А ты предпочла экспедицию из-за меня, закончил Виктор.
Элен завертела головой:
Нет, я предпочла экспедицию, чтобы доказать себе, что я ещё чего-то стою в этой жизни.
Виктор посмотрел в лицо девушки. Она была мужественной и красивой, совсем такой, о какой можно было только мечтать.
А Макс?
Что Макс?
Ты думаешь, он будет не против нашего рандеву?
Улыбка сошла с симпатичного лица Элен.
При чём тут Макс! Он умный парень, постоянно придумывает какие-то штучки, и даже в прошлом году выиграл на конкурсе изобретателей, но.
Она замолчала, не находя больше слов.
Но он тебе безразличен.
Элен опустила белокурую голову, избегая его взгляда.
Я не хочу говорить об этом.
Понимаю.
Он хотел сказать что-то ещё, но слова не шли, и Виктор промолчал.
Ну, так ты едешь?
Угу.
Воздухолёт оторвался от земли и плавно заскользил в воздушном пространстве, направляясь в сторону городской площади, где было много света.
.Элен жила с родителями на восемьдесят четвёртом этаже огромной многоэтажной высотки, откуда весь город был виден почти как на ладони. Родители Элен считались людьми состоятельными и могли себе позволить купить воздушное бунгало, подобно многим аристократам планеты Земля. Однако наподобие консерваторам они предпочитали старый стиль, потому что до сих пор не могли привыкнуть к нововведениям, и им казалось дикостью всё, что происходило вокруг них.
Правда Элен также могла снимать жильё отдельно от родителей, как и большинство её одноклассников, но она предпочитала укрепление семьи, потому что ей казалось, что это объединяет людей.
Комната Элен была вся в зеркалах, поэтому Виктор мог видеть своё отражение сразу же в нескольких плоскостях. Его лицо показалось ему бледным и каким-то даже отчуждённым.
Они растворялись друг в друге, их тела слились в едином порыве страсти; они были молоды, и им казалось, что вся жизнь у них впереди. Он ласкал её волосы, бёдра, груди; Элен отвечала на его ласки так, как только может отвечать искренне любящее сердце.
Когда их объятия, наконец, разомкнулись, Виктор вышел на балкон, закурил сигарету и уставился в сияющие горошины звёзд, которые казались в этот ночной час огромными живыми существами. Ему казалось, что эти существа перемигивались друг с другом. Да, они были живыми, они всё ощущали, всё чувствовали, как и он.
Было холодно, но Виктор не почувствовал порыва ветра, на нём были только штаны.
Ты уже здесь?
Виктор не заметил, как Элен оказалась рядом с ним. В руках она держала поднос с коктейлем. Виктор посмотрел на тонкую соломинку, выставлявшуюся из глубины стакана.
Звёзды.Они так низко сегодня.
Да.
Она обратила внимание на то, каким грустным был его взгляд.
Ты переживаешь из-за Наташи? решилась спросить Элен. Ей с трудом дался этот вопрос, она боялась его обидеть, бросить опрометчивое слово, способное разрушить всё, все отношения, нарождающееся между ними, Я понимаю, ведь она была моей подругой Ужасная смерть. Говорят, её тело было сильно изуродовано, говорят.
Элен! Прошу тебя, не надо!
Виктор схватился за голову, крик сам собой вырвался из его горла, и он уже пожалел об этом.
Прости меня, я не должен был так говорить. Я не должен был выходить из себя.
Это ты прости меня, ты ведь любил Наташу, и весь класс знал об этом, она с тревогой посмотрела в холодные, как лёд, серые глаза Виктора, Мне показалось, что что новенькая Виктория Баретто очень похожа на.
Тебе не показалось! жёстко ответил Виктор, Тебе не показалось, Элен.
Может, я поговорю с мистером Лесли, классным руководителем, чтобы её перевели в другой класс. Ведь она всегда будет тебе живым напоминанием о.о
Она не договорила.
Нет!
Она тебе нравится? вопрос прозвучал упрёком.
Она не может мне нравиться, потому что.потому что она не моя Наташа.
И всё же, она нравится тебе. Я чувствую это.
Виктор не ответил.
Только сейчас Элен ощутила дикий холод, проникающий в каждую клеточку её стройного, как у пантеры, тела, так она была почти обнажённой, если не считать широкого золотого пояса на её тонкой талии.
Виктор набросил на её плечи плед.
Пойдём в комнату, здесь слишком холодно.
Элен протянула ему поднос.
Хочешь коктейль? спросила она.
Да, но только в комнате.
В комнате Элен было тепло и пахло розами. Виктор выбросил остаток сигареты, который полетел вниз маленьким горящим пучком.
Он смотрел на неё, такую любящую и такую красивую, но ничего не испытывал к ней, ничего из того, что должен был испытывать. Виктор злился на себя из-за этого, но ничего не мог с собой поделать.
Он поставил стаканчик с коктейлем обратно на стеклянный столик. Элен смотрела на него и посасывала свой коктейль через тонкую соломинку, смотрела на Виктора, пытаясь понять, о чём он думал.
Элен, прошептал Виктор, и шёпот этот прозвучал единым вздохом.
Что?
Мы не должны были этого делать.
Её томные загадочные глаза продолжали смотреть на него.
Мы не должны были так далеко заходить.
Почему? едва слышно спросила Элен, Почему?
Он резко пожал плечами:
Не знаю, Элен. Это неправильно, так не должно быть.
Элен вздохнула:
Ты не любишь меня.
Подсознательно она надеялась, что он опровергнет её слова, но он снова промолчал. Она в отчаянии села на широкую кровать в ворохе покрывал и зеркал, обняла колени руками, сжалась в комок, словно маленький испуганный никому не нужный зверёк.
Ты доволен, что включён в состав экипажа? наконец, спросила она.
Спасибо тебе.
Виктор крепко обнял девушку и долго прижимал её к себе, боясь, что она неожиданно исчезнет, и её больше не будет с ним. Но она была рядом желанная и милая.
А ты полетишь? спросил Виктор.
Да, коротко ответила Элен, глаза её переполнились слезами. Она плакала, она была в отчаянии, её душа была истерзана усталостью и болью.
Я никогда не хочу расставаться с тобой, Элен, прошептал Виктор и ещё сильнее прижал её к своему телу, Никогда! Ты слышишь!
Однако его мысли унеслись в огромные бездонные глаза новенькой с Меркурия, и он возненавидел себя за это.
..
Владислав Лесли представлял собой высокого сухопарого человека со светлыми волосами и тонкими губами, разрезающими его худое лицо на две части. Он носил очки, категорически игнорируя линзы, потому что так его глаза казались больше.
Многие из Школы недолюбливали Лесли за то, что он симпатизировал центурианам, испытывая особую благосклонность к Айрону, и многих это раздражало.
Владислав Лесли скривил свои тонкие губы в презрительной усмешке, когда на пороге класса появился Виктор Мервин.
Мервин виновато понурился, переминулся с ноги на ногу.
Ах да, сегодня у нас на закуску опоздавшие и злостные прогульщики, прокомментировал Лесли.
Я прошу прощения, пробормотал Виктор.
Ему с трудом стоило выдавить из себя эту жалкую фразу, потому что он терпеть не мог Лесли за его угодливость и слащавость перед центурианами и режимом Айрона.
Лесли тоже не долюбливал этого свободолюбивого юношу, всегда гордого и независимого, способного пойти на любой принцип ради Истины.
Он ненавидел всех Мервинов вместе взятых, так как ему случилось познакомиться с его отцом Эндрю человеком с несгибаемой волей и орлиным профилем.
Эндрю считал Лесли подхалимом, человеком ничего не стоящим в Космологии с недалёким умом.
«Такие способны продвигаться по служебной лестнице, если только кому-нибудь вылижут, как следует, зад», говорил Капитан Дальнего Следования.
Владислав Лесли оценивающе взглянул на вошедшего Виктора.
Виктор Мервин, не удосужитесь ли Вы сообщить нам, где Вы были последние два дня?
Я.я
Лесли вновь ухмыльнулся:
Ясно, вы предпочли отмечать Новый Год на полную катушку.
Виктор с ненавистью во взгляде посмотрел на преподавателя Космобиологии.