Что ты тут делаешь?
Что и ты, Борька, что и ты. Прячусь.
От них? Глаза Борьки были ещё полны ужаса.
От них, пробубнил Василий с угрозой. Чтобы их черти забрали.
На миг глаза Борьки мигнули во мраке, это он утёр лоб.
Зачем им всё это, Василий? спросил он после паузы. Что мы им плохого сделали?
Не знаю, веско ответил Василий. По мне, так они просто дураки, и больше ничего! Ты-то ещё молодой, а я давно на свете живу. Василий закряхтел, очевидно, усаживаясь поудобней. Этот приступ насилия у них не первый. Да каждый год у них такое, а порой и чаще.
И ничего нельзя с этим сделать?
А ты попробуй! проворчал Василий. Вот только заранее скажу, что силы неравны. Они называют это профилактикой.
Профилактикой?
Да!
У, ироды! Ненавижу профилактику! возмутился Борька, и его глаза загорелись праведным гневом.
А я им говорил, продолжал Василий, что не надо мне таблеток и ничего мне от них не надо! Но разве они что понимают? Ладно бы я болел. Температура там, понос, симптомы. Тогда пожалуйста. Но ведь этого нет! Я здоров! А они опять за своё «Василий, это профилактика!»
В ясных глазах Борьки появилось искреннее сострадание к бедам приятеля.
А может, они это делают, чтобы нас не лечить? предположил он.
Как это?
Ну, чтобы заранее от всего вылечить, понимаешь? Потому что они жадные и на наше лечение им просто денег жалко.
В глазах Василия на мгновение обозначился мыслительный процесс, после чего он ответил:
Может быть. Впрочем, так-то, если посудить, не такие уж они и жадные, питаюсь я нормально. Хе-хе!
Даже во мраке ощущалась чрезмерная полнота Василия и то, как при смехе колышется его плотный живот.
Я всё-таки думаю, что они просто дураки! продолжил Василий. Понимаешь, им вбили в голову идею о существовании каких-то вирусов, микробов, паразитов. Ну, скажи, Борька, ты видел хоть одного микроба?
Борька отрицательно махнул головой.
Вот! А паразитов?
Да нет никаких паразитов! Борька топнул по полу.
А они верят! подытожил Василий. И как результат стали рабами системы и фармкомпаний. Несут им свои денежки, которые могли бы потратить с большей пользой. А вместо этого пичкают нас всякой дрянью!
Ещё насильно!
А как же? Без этого я бы ни за что не позволил ставить на себе эксперименты! По молодости я даже в драку лез, теперь, конечно, уже комплекция не та. Знала бы моя маменька, что со мной будут делать, ни за что бы не отдала Тихо! Слышишь?
Двое в темноте насторожились, а их глаза стали круглыми, как блюдца. Где-то недалеко загудел голос, затем раздались громкие, почти громовые шаги. Они стали приближаться, и, казалось, ещё чуть-чуть, и они окажутся здесь, в самом центре, среди беглецов, и раздавят их.
Мамочки! застонал Борька, и вдруг дверца резко распахнулась, а над головами зажёгся яркий свет.
Вот вы где, лоботрясы! На пороге кладовки стоял босой молодой человек в домашних клетчатых штанах и улыбался. Оля, готовь полотенце! Я нашёл их! Сейчас будем скручивать.
Борька с удивительным проворством одним прыжком оказался на полке под потолком. Толстому коту Ваське повезло меньше. Он бессмысленно заметался по полу, но был тут же пойман.
Не хочу! Не буду! кричал Васька, извиваясь в крепких руках.
Ну не шипи, не шипи, ласково говорил человек. Сейчас съешь глистогонную таблетку и снова пойдёшь спать.
Кот Борька с ужасом смотрел со своей полки, как его приятеля, отчаянно кричащего и размахивающего четырьмя лапами и полосатым хвостом, куда-то уносят. Он знал, что следующая очередь его, но всё-таки напоследок промяукал:
Не сдавайся этим живодёрам, Василий! Борись до конца! Пусть знают, что мы свободные личности и за насилие будем мстить до их последней обувки!
19.07.21
Премия
В небольшом зрительном зале оживлённо рассаживалась публика. Был тут и редактор либеральной газеты Антресольский, статный брюнет. Был и Остапчук, низенький и круглый правозащитник. Была феминистка Заварская, тощая и высокая как жердь женщина. Меж рядов сновал Ябедов журналист, известный только тем, что его побили в одном госучреждении. Занял своё место Прихлёбкин, ветеран-политактивист, который через два ряда слал воздушные поцелуи своей подружке, рыжей некрасивой даме. Все готовились к церемонии вручения первой премии «Рыцарь свободы и благородства».
Мишаня, дорогой, осанисто басил Антресольский своему коллеге по перу, о чём ты говоришь, ну какая мне премия? Брось! Я работаю не ради премий и денег, я работаю ради правды и справедливости! Посмотри в зал. Антресольский небрежно повёл рукой в сторону публики. Все они достойнее меня.
А для меня, трещала Заварская на ухо соседке по креслу, премия уже то, что я нахожусь в одном зале с такими интеллигентными людьми. Вот моя награда! Хотя прилагаемая к премии сумма помогла бы моему проекту, но пусть достойного назовёт комитет.
Гриша, ты что, меня не узнаёшь? перегибаясь через спинку кресла, обратился Ябедов к сидящему впереди человеку. А как дадут мне сейчас премию, тогда уже я зазнаюсь! Да шучу, шучу. На кой чёрт она мне! У меня всё есть. Пусть другому дают, я не жадный.
Нам и без премии хорошо, верно, Маша? шептал Остапчук такой же, как он, круглой и полной жене. Потом интервью давать К чему? Только от дел отвлекать будут.
Наконец церемония началась. К моменту кульминации, когда ведущий должен был назвать имя лауреата, в воздухе повисло напряжение, способное, как казалось, вызвать искры. Когда заветный конверт был вскрыт, ведущий огласил: