Филипп Алексеевич, мне мама с детства всегда говорит: «Глаза боятся, а руки делают». Вы не руками, конечно, работаете, а головой, но все равно. Поговорка универсальная. Вам же все равно придется со мной что-то делать. Вы же не оставите меня?
Филипп с укором посмотрел на пациентку:
Конечно, Агния. Сейчас есть очень продвинутые лекарства, практически без побочных эффектов. Вам, кстати, новые предписания помогают?
Спасибо, мне стало легче. Я раньше вообще себя не чувствовала. Как если бы это была не я. Спала все время. Сейчас я читать хотя бы могу.
Но видения вернулись?
Агния кивнула:
Вернулись. Когда я спала сутки напролет они мне не снились. Мне вообще ничего не снилось. Я была не я.
Сейчас что вам снится?
Я редко помню сны.
И все-таки.
Недавно, например, снилось, что я подхожу к какому-то дому, перед домом заросший сад. Много цветов. Этот сон мне часто снится. Незнакомое место. Я никогда не была ни в этом доме, ни в этом саду.
Вы подробно можете описать этот сон?
Нет. Он, знаете, сон. Там все нечетко, как во сне, рассмеялась Агния.
А ваши видения?
Агния погрустнела.
Вот их я вижу четко. Как наяву.
После обеда в психиатрическое отделение заглянул хирург Леня Шумейко квадратный крепыш с миниатюрными ручками.
Как дела?
Хорошо, настороженно ответил Филипп.
А что так невесело? Психи буянят?
Душевнобольные, поправил Филипп, и не буянят, слава богу. Как у вас?
Что у нас? Режем с утра до ночи русский народ, хохотнул хирург, а он все не кончается и не кончается. Я к тебе, Филя, с добрыми намерениями. Предупредить и остеречь. Готов? Не обидишься? Точно? Я мужик резкий, потому и хирург. А может, наоборот, хирург, потому что резкий. Тут по больничке слушок пошел, что ты гомик.
Я?! возмутился Филипп.
А это нехорошо! У нас это не принято, знаешь ли. Провинция. Мы традиционных взглядов придерживаемся.
Да я не я совсем лепетал растерянный психиатр.
Точно?
Однозначно!
Тогда слушай. Надо, чтобы тебя кто-то реабилитировал в глазах общественного мнения. Вернее, скомпрометировал. Лучше пусть будет харассмент, чем девиация. Молодой мужик месяцами живет без женщины непорядок.
Что ж мне теперь, по проституткам? Филипп с ужасом представил себя в объятиях жрицы любви.
Зачем проститутки? Какие проститутки? Полна больница молоденьких медсестер. Вон хоть Зойка ваша. Трахни Зойку. Говорят, у нее четвертый размер.
Кто говорит? насторожился Филипп.
Глаза разуй. Они тебе и скажут. Но я к тебе не по этому делу. Хотя и обязан предупредить как старший товарищ надо как-то твой целибат ликвидировать. И второй вопрос. У тебя палаты не найдется для моей одной выздоравливающей? С главврачом вопрос утрясу.
Есть одна свободная, сказал Филипп.
Готовь! Завтра с утра приведу ее, свою. И не расстраивайся ты так.
Неожиданно как-то, признался Филипп.
Предупрежден вооружен. До завтра, в общем.
Вечером медсестра Зоя заглянула в комнату доктора Воздвиженского. Чаю он ей предлагать не стал.
Глава 2
Знаете ли, мой юный друг, голос профессора Аркадьева звучал в телефонной трубке так по-родному, что Филипп невольно расплылся в счастливой улыбке, знаете ли, мой юный друг, если представить, что мы однажды проснемся и большинство людей вокруг нас будут видеть галлюцинации, а меньшинство нет, то мы, психиатры станем лечить тех, у кого нет галлюцинаций. Ибо в психиатрии нет устоявшегося регламента. Что это я рассказываю вам о прописных истинах? Ах, да. Вы утверждаете, что ваша пациентка Прохорова не типичная шизофреничка. Так шизофрения вообще не может быть типичной.
Но, Илья Борисович, здесь речь идет о сомнении в диагнозе априори. Прохорова признает свое состояние, осознает его как болезненное. Хочет от него избавиться. Я вам писал, что она уже год в стационаре, но нет нарушения мышления. Генерализованной тревоги[3] тоже нет.
Как нет? Если Прохорова ваша галлюцинирует?
Да, но они повторяющиеся, стабильные, определенные. Прохорова просто хочет от них освободиться.
Вот и прекрасно! И лечите ее! Шизофрения крайне полиморфична. Но бред, галлюцинации налицо. Пациентка просит о помощи. Что вам еще нужно?
Так не помогают нейролептики! Нет никакой положительной динамики. И схизиса[4] нет. Что это значит?
Так ее лечили вот и нет схизиса. Мой юный друг, мой вам совет: не увлекайтесь молоденькими, хорошенькими шизофреничками. Во-первых, надо опасаться индуцирования. Во-вторых, только по причине малого клинического опыта вам кажется, что у данной пациентки шизофрения протекает как-то по-особенному. Опять скажу банальную вещь: каждый сходит с ума по-своему. Основной признак психического расстройства отсутствие в той или иной степени связи с реальностью.
Так она есть! Филипп почти кричал. Есть связь! Прохорова видит будущее! Ее предсказания сбываются!
Профессор молчал.
Илья Борисович, вы меня слышите?
Да. Когда я начинал свою врачебную практику у меня тоже была такая больная. Мне тоже все казалось, что она какая-то особенная. Тоже, кстати, видела «картины» и будущие события.
Илья Борисович, у вас сохранилась, может быть, ее история болезни?
Возможно. Я этот случай включил, помнится, в свою кандидатскую. Дочку попрошу на даче на чердаке поискать в архиве.
Спасибо! Филипп так обрадовался, как будто обнаружилась панацея от всех болезней на свете. Огромное спасибо! Жду!
Утренний обход прошел без эксцессов. Даже алкоголики не сильно сегодня рвались домой, пришибленные знаниями о вреде сорокаградусной жидкости, регулярно внедряемые в их сознание доктором Воздвиженским. Только пациентка Кузнецова настойчиво демонстрировала видео на ютюбе: какой-то эпидемиолог рассказывал о том, что эпидемии ковида на самом деле нет, а только искусственно поддерживаемая паника, с целью чипирования человечества.
Варвара Игоревна, да и бог с ней, с эпидемией. Я посмотрю, я обязательно это посмотрю. Позже. Мне сейчас больными надо заниматься. Вас же здесь никто не заставляет вакцинироваться? Вы в полной безопасности.
Я против прививок! Они обездвижат наши мозги!
Очень хорошо вас понимаю. Так вас кто-то заставляет вакцинироваться?
Вы не понимаете, в отчаянии шептала Кузнецова, на Земле останется только один золотой миллиард. А мы все умрем!
Конечно, умрем. А как же? Обязательно когда-нибудь все умрут. Но что вы предлагаете? Какие наши конкретные действия?
Я еще не выработала стратегию спасения человечества, помолчав, призналась пациентка.
Все в ваших руках!
Да!
Действуйте!
«Тревога зашкаливает, двигательная активность повышена надо успокоительных прибавить. Может, ее случай и подходит к мегаломании. Все же заботиться о судьбах человечества это мания величия. Или нет? Но здесь присутствует навязчивая идея и явные логические провалы в мышлении. Но может быть, Кузнецова тоже видит будущее? Как Агния? Так, Филипп, ближе к здравому смыслу, ближе»
Шумейко привел свою пациентку. Лет сорок, в платочке, взгляд уверенно-жесткий, особо контрастирующий с выражением лиц обитателей психиатрического отделения. Определили ее в дальнюю свободную палату.
Без трепа только, ладно? предупредил хирург.
В смысле? насторожился Филипп.
Скажи своим, чтобы особенно не распространялись. С главным я, конечно, все утряс, но, знаешь, начнут тебе со всех отделений своих доходяг совать. Тебе это надо? Тебе это не надо.
Филипп пожал плечами.
Ей лечение какое-то назначено?
У нее все с собой. Таблетки и постельный режим.
Тетя Рая приняла «кукушонка» без эмоций. Видимо, это принято было в больнице подкидывать своих пациентов в чужие отделения. Раз палата пустует почему бы не воспользоваться случаем?
Хмурый Авдей тоже никак не отреагировал на постоялицу. А Зоя тем более. Она светилась радостной улыбкой целый день. Филипп тоже невольно улыбался, глядя на нее: «Все же не надо так дрожать над своим личным пространством. Тем более, я и не интроверт по сути, а уж тем более не социопат».