Однако Мартина устраивало существующее положение дел. Он удивлялся, что я изменилась, а я спрашивала, почему не меняется он. Между нами возникла все расширяющаяся трещина между желаниями и их отсутствием. Конечно, все это мелочи но именно такие мелочи определяют разницу между унылыми серыми буднями и счастливой жизнью. Так я тогда думала.
Дверь в смотровую комнату вдруг распахнулась. Доктор Страссер пристально смотрел на нас скорее даже на меня. Он оказался выше, чем казалось по фотографии в журнале «Питтсбург». Доктор выглядел солидно в белом халате, широкая открытая улыбка обезоруживала. Он поздоровался за руку сперва с Мартином «зовите меня Грег», потом со мной. И, стыдно признаться, но, когда наши руки соприкоснулись, когда он посмотрел мне в глаза, мое сердце взволнованно забилось.
Вижу, у вас внушительная история болезни для такого молодого человека, доктор Страссер присел к своему компьютеру.
Я похлопала по толстой папке, лежавшей у меня на коленях.
Здесь все бумаги. Все это продолжается уже почти семь лет.
Мне показалось, что Страссер удивлен.
Вы женаты уже семь лет? Такие юные.
Вообще-то, мы поженились четырнадцать лет назад, сказала я. Сразу после колледжа.
Мартин недовольно покосился на меня: зачем обсуждать с врачом подробности нашей личной жизни?
Страссер мельком взглянул на папку.
Кое-что из истории болезни я получил, но уж точно не за все семь лет. Он протянул руку: Можно?
Ой. Я поспешно передала ему папку. Здесь заключения врачей, снимки, даты операций, а еще вот здесь я записывала, какие лекарства принимал Мартин, и когда они переставали действовать, и побочные эффекты. Здесь также информация по кровяному давлению.
Ого, как досконально. Вы проделали большую работу.
Боже, как он смотрел на меня, уже тогда. Где же ты пряталось от меня, божественное создание? казалось, говорил его взгляд.
Куда ушла та любовь? И когда она ушла?
У Грега были другие враги? вопрос Уиллы заставляет меня вздрогнуть.
Я сегодня медленно соображаю, голова мутная наверное, еще действует вчерашнее снотворное.
Он был общим любимцем. Правда. Единственный человек, у которого был на него зуб, это Я замолкаю. Машу рукой.
Кто? хмурится Уилла.
Забудь. Не обращай внимания, потому что я собиралась сказать: это я.
Догадалась ли об этом сестра? Судя по ее встревоженному взгляду, можно сказать, что догадалась. Я выдавливаю неискренний смешок.
Я у копов первая в списке подозреваемых. Мотив у меня определенно есть. И нашла его я.
Но ты этого не делала, голос Уиллы звучит решительно, категорично. И на том спасибо.
Они должны проверить все версии. У них есть запись того, как вечером я сажусь в машину в определенное время. Если ехать быстро миль этак девяносто в час, вбежать в дом и немедленно прикончить Грега, времени должно хватить.
Но ты говоришь, что была в отключке в ванной на полу.
Знаю. Так и было. Но никто этого не видел. И еще, нет свидетелей, которые бы подтвердили, во сколько именно я доехала до дому на самом деле. А та запись с камеры на стоянке, я тебе о ней говорила, делает теоретически возможным, что я успела долететь сюда и прирезать Грега.
Уилла садится, обеими руками обхватывает колени.
А что твои девочки?
Я долго молчу.
А что мои девочки?
Где они были ночью, когда все это случилось?
Я думала, что Аврора дома, но оказалось, что она ночевала у подружки та живет в двух шагах от нас. Я медленно повожу головой из стороны в сторону, разминая шею, и слышу хруст. Лилли. Они часто устраивают ночевки в домике для гостей на заднем дворе. Полиция уже опросила обеих. Они ничего не слышали.
А Сиенна, как насчет нее?
Я смотрю на свой кофе. Остывшие сливки толстым слоем плавают наверху.
Была в университетском кампусе. На вечеринке.
Они обе сегодня какие-то странные, не в своей тарелке.
Тебя это удивляет? Для них это тоже потрясение.
Вообще-то, вид у них не просто потрясенный.
Я хмурюсь.
Ты о чем это?
Скрип.
В коридоре возникает фигура: очаровательная девушка лет двадцати с небольшим, пышные рыжие волосы, темно-синяя кожаная курточка. Это Райна Хэммонд, университетская подруга Сиенны. От неожиданности я вскакиваю на ноги. Она-то здесь откуда, что за чертовщина?
Миссис Страссер. Глаза Райны полны сочувствия. Господи, миссис Страссер. Я как раз была с Сиенной, прямо рядом стояла, когда она узнала об этом. Поверьте, мне очень, очень жаль.
Райна Как она вошла в дом? Я проверяла дверь была заперта. Может, она рассказала что-то журналистам? Или она сама журналистка? Сейчас не самое подходящее время.
Райна высоко поднимает брови.
Меня Сиенна позвала. Она наверху, да? Поживет немного здесь вместо общежития? Она издает какой-то странный звук, будто поперхнулась. Мне правда, правда важно с ней повидаться, убедиться, что она в порядке.
Я замечаю припухшие красные глаза Райны, покрытую пятнами кожу. Она плакала из-за Грега? Я в недоумении. Райна и Грег были едва знакомы.
Райна промокает глаза. Ее взгляд падает на Уиллу.
А вы Уилла, тетя Сиенны?
Да настороженно отвечает Уилла, ей явно передались мои сомнения.
Приятно познакомиться. Сиенна говорит, что вы очень крутая. Райна сморкается, затем показывает наверх. Можно мне подняться на секундочку? Пожалуйста!
Ээ Господи, я слишком устала, чтобы спорить. Ладно. Конечно. Как хочешь.
К моему ужасу, Райна обнимает меня за плечи. От нее пахнет цветочными духами, дорогой кожей и водкой. Прядь шелковистых волос щекочет мне шею, как паук, заставив меня инстинктивно отпрянуть.
Хорошо, хорошо, повторяю я. Иди.
Ботинки Райны стучат по ступенькам. С третьего этажа доносится шепот. Уилла неотрывно следит за мной, и я вздыхаю.
Это подружка Сиенны из колледжа она, собственно, была с Сиенной в ночь убийства Грега. Я слышу голос Райны на третьем этаже. Они вместе ходят в Олдрич. Райна какое-то время работала у папы там они с Сиенной и познакомились. Но сейчас уже не работает, уж не знаю почему. Мне она не очень нравится.
Почему?
Я пожимаю плечами.
Один раз я вернулась домой и застала ее у себя в спальне, у комода. Ящики были задвинуты, непохоже, чтобы она что-то трогала но я не понимаю, что она вообще там делала.
Уилла смотрит наверх. До нас доносятся голоса, но слов не разобрать.
Она была близко знакома с Грегом?
Мне об этом ничего не известно. Хотя Я снова гляжу на лестницу. Эти заплаканные глаза Райны. Этот несчастный, потрясенный голос.
И вдруг я кое-что вспоминаю. В ту ночь, когда убили Грега, я звонила Сиенне из больницы. Прежде чем ошарашить ее новостями, я спросила, где она. «На вечеринке, сказала дочь. Но тут все заканчивается. И я не пьяная. Вот только найду Райну и сразу отчалю.
Вот только найду Райну. Но Райна только что сказала мне, что была с Сиенной, когда моя дочь узнала о Греге. Даже сделала упор на то, что стояла с ней рядом. Что она была свидетельницей разговора.
Выходит, она мне только что солгала.
10
Райна
Пятница, 28 апреля 2017
Я понимаю, что должна держаться подальше от дома Альфреда Мэннинга по многим причинам. Вряд ли сейчас я вхожу в число его любимчиков. Но, приближаясь к дому, я еще издали заметила, как он сворачивает за угол, так что уверена, что уж этого минного поля мне удалось избежать. Я пришла к Сиенне. Мне так важно сейчас побыть рядом с тем, кого случившееся потрясло так же, как и меня. Ах, если бы я могла рассказать ей правду но я не идиотка. Сиенна бы меня не поняла. Еще и обиделась бы. Я бы и сама обиделась И все же она мой друг. А раз так, я имею право утешить ее и поддержать. Поэтому я здесь. Поднявшись наверх, туда, где находится комната Сиенны, вижу, что она сидит на полу, на коленях у нее желтый флисовый плед. Она не плачет. Почти не дыша, напряженно смотрит на экран своего мобильника. Ее палец летает над экраном, прокручивает вниз, вниз, вниз видно, это очень длинное письмо. Или домашнее задание. Я реально надеюсь, что в такое время Сиенну волнует не домашка, но уж такая она, помешана на оценках. В тот день, когда мы с ней познакомились я работала в офисе ее дедушки, она влетела в приемную чуть не плача, потому что не поняла задание по органической химии и была в ужасе от мысли, что завалит его. Альфреда на месте не было, я вызвалась помочь. Органическая химия не такая уж сложная, если разобраться с формулами и уравнениями. Сиенна была так благодарна за урок, что тут же записала меня в подруги что ж, мне это было только на пользу.