Люди отвечали им тем же. Это еще изменится. Но не сейчас. Не тогда, когда на одном из миниатюрных корабликов, прикрываемых гибнущим флагманом, спрятана под надежной охраной Сэра.
Спрятана? Под надежной охраной?
– Бей их!!!
Звонкий голос разнесся над содрогающимся в последней агонии кораблем, и Леек дернулся, будто его огрели раскаленным хлыстом.
– Ко мне, хозяева пустыни! Защитите свою махараджани!
Тонкая фигурка метнулась в самую гущу бойни, окруженная сиянием изумрудной магии и щитом отчаянно пытающихся прикрыть ее телохранителей. Корабль точно взорвался. Загнанные в угол, приготовившиеся умирать люди вдруг поворачивались и набрасывались на торжествующих захватчиков, точно воплощения ярости. Леек сам не помнил, как сорвался с места, но вдруг обнаружил, что успел врезаться в общую свалку с тыла, прорубая себе дорогу и поливая при этом нелюдей многоэтажной руганью на их же собственном языке... Впрочем, разлетающиеся в разные стороны нелюди тут были совершенно ни при чем. Глупцам просто не повезло оказаться между Посланником и одной упрямой девчонкой, которой он вознамерился всыпать по первое число...
* * *
«Виктория?»
Она пробормотала что‑то сквозь сон, отмахиваясь от назойливого голоса. Сказано ведь было: не будить, если не случится что‑нибудь вроде новой волны Вторжения...
«Значит, пора вставать. Вторая волна Вторжения как раз на подлете».
«Кто это го...?»
Виктория подпрыгнула на кровати, точно ее подбросили.
«Natalie!»
Ее вопль, наверное, мог разбудить всю планету. И разбудил. По крайней мере, уже в следующую секунду посыпались вопросительные импульсы от всей их команды. Девушка нетерпеливо отмахнулась, мысленно ища один‑единственный голос.
«Ну ты и спать здорова, победительница! Пожарной сиреной не разбудишь!»
«Natalie!!!»
«Впрочем, не похоже, чтобы в ближайшем будущем у кого‑то из нас была возможность как следует выспаться».
«Natalie!!!!!!!!!!!!!»
«Давай‑ка выйдем в ментал. Есть разговор».
Несколько секунд Виктория могла только ошарашенно открывать и закрывать рот, затем рванулась в пространство мыслей, прожигая информационные слои стремительностью своего погружения.
Невероятно. Но не узнать этот мощный ментальный голос было невозможно. В мысленной речи Натальи всегда плескалась агрессивная, какая‑то напористая сила. Не то чтобы прекрасная ведьма не могла, как та же Данаи Эсэра, приглушать свой тон до причудливой вязи смыслов и подтекстов, просто никогда не давала себе труда озаботиться такими мелочами. Она была тем, чем была. Не нравится – не ее проблемы.
Виктория поспешила на зов. Belle была там, в этом туманном, нереальном мареве. Высокая, истонченная фигура в изысканно‑роскошном бальном платье, окутывающем белоснежную кожу полупрозрачной вязью кружев цвета слоновой кости. По подолу и лифу рассыпался водопад бриллиантов, ткань казалось дымкой, изморозью и становилась лишь чуть‑чуть плотнее в стратегически важных местах.
Виктория бросилась к всегда казавшейся ей такой холодной и высокомерной женщине, повисла у нее на шее.
– Natalie!
«Ну‑уу, как однообразно! А ничего другого ты сказать не можешь?»
– Ты жива! – Избранная удивлялась сама себе. До сих пор она и не знала, сколь много значили для нее члены их маленькой группы... и какой болью аукнулся тот отчаянный крик несколько часов назад. Если на то пошло, Виктория вообще не подозревала, что для нее возможно столь свободное и бескорыстное проявление чувств. Ей казалось, что способность радостно приветствовать вернувшегося домой друга осталась в далеком‑далеком, почти стершемся из памяти, не очень‑то радостном детстве.
Тонкие руки в бальных перчатках обвили ее плечи, на мгновение сжали.