И пришлось мне надеть кепку Борькиного дедушки. Такую серую в клеточку. Большую, как морская черепаха. Ей всё не сиделось, и она ползала по моей голове, как живая.
Мы вышли на улицу. Из-за этой кепки я ничего вокруг себя не видел. Борька держал меня за руку, как маленького. И вёл, как слепого.
Ничего, Вовка, приговаривал он, не волнуйся. Ты только под ноги смотри, а уж я тебя доведу.
Не волнуйся, не волнуйся Парикмахер криволапый. Натворил, а теперь успокаивает
Дотащились. Стали входить в дверь, а она не открывается.
Мальчики, вы что хулиганите? Разве можно двери ломать? сказал какой-то прохожий.
Мы не хулиганим, отвечает Борька. Мы в парикмахерскую.
Так ведь сегодня парикмахерская не работает. Выходной у них сегодня.
Тут меня зашатало. Приподнимаю козырёк кепки.
Почему выходной?
Потому что парикмахеры сегодня отдыхают.
А я как же?
Подожди ты! перебил меня Борька. Скажите, пожалуйста, а на Гражданском проспекте парикмахерская сегодня работает?
А там, кажется, ремонт начался.
Спасибо, отвечает Борька.
Прохожий ушёл, а мы остались.
Борька, что делать будем?
Не знаю, говорит.
И я не знаю.
Придётся тебе, Вовка, потерпеть. До завтра. А завтра с утра в парикмахерскую. Тебе только ночь переночевать. Заснёшь, а во сне ведь тебе всё равно, какой ты
А что я дома скажу?
Скажешь, что парикмахерская закрыта на выходной.
Это я и без тебя знаю! А про голову?!
Скажи, скажи это
Борькины ноги затоптались на месте. Я даже подумал, что он сейчас убежит.
Ладно, говорю, веди меня домой.
Вовка, может, ты у меня переночуешь?
Думаешь, тебе не влетит?
А мне за что?
А за крахмальную простынь. Ты же её теперь так не сложишь, как она была.
Да, тяжело вздохнул Борька.
Привёл он меня домой. Звоним. Открывает папа. Я его по брюкам узнал и по тапочкам.
Папа долго стоял в открытых дверях.
Боря, спросил он, ты не знаешь, где Вовка? С ним ничего не случилось?
С ним? Он вот. С ним ничего
Папа снял с меня кепку.
Как же ничего, когда он так благоухает. От него пахнет, как от целого розария Ботанического сада.
Борька понюхал меня. Говорит:
Немножко пахнет. Цветами.
Это называется немножко? А кто его так немножко оболванил? Неужели это он сам себя умудрился?..
Борька молчит. Я тоже.
Та-ак
Тут папа хлопнул меня по шее и рассмеялся. А Борька от папиного смеха вдруг расхрабрился.
Это я, говорит, вашего Вовку так. Я под бокс старался. А парикмахерская оказалась закрытой.
Получай своё, мастер по причёскам! сказал папа и хлопнул Борьку. Только он его хлопнул так, будто у Борьки такая больная шея, что по ней нельзя треснуть как следует. А ведь мне ещё и от мамы что-то будет
В подвале
Дверь подвала была открыта.
Сразу за дверью горела лампочка. Мы чуть-чуть отошли от неё, и стало темно.
Кто боится пускай остаётся, сказал Вадька.
Остальные за мной! сказал Борька.
Никто не испугался, и мы все пошли.
Борька шёл впереди.
Держитесь за стенку, сказал он.
Стенка куда-то повернула, потом ещё раз повернула, а потом я нащупал рукой выключатель. Щёлкнул зажглась лампочка, и стало светло.
Это здорово! Теперь можно не бояться, сказал Вадька.
А чего бояться? сказал Борька. В темноте, может, интересней.
Так уж и интересней! сказал Толька. В темноте разве найдёшь что-нибудь дельное.
И он показал нам два больших и очень старых сапога. Он надел их прямо на свои ботинки и стал маршировать. Как солдат. Мы рассмеялись, потому что у одного сапога всё время отрывалась подмётка и получалось, что сапог просит каши.
Борька попросил у Тольки поносить сапоги, но Толька не дал.
Пошли дальше. Везде были лампочки, и мы в каждой комнате что-нибудь находили.
Я нашёл железную трубу. Стал смотреть в неё на лампочку, чтобы узнать, насквозь она или не насквозь. А Толька взял и дунул с другой стороны. Тут я чуть не задохнулся от пыли. А когда вытер рукой лицо, то и нос, и рот, и лоб, и щёки, и даже волосы всё было в саже.
Ха-ха-ха!
Ну и чумазый! Прямо трубочист! засмеялись ребята.
Зато Вадька в одном месте залез в такую паутину, что его почти не было видно из-за неё. Ну, будто он в сети попал! Как какая-нибудь муха. Прямо с носа у него свесилась длинная паутинина, и по ней быстро-быстро бежал паук. Здоровенный. Он бежал, будто торопился схватить Вадьку за нос. Вадька испугался и стал махать руками, чтобы смахнуть сердитого паука. Ну, тут уж мы посмеялись над Вадькой.
Борька нашёл хорошую железную кровать. Она стояла в углу и была с сеткой. Борька с разбега плюхнулся на сетку.
Чур моя!
Дай посидеть, сказал ему Толька. Но Борька разлёгся, как эгоист, и никому не дал.
Ему надоело лежать, он встал. И тут мы увидели, что весь Борька в квадратиках. Ну, весь разрисованный!
Мы нашли маленькую печку. Хотели её затопить, но в подвале не оказалось дров.
Наконец и Вадьке повезло. Он нашёл дырявую миску. Надел её на голову и стал ходить, как шахтёр в каске.
Когда мы шли обратно, я стукнул Вадьку той трубой по голове, а он сказал:
Вовка, ерунда полная! Лупи сильнее!
Я стукнул. И Вадька тоже стал чумазый. Оказалось, что в трубе ещё много было сажи.
Теперь мы оба с ним были чумазые. Борька в квадратиках, а Толька в сапогах. У него одна нога застряла в сапоге, и он никак не мог её вытащить. Потому что нога застряла как раз в дыре. Толька шёл и всё стонал, как больной.
Чего стонешь? говорю ему. Сними сапог, который снимается, сразу легче станет.
Толька послушался, снял. Идёт в одном сапоге. Как утка. С боку на бок переваливается.
Ну? Легче? спросил его Борька.
Тебе бы такое «легче»
Говорил: дай поносить. Не дал. Вот теперь и ковыляй.
Подошли к двери. Вадька толкнул рукой, но она не открылась.
Эх ты! Силач Бамбула сломал четыре стула! сказал Борька и толкнул дверь плечом.
Ну что? Открыл? сказал Вадька.
Стали толкать дверь по очереди, но скоро устали. Стали толкать все вместе. Толкали, толкали и повалились. Куча мала получилась.
Нас заперли, сказал Вадька.
Стали в дверь барабанить. Сначала руками, а потом ногами. Лучше всех бил Толька. От его сапога получался прекрасный стук. Но от такого стука сапог у Тольки свалился с ноги. Вадька схватил этот сапог, и у нас опять был прекрасный стук.
Толька радовался, что у него сапог снялся, но скоро перестал радоваться.
Что мы ломимся в закрытую дверь? сказал Борька. Ведь в подвале есть окна!
Ай да Борька! сказал Вадька. Без тебя мы бы пропали.
Окна мы нашли. Они были маленькие. Чтобы в такое пролезть, надо здорово похудеть. Да ещё оказалось, что они заколочены фанерой. Только в одном была дыра. Как раз для кошки.
Посмотрели мы в эту дырку
А на улице вечер. Далеко-далеко видна дорога. Над дорогой уже свет горит. По ней мчатся машины, идут люди. А мы здесь как в темнице.
Ну что ж, сказал Вадька, придётся нам тут пока оставаться. Печка есть. Вот жаль, ни дров нет, ни спичек.
Что нам печка, если варить нечего! говорю.
А мне мама говорила: доешь, Борька, пирог А я так побежал. Знал бы, доел. Пирог с мясом был
Сказал тоже. Я бы и без мяса доел, если б знал
Толька смотрел в окошко.
Вон машина хлебная поехала! закричал он.
Может, к нам?! закричали мы с Борькой и стали отталкивать Тольку от окна. И когда я оттолкнул их обоих, машина уже проехала.
В таких машинах булочки возят, сказал Вадька. Такие тёплые. С изюмом
А с маком, думаешь, плохие?
Они тоже тёплые и очень вкусные
Ребята! Знаете что? сказал Борька. Давайте в окно кричать.
Кто же услышит, когда дорога вон где!
Но Борька подошёл и крикнул:
Спаси-ите!
«Спасите» кричат, когда тонут, сказал Вадька и крикнул: Мы заперты!
Кричали мы долго. Даже устали и охрипли. И когда Вадька прокричал:
Спасите нас от голода! к нашему окну подошли чьи-то ноги. Рядом с ногами появилась продуктовая сумка.
Это кто же тут мяукает? спросила какая-то тётя.
Она нагнулась к окошку, и я сказал:
Это мы-ы!
Ой! вскрикнула тётя. Она зашаталась и чуть не упала. Наверно, это я её так напугал. Ведь я был ужасно чумазый.