Ох, сестрица, уболтала ты меня! с некоторой досадой махнул рукой Шигона. Ладно, пошли спать, а то, чай, скоро первые петухи запоют.
Следующий день прошёл на редкость удачно. Майер выбрал несколько шкурок черного хорька и, складывая их в сундук, уже представлял, как его милость господин бургомистр обрадуется такому подарку, а Якоб присмотрел чудесные ожерелья из речного жемчуга для Маргариты и ее матери фрау Марты. Сокровища были незамедлительно отнесены на «Лебедь».
Что ж, племянничек, дела у нас идут удачно, значит, мы скоро можем отправляться. А по дороге завернём в Ливонию и продадим там оставшуюся селедку, говорил племяннику довольный Майер по пути к кораблю.
В Ливонию, дядюшка? переспросил Якоб. А как же разбойники, что грабят торговые корабли по пути в Чудское озеро?
Разбойники? Якоб, мальчик мой, ты пуглив, как заяц! снисходительно бросил купец. «Лебедь» уже десять лет ходит по рекам и озерам Ливонии и русичей и испытал немало, поверь! Моя команда хорошо подготовлена, чтобы дать грабителям решительный отпор. Так что не тревожься! он по-отечески положил юноше руку на плечо.
На душе у Якоба по-прежнему было нехорошо от предчувствия, что эта схватка может стать роковой для них, но с дядюшкой спорить он не стал.
По пути они встретили боцмана. Тот снял шапку, приветствуя господина, и бросил на него отчаянный взгляд, будто желая что-то сказать но тут он вспомнил угрозы итальянцев и обещание Матиа следить за ним, вспомнил свою единственную дочь и сник. Ему ничего не оставалось, как проследовать за ними, понурив голову.
Часть III
«20 мая 1528 года. Наконец-то наш «Лебедь» покинул гостеприимную псковскую землю. Впереди ждет Ливония. Нас провожали многие жители города»
Тут Якоб остановился, вспомнив, как махала вслед уплывающему кораблю платочками девичья толпа на пристани. И среди них была она Настенька, дочь правителя города, которая дала ему столь бесценный подарок И небесные глаза ее, казалось, следили именно за ним! Якоб вспомнил и о другой женщине нежной, желанной Маргарите, ждущей его в родном Кёнигсберге. Он словно бы видел, как она сидит у залитого солнцем окна с вышиванием, а фрау Марта рядом кроит рубашку. И карие, как майоран, очи Маргариты наполнены надеждой и мечтой
Вот опять! Якоб поймал себя на том, что постоянно сравнивает эти два взгляда. Образ одной заслонял в нем другую. Юноша с досады решительно махнул головой. Хватит! Судьба уже решила всё за него. У него есть дама сердца Маргарита, с которой он обручён раз и навсегда и ни на кого ее не променяет. Но стоило ему взглянуть на перстень и он опять возвращался к тому, с чего начал.
«Да что же это такое! Надо думать о деле, в конце концов! окончательно разозлился на себя Якоб и, стиснув зубы, продолжил писать.
«Гегель занемог. У него заболел зуб. Полагает, что от сквозного ветра. Лекарь сделал ему компресс. Стало легче. Как долго будем мы идти до Ливонии, я не знаю, но да поможет нам святой Мартин и Пречистая Дева» Тут ему пришлось прерваться, чтобы сказать «Войдите» на стук в дверь каюты.
Господин Якоб, вошедший в каюту Матиа сообщил, Господин Майер требует вас к себе на палубу.
Хорошо, скажи, что я сейчас приду, ответил Якоб.
Ему было слегка досадно на дядю. Вечно он призывает его к себе, когда племянник чем-нибудь занят! Всё же юноша надел свой плащ и поднялся на палубу, гадая, зачем это он понадобился Майеру.
Вы звали, дядюшка? спросил он.
Да, Якоб. Видишь ли тот корабль перед нами? Купец указал рукой вдаль.
Якоб увидел неясные очертания корабля с синими в лунной ночи парусами.
Вижу. И что из этого?
Посмотри поближе, дядя протянул ему подзорную трубу.
Якоб взглянул и увидел на борту корабля пушки.
Они вооружены! воскликнул он.
Вот именно. Это не торговый корабль. Каковы их намерения, я не знаю, но на всякий случай надо быть наготове. Скажи об этом всем. Да, и позови сюда Гегеля.
Как скажете, дядюшка, кивнул Якоб и отправился выполнять поручение.
Тем временем корабли всё быстрее сближались. Майер уже мог разглядеть людей, стоящих на палубе. Это были свирепого вида мужики в шапках, распахнутых кафтанах и пёстрых рубахах. Кто-то с серьгой в ухе, кто-то без руки или глаза. Они были вооружены до зубов всевозможными дубинами, саблями и топорами, а у пары из них даже были пищали. Это были беглые холопы, крестьяне и казаки, объединившиеся в шайку, грабящую корабли. Атаманом, по-видимому, был богатырского сложения мужчина с косматой рыжей бородой, похожей на львиную гриву. Держался он важно и надменно, а взгляд его был грозен. Он о чём-то разговаривал со своими разбойниками и при этом с явным предвкушением будущей резни натачивал свою саблю со звериной мордой на конце ручки.
«Русские корсары!» понял Майер. «На рыбу они, может быть, и не позарятся, но самое ценное меха и жемчуг они не упустят, если дело дойдёт до абордажа!»
Прикажите привести корабль и всю команду в готовность отразить нападение, сказал Майер пришедшему боцману.
Слушаюсь, отчеканил Гегель.
Слушай мою команду! зычно крикнул он матросам. Убрать паруса, встать с оружием на правый борт!
Через несколько секунд вся команда уже стояла на правом борту, вооружённая всем тем, что смогли найти на корабле. Якоб сжимал в руках небольшой топор. Его одновременно обуревали страх и тяга к настоящей битве. Атаман закончил точить своё оружие и враждебно посмотрел в сторону «Лебедя». По спине Якоба потёк холодный пот. Все молчали и даже старались не дышать. Напряжение было сильно как никогда. «Пли!» вдруг крикнул атаман и вскинул вверх свою саблю. В следующее мгновение сразу несколько пушек и пищалей одновременно грянули залпами. Борт разбойничьего судна окрасился дымами. Два ядра пролетели мимо, а третье пробило борт «Лебедя» чуть выше ватерлинии. Майер приказал заткнуть пробоину тюками и мешками с провизией. Разбойничий струг уже подошёл на довольно близкое расстояние, и помощник главаря закричал, сложив ладони рупором:
Эй вы, индюки заморские! Лучше вам не сопротивляться. Поглядите, кто перед вами стоит сам грозный атаман Никита Федорович по прозванью Медвежье Ухо. Ещё никому из купцов от него скрыться не удавалось. Так что подавайте нам свои богатства и куниц, и бобра, и жемчуг, и серебра! Вам же лучше будет!
Что он кричит? спросил Майер у лекаря, знавшего русский язык и служившего у них толмачом. Тот почесал бородку и ответил:
Кажется, они хотят, чтобы вы добровольно отдали им свой ценный груз. Тогда вам будет легче.
Ну нет! азартно воскликнул купец, и глаза его заблестели. Не бывать этому! Друзья, обратился он к команде, натягивайте паруса! Полный вперёд! Посмотрим, крепки ли у этих русских пиратов кости!
Якоб подбежал к рулевому и сказал ему:
Томас, разворачивай корабль!
Но зачем? удивился рулевой.
Мы протараним эту посудину! выпалил юноша, и Томас увидел в его глазах огоньки азарта.
Вы шутите?! опешил Томас.
Нет! решительно ответил молодой человек. Разворачивай «Лебедь», и побыстрее!
«Лебедь» стал медленно разворачиваться на 90 градусов, готовясь, словно стрела, пронзить разбойничий струг.
Атаман, кажись, они на таран идут! крикнул жилистый мужчина с чёрной, как смоль, бородой предводителю чудских корсаров.
Сам вижу, угрюмо сказал атаман. А ну-ка, Степан, вороти струг, так чтобы с ними борт о борт встать. И скажи хлопцам, чтобы к нападению готовились.
«Лебедь» всё быстрее и быстрее приближался к стругу. Ещё немного, и он бы разнёс его в щепки, но струг вовремя повернулся, и корабли с грохотом столкнулись бортами. На обоих судах люди попадали на палубу, но шайка Никиты Медвежье Ухо быстро вскочила на ноги и с дикими криками бросились на абордаж. Зазвенели сабли и кинжалы, скрещивающиеся друг с другом в битве. Майеру в противники достался помощник атамана мужчина невысокий, но быстрый и изворотливый. Лицом и телом он напоминал хорька, даже оскал у него был звериный. Майер загнал его на капитанский мостик, но разбойнику удалось выбить у него меч. Он уже собирался пронзить Майера, но, к счастью, сзади подоспел Якоб и раскроил «хорьку» голову своим топором.