Понятное дело. В своём кабинете я предпочитаю работать, Джорджи. А для королевской работы требуется ясная голова, огрызнулся Карл и позвонил в колокольчик.
Ну, положим, нехотя согласился Бэкингем, но пить воду не стал.
Итак! король жестом указал фавориту на стул, который стоял возле массивного рабочего стола, а сам предпочёл ходить по кабинету.
Кабинет представлял собой длинный прямоугольник, в дальнем конце которого было широкое трёхстворчатое окно. Оно было застеклено цветными кусочками витражного стекла в виде эмблем алой и белой роз, вправленных в ромбики в шахматном порядке. Напротив окна располагался массивный рабочий стол, а возле него кресло из черного дерева, простое и удобное, единственным украшением на котором были подлокотники, вырезанные в виде когтистых лап хищника. Вдоль стен по обе стороны от стола были расставлены книжные шкафы, заставленные, помимо старинных фолиантов с потускневшей позолотой на корешках, всевозможными диковинками и несколькими моделями кораблей королевского флота Англии.
Ну? все ещё не воспринимая всерьёз сурового тона Карла, Джордж откинулся на жёсткую деревянную спинку стула и с вальяжным видом закинул ногу на ногу.
В это время в кабинет заглянул паж, и Карл жестом подозвал его к себе, чтобы шепнуть что-то на ухо. Паж кивнул, и король отпустил его, но не через дверь в приёмную, откуда тот появился, а открыв для него неказистую дверцу слева от стола, которой обычно пользовались слуги и доверенные лица короля, когда он не хотел, чтобы в приёмной заметили их визит к нему.
Итак, герцог! Вы готовы послужить своему королю?
Тон этого вопроса был далёк от ожидаемого Бэкингемом шутливого разноса за чрезмерное налегание на вина во время приёма послов у принцессы. Герцог даже поставил правую ногу на пол, выпрямился и слегка подался вперёд.
Чем могу? пробормотал он, но осёкся под строгим взглядом короля, наклонил голову и примирительным тоном произнёс:
Я всегда готов служить тебе, Чарли. Ты же знаешь. Это навсегда. Я был и есть твой самый преданный друг. Я же был с тобой там! И через всё прошёл вместе с тобой! он поднял голову, прояснившимся взором глядя прямо в глаза королю.
Тот с шумом выдохнул, заложил руки за спину и прошёлся по кабинету. Не ответив ничего на это напоминание о той преданности, которую Вильерс выказал ему в годы эмиграции, Карл прохаживался взад и вперёд, изредка останавливаясь, словно для того, чтобы присмотреться к названию одной из книг или разглядеть маленькую диковинку из коллекции в шкафу.
Чарли? тихо позвал его через некоторое время Бэкингем, отчасти придя в себя.
Не то, Джорджи! Всё это не то! заговорил Карл, не оборачиваясь к нему. Теперь кто угодно может напомнить мне о лояльности по отношению к короне и верности моему отцу. А как же иначе! Двор полон вернувшихся из эмиграции погорельцев. И Джорджи, ведь не каждому удалось ухватить немалый кусок приданного вместе с рукой дочери республиканского генерала!
Что? Бэкингем даже привстал, но вовсе не от гнева за то, что ему указали на брак по расчёту с дочерью ярого кромвелиста врага номер один покойного короля.
Я всё сказал! ответил на это Карл, продолжая отмерять шагами длину кабинета.
Да что в том такого? Я вернул своё же наследство. Не забывайте, Ваше величество, я ведь, так же как и вы, потерял всё! И пока состояние моего отца не перешло в руки к сыну какого-нибудь пивовара, я позаботился о том, чтобы вернуть его в семью. И только!
Баста, всё! Хватит, Джордж! вскричал Карл и вернулся к столу. Теперь поговорим, с этими словами он сел на край стола рядом с Бэкингемом.
Поговорим! с апломбом повторил за ним Джордж, хмуро посмотрев в лицо наклонившегося к нему короля.
Мне необходим этот брак, Джордж. Мне и Англии. Ты это понимаешь?
На лице Бэкингема отразилось окончательное прояснение, а вместе с тем и начало мыслительного процесса. Посерьёзнев, он всё так же в упор, не мигая смотрел в глаза короля, будто они играли в «гляделки»: кто кого пересмотрит.
Но я не желаю, чтобы всё это выглядело, как дешёвая сделка с французами, пояснил Карл. Нет! И тем более я не хочу, чтобы сами французы думали, будто бы оказали нам великую милость этим сватовством. Ты понимаешь?
Нет, честно признался Джордж и выпрямился, расправив плечи. Я ничего не понимаю. С чего им так думать? Это ведь они прислали своих послов. Разве это не так? Или?
Нет, глухим голосом ответил Карл и резко отодвинулся от него. Нет! Чёрт побери, нет! Трижды нет! выкрикнул он, на каждой фразе громко хлопая ладонью по столу.
Ну И что с того? не желая показаться тугодумом, Джордж наморщил лоб, вдумываясь в сказанное Карлом.
Матушка использовала все доступные ей средства для того, чтобы вложить эту блестящую идею в голову королеве Анне. Это всё козни прохвоста Мазарини! Вот кто мешал этому браку. Как знать, если бы ни его медовые речи, произносимые близко от сердца и ушей королевы Анны, тогда, может быть, я и получил бы руку герцогини де Монпансье вместе со всем её наследством! И тогда я вернул бы себе трон гораздо раньше. О, Анна-Мария сделалась бы королевой, как и мечтала, а я Ай, да что там, всё пошло прахом! Но, Джордж! Этот прохвост не должен помешать нам сейчас. Ты понимаешь?
А разве он против? Джордж внимательно следил за мимикой подвижных черт лица Карла, пытаясь угадать то, что оставалось недосказанным.
Как только я увидел этого де Креки в зале Совещаний, то сразу же понял, что дело нечисто. У него есть какой-то план. И я хочу знать, что он затевает.
Хотел бы и я узнать об этом, проговорил Джордж, ослабляя узел пышного банта, завязанного у него на шее.
Я поэтому и настоял на том, чтобы этот молодой де Руже был назначен женихом по доверенности. Де Креки старая ворона. Он не только стар и уродлив. Он способен превратить эту помолвку в сущий ад для Минетт!
Что? в лице и в голосе Бэкингема отразилась ярость, и не будь Карл занят собственными мыслями, то непременно обратил бы внимание на столь неоднозначную реакцию фаворита.
Да, да! Мне нужна твоя помощь, Джордж, продолжал свою мысль Карл, вновь принявшись ходить по кабинету. Ты обязан! Нет, ты просто должен сделать всё возможное для того, чтобы Минетт увлеклась идеей о браке с французским принцем.
Точнее, чтобы она увлеклась этим французским генералом, не так ли? недовольно переспросил Джордж.
Нет. Этого не нужно. Нам необходимо только то, чтобы Минетт увлеклась мыслью о браке с Филиппом. Им самим, если возможно. А лучше, если бы он стал принцем её мечты! Понимаешь? Счастье моей сестры это самое важное в этом деле.
Это показалось нелогичным самому Джорджу. Только что речь шла о политическом расчёте и браке, который должен был предоставить им союз более глубокий и крепкий, нежели все подписанные меморандумы и договоры это династический брак! И вдруг Карл заговорил о личном счастье своей сестры! Всё это никак не укладывалось в понимании Бэкингема, и он обернулся к королю, который стоял напротив книжного шкафа и с рассеянным видом изучал корешки книг.
Если эта помолвка будет счастливым и желанным событием в мечтах принцессы, то весь двор, а за ним и Парламент, и вся Англия, и вся Европа все воспримут это как счастливый и очень романтичный союз двух сердец. Оба юны и практически выросли вместе. Они ещё и красивы к тому же. А что ещё нужно для волшебной сказки?
Ну если вы так говорите, промямлил Джордж, думая о своём.
И никто не вспомнит о том, что нам необходим союз с Людовиком больше, чем все эти матримониальные нюансы. Конечно же, и матушка, и я сам желали бы для Минетт корону, а не тиару принцессы. Понимаешь? Так было бы надёжнее. Но как знать! Пока что Филипп является дофином Франции. Как знать!