+ Быть полувидимыми, полубыть Мы поняли, мы признательны, мы радостны. +
Голоса стихли, и тёмное пятно вдруг исчезло. Я заозиралась вокруг и заметила, на левом плече чуть выше головы вилось небольшое тёмное пятно, как живая клякса. Голоса раздались вновь, но уже внутри моей головы, мурашками пройдясь по извилинам и почесав череп изнутри.
+ Так мы можем быть видимы только тем, кто чтит Тьму. Мы пока не можем сделать себя видимыми только для равновесников, потому что мы подзабыли само ощущение равновесия, остро чувствуем лишь, что оно нарушено. Но если оно начнёт выравниваться, образовываться, мы обязательно вспомним и подкорректируем вопрос нашей видимости или невидимости. Инквизиторы нас не увидят, они фанаты Света, они не чтят нас, можно не беспокоиться. Нам уютно, нам комфортно, мы вместе с Пророком. Пророку по душе наша затея? +
+ Да, такое меня вполне устраивает. +
Я выдохнула, и поняла, что жутко истощена. День такой долгий, невыносимо долгий. Нужно ещё разобраться с картами, сделать эскизы и поесть. Желудок жутко сводило, так вот что за боль я чувствовала. Я и забыла когда последний раз ела, по-моему помидоры в пещере. Ярик ощущение отсутствия его рядом выражалось какой-то опустошённостью, непривычной, ранее не испытываемой. И как так может тянуть к человеку, которого едва знаешь, странно это всё.
Глава 3
Звуки мира нахлынули огромной волной, резко, неожиданно, заставив меня вздрогнуть. Время сдвинулось и пошло своим ходом, в узкое окно ворвалась суета монастыря, отголоски хоров, позванивание колоколов, разговоры инквизиторов всё это звучало теперь непривычно громко, после тишины той долгой секунды при общении с Тьмой.
Дверь открылась, и в комнату вошли несколько послушников, несущие подносы с множеством закрытых глиняных горшочков, а так же тарелки с фруктами и овощами. Не было видно, что там внутри горшочков, но запахи по келье распространились изумительные. Послушники посматривали на меня со смесью смущения, благоговения и страха.
В-в-ваша еда, Пророк. Господин Ярик просил сказать, что вернется через десять минут, а вы пока эээ цитирую «можете поесть вдоволь и может быть даже помолиться». Будут какие-то указания, Пророк?
Благодарю за такое обилие вкусной еды. В мою комнату нужна дополнительная кровать, меньше моей, но не сильно узкая. Желательно, как можно быстрее, чтоб не возиться с этим вечером.
Еда, что-то её слишком много, мне вообще нужны только овощи и фрукты, но нужно будет обязательно предложить это вот всё ароматное Ярику, будем есть вместе, всё-таки, если не предложу я ему оное, мне, кажется, что и не попросит. Странно, думаю не за себя, когда такое было. Пожалуй, в семье я так только о младшенькой сестрёнке заботилась.
Да, и важно, когда будете нести сюда всё необходимое для эскизов, не забудьте приложить два дневника, если кто спросит, это для личных целей.
Будет исполнено, Пророк.
В голосе самого смелого послушника, взявшего на себя роль голоса этой молодой группы, читалось абсолютное обожание. Они метнулись выполнять указания почти наперегонки. Через пару минут мне уже вручили несколько свитков чистой бумаги, две небольшие книжицы с чистыми страницами в коричневой коже, и пишущие принадлежности в виде набора перьев разной длины, пузырьки чернил и продолговатый стержень, вроде бы деревянный, но пачкающий руки, словно мажущий карандаш. Кажется, именно таким Ярик записывал слова моей молитвы. Когда в комнату приволокли дополнительную кровать, следом за послушниками вошёл и Ярик, несущий в руках целую стопку свитков с картами. Наблюдая суету послушников, он одобрительно кивнул.
Прекрасно, уже осваиваешься. В твоем положении ты можешь приказывать даже мастерам капитулов, но для мелких поручений, как раз и нужны послушники, они с радостью выполнят любое бытовое указание. Верно?
Послушники вытянулись стрункой и хором пропели.
Мы рады принять великую честь служения Пророку Владыки Света!
Я ринулась к Ярику и просто обняла его, мне это очень-очень было нужно, и я не задумывалась по началу, как он это воспримет, действовала по импульсу. В тело сразу вернулось былое тёплышко, и казалось, нет ни каких проблем, ни чего нет, есть лишь этот момент. Затем я резко отстранилась, ощущая нахлынувшую неловкость.
Если это неприятно скажи, я буду держать себя в руках и более оного не повториться. Но сейчас мне, как ни когда это было нужно, я посмотрела ему в глаза, на мгновение, просто взор, как касание души, лёгкий всполох, мне тут притащили целых, я замешкалась, слегка краснея и уставилась на стол, пятнадцать горшочков с едой, хотя мне такое и не подходит, я больше по фруктам и овощам. Зато ты точно проголодался, так что присоединяйся, есть будем вместе. И да, может раньше тобой руководили, не думая о твоих благах, но со мной всё будет иначе. Никаких мне спать на полу. Привыкай к заботе. Ты вручил мне свою жизнь. Жизнь для меня наивысшая драгоценность.
Ярик стоял на месте, моргая и то открывая, то закрывая рот, как выброшенная на берег рыба. Послушники, уловив тонкость момента, тактично вытекли из кельи не забыв закрыть дверь. Наконец инквизитор прочистил горло и ответил, подбирая слова.
Я эээ это не было неприятно и ты можешь делать всё, что для тебя необходимо, ты же Пророк. А что касается заботы (он бросил взгляд на новопринесённую кровать и скопище горшочков), я приму любое отношение Пророка. Если ты считаешь, что я должен спать на кровати я буду спать на кровати. Если ты хочешь, чтобы я питался вместе с тобой, а не в общей столовой я буду, есть вместе с тобой, (в его слова быстро возвращалась уверенность, а растерянность вновь скрылась за непроницаемым спокойствием).
Ярик прошёл к горшочкам и открыл крышечки, выпустив на волю пар и приятные запахи. Там было и мясо, и картошка, и какие-то нарезанные запеченные цветастые овощи и бульоны супов и что-то вроде очень крупной и почему-то горячей оранжевой икры и даже явно фруктовое пюре.
Думаю тебе лучше сначала поесть, потом уже займемся картами, а ещё лучше после еды тебе бы поспать, картами можно заняться уже завтра. Ты очень истощена. Даже больше, чем когда я ходил за картами. Что-то случилось? Ты бледна и дрожишь.
Ярик был сосредоточен на сервировке горшочков, но бросал на меня настороженные взгляды карих глаз.
Да, истощение я и сама ощущала, но понимала так же, что не усну. Просто не смогу расслабиться. Это самое отвратительное ощущение, быть вымотанной, но при этом невероятно перенапряжённой, в висках неприятно стучало.
Ярик, я понимаю, что ты выполнишь мой любой приказ, но мне важно и твоё мнение, твоё восприятие и понимание. Ты не пешка для меня, и уж тем более не вещь, которую я могу использовать себе в угоду, ты живое создание, со своей душой, своими виденьем и чувствами, Своей Вселенной внутри. У тебя явно есть какие-то желания и знания из своего опыта. Может тебе и не привычно их озвучивать, но мне важно это слышать, не потому что я приказываю, а потому что я прошу тебя, то твоё живое и уникальное Я, каким бы задавленным и глубинным оно ни было, нужно было немного выдержать паузу, ибо слишком много вывалила на него, особенно за сегодня, насчёт сна, не уверена Скажи, а у тебя есть, что-то что бодрит, может какое-то зелье, вроде той убойной жижи, которую ты мне в пещере дал? И да, пообещай, что наши разговоры останутся между нами, это важно, потому, что довериться мне не кому, только тебя я чутко ощущаю своим сердцем.
Я села на стул, и посмотрела на грушу, желудок болезненно заурчал от голода, на душе явно стало легче, просто легче во всех смыслах, и я невольно улыбнулась.