тогда завтра можешь отдохнуть. Выспишься, поешь хорошо, погуляешь с подружкой, в себя придешь. Есть у тебя подруги?
Да, наверное.
Тогда позови их в кино или в кафе, поболтайте, проветри голову, а в понедельник возвращайся с новыми силами. Неделя будет непростая, но если ты сконцентрируешься, то на соревнованиях выложишься на все сто. Поверь мне, Кучкова, все зависит только от тебя. Твоя победа дело твоего упорства, и в моих интересах, чтобы ты его проявила. Договорились?
Катерина, все еще смущенная, не в силах поверить в происходящее, кивнула и выбежала из тренерской, чуть не забыв попрощаться и поблагодарить. Наспех натянув ботинки и куртку, обмотав шею шарфом, Кэт выскочила на улицу, про себя умоляя всевышние силы, чтобы Денис был еще там.
Полукруглый двор тускло освещали фонари своим искусственным светом. Крупные снежные хлопья падали неторопливо, не задерживались на асфальте, а сразу же таяли. Было нечто пугающее в вечерней тишине и пустоте. Арка, ведущая к остановке, тонула во тьме, и только где-то на том конце улицы цокали каблуки, шаркали тяжелые зимние сапоги и ботинки. Катерина задержалась на мгновение на пороге, подставив язык белым мухам, садившимся куда угодно, только не на нее, и огляделась по сторонам. Большинство дверей было уже заперто, окна зияли бездушными проемами, до ужаса похожие на пустые глазницы, свысока взирающие на маленькую девочку, оказавшуюся здесь по какой-то нелепой случайности. Холод пробирал до костей, и моментально стало зябко и неуютно, хотя температура уже неделю не опускалась ниже нуля.
Отчего так холодно? вслух воскликнула Катерина, цепляясь за перила, чтобы не поскользнуться на мокрых ступенях. Неужели я снова не высушила волосы?
На всякий случай она потрогала голову, укрытую шарфом, волосы были сухими и еще теплыми.
Жутковато здесь в это время, да? донесся до девушки голос из-под арки.
Меньшов, это ты?
Кто же еще? мальчик шагнул ей навстречу, выйдя из темноты на свет. В игре светотени он казался еще выше и худее, чем всегда, лицо вытянулось, и черт его невозможно было различить. Но Катерине это не было нужно. Чье лицо, если не друга детства, она знала так хорошо? Сколько раз ей доводилось разглядывать веснушчатые щеки, нос с крошечной, едва заметной горбинкой, слегка великоватые губы, и такие добрые глаза, отливающие всеми оттенками сразу?
Я думала, ты не стал меня дожидаться. Если честно, после того случая с собранием, когда я опоздала Катерина осеклась и задумалась. Нет, все это началось намного раньше. Наверное, еще прошлым летом, когда стало известно, что некоторых из них переводят к Валентине Георгиевне, заслуженному тренеру России, дабы они смогли стать истинными спортсменами, добиться лучших результатов. Тогда-то и произошли перемены в их общении, но стоит ли об этом говорить? Вдруг упреки способны все разрушить? Что всё Кэт и сама не знала. Ей подумалось, что если что-то и было, то это уже давным-давно исчезло, в тот день, когда они впервые получили новые пропуска, на которых было указано, что теперь они в группе Валентины Георгиевны.
После того случая с собранием ничего не изменилось. Валя по-прежнему считает тебя способной и талантливой, но никак не может взять в толк, что с тобой творится. Да и все мы. Ты как будто сама не своя. У тебя все в порядке?
Она спросила меня о том же. Но у меня нет ответа на этот вопрос. Внешне все осталось так же, как и было, а внутри точно что-то надломилось. Понимаешь?