– Почему?
– Потому что я ему не сказала.
– Почему?
Зеленые глаза блеснули из‑под темных прядей первыми искорками гнева.
– А какой смысл? Какой смысл, если я все равно не более чем призрак в глубине твоего сознания? Зачем себя мучить? К тому же, – полные губы вдруг улыбнулись, – не стоило вводить его в искушение.
Стремительная, гибкая, опасная... Она была похожа на кошку. Кошку? Не было здесь ни кошачьего самодовольства, ни пушистой вольготности. Дитя пустыни, дитя ограничений и необходимости, лишенное всего ненужного. Змея. Старая королевская кобра. Ядовитая, мудрая и бесконечно терпеливая.
Юная Избранная смотрела на нее, красивую и сильную, скованную узкой рамой старого зеркала.
«Нет, – поняла вдруг Виктория, – скованную лишь собственным самоконтролем. И ничем больше».
Она наконец вспомнила, что забыла сделать, когда впервые обнаружила в своей голове постороннее присутствие. Она совсем забыла испугаться.
За все то время, когда Виктория слышала странный внутренний голос, тот ни разу не пытался ей приказывать, даже советовал неохотно и расплывчато. Ни разу не дал готового ответа. Сэра вообще старалась сводить свое присутствие к минимуму. Подбадривала, когда было трудно. Ругала, когда жалость к себе переходила все границы. Говорила слова утешения, когда становилось совсем невыносимо. Точно мудрый учитель, она лишь обращала внимание на какие‑то с первого взгляда кажущиеся незначительными детали или подбрасывала новые проблемы.
И никогда не пыталась перехватить контроль.
– Ты можешь уничтожить мою личность и захватить тело?
Чувственные губы дрогнули в улыбке, довольные, что ученица задала правильный вопрос.
– Элементарно.
Некоторое время тянулось напряженное молчание. Эсэра подняла руку, и в ее ладони материализовался тяжелый бокал. Когда женщина пригубила напиток и отставила кубок, Виктория отстраненно заметила, что на внутренней стороне ее изуродованной шрамами кисти блеснул странный цветной узор.
– Почему ты этого не сделала?
Насмешливо вздернутая бровь...
– Этические соображения? – ...и печально скривившиеся губы.
– А если серьезно?
Пустынная кобра залпом допила вино и грубо отшвырнула бокал в сторону.
– Ты все еще не понимаешь, так, девочка? Ты все еще маленькая, забившаяся в дальний угол Вика, а не могущественная Виктория. Очнись! Почему, по‑твоему, была заварена вся эта каша?
Виктория, никак не ожидавшая от песчаной кобры такого взрыва, ошеломленно моргнула.
– Опять спасение мира?
Сэра высокомерно промолчала.
Теперь уже Виктория вскочила на ноги, меряя комнату нервными шагами.
– Но это же глупо! Ты – Избранная. Причем гораздо более опытная, гораздо более сильная. Почему не взять мое тело и не покончить с этой комедией раз и навсегда?
Темноволосая безнадежно покачала головой.
«Убью идиота. Наградить ребенка таким количеством комплексов...»
Похоже, эти слова Эсэра подумала на другом языке, но сознание Виктории автоматически перевело их в знакомые для себя слова. И тут же темноволосая леди заговорила вслух, уже для ушей Виктории:
– Если бы дело решалось опытом и силой, мы с тобой вообще не были бы нужны, подруга. Просто заявился бы Посланник, незаметно подтолкнул аборигенов к решению всех проблем и отправился домой – как это обычно и происходит. Но если уж мир сподобился разродиться Избранным... то, значит, без этого Избранного миру конец. Ключевое слово – «этого». Именно этого, конкретного индивида, этого мужчины или этой женщины. Без тебя. Я здесь – меньше чем ничто. Твоей планете нужна ты, и только ты. Со всеми достоинствами и недостатками.