Возможно. Но боги, боги! Мне пора, мадам! Необходимо получить инструкции на уроке танцев у самого маэстро Люлли. А потом я должен успеть переодеться и загримироваться в покоях короля. Я рад, милая тётушка, что мне удалось заручиться вашей помощью! А теперь не позволите ли вы воспользоваться вон той дверцей за гобеленом? Той, с помощью которой можно пройти в потайной коридор и попасть в покои королевы.
Ах Анрио, я бы хотела, чтобы вы никогда не знали об этих злосчастных коридорах. Если бы вы только догадывались, мадам де Ланнуа подошла к старинному гобелену, украшавшему стену за изголовьем её постели. Я со спокойной душой отправляю вас в Италию, потому что враги на дорогах и в сражениях они перед вами. Вы знаете кто они, откуда ждать удар. А тут. Боже мой, ведь в этих коридорах с вами может произойти всё что угодно!
Только не со мной, с легкомысленной улыбкой ответил маркиз и поцеловал крёстную в щёку. Вы же знаете, что я не погибну, пока не отыщу своё настоящее счастье. Мне это сама Чарелла предсказала! Но увы, это событие случится со мной ещё нескоро. А может быть, и вовсе никогда!
Лучше бы так. Как бы я хотела, чтобы всё было иначе. Эти предсказания! Можете верить им. Но не доверяйте свою судьбу пустым обещаниям. И к тому же, счастье эфемерно, мой дорогой. Лучше живите свободным вовсе без него. И благослови вас бог, герцогиня перекрестила его на дорогу и отперла потайную дверь.
До встречи! прежде чем скрыться в коридоре, Франсуа-Анри зажёг огарок свечи, которым снабдила его крёстная. И не забудьте про мои туфли, прошу вас! Пришлите их с кем-нибудь, кому вы доверяете, в покои короля, напомнил он напоследок.
Глава 4. Урок танца у маэстро
Утро. Лувр. Репетиционный зал маэстро Люлли
Сердце Франсуа-Анри было переполнено смешанными чувствами: от волнения и озорного веселья до предвкушения фурора, который произведёт на зрителей их дерзкий розыгрыш. К этому всему примешивался азарт охоты на невидимого противника, и, в то же время, беспокойство от того, что правила этой охоты были навязаны им, и каждый раз приходилось подстраиваться под уже сложившуюся ситуацию. Поглощённый мыслями о своей роли в репетиции балета, особенно тем, как неожиданно ему выпал шанс танцевать в дуэте с Олимпией Манчини, маркиз стремительно шагал по узкому коридору и почти бегом достиг самого его конца. Через узкую дверцу, скрытую в углублении фальшивого окна в одной из чудом сохранившихся старинных башенок Восточного крыла, он вышел на винтовую лестницу. Гладко отшлифованные каменные перила и ступеньки, по которым за несколько столетий поднимались тысячи пар ног, вели наверх до самого чердака и выхода на крышу. Тесные лестничные пролёты были достаточно хорошо освещены, благодаря похожим на бойницы высоким окнам с узкими стрельчатыми проёмами. И всё-таки из-за спешки маркиз умудрился несколько раз споткнуться и едва не расшиб колени о каменные ступеньки.
Ещё поднимаясь по лестнице, он слышал отголоски шума множества голосов, а выйдя в коридор третьего этажа, маркиз попал в самую гущу толпы разномастного народа. Там были музыканты каждый со своим инструментом; строгие с виду писари; служители модных лавок, которые выделялись среди прочей прислуги своими пёстрыми ливреями. Особняком от всех держались посыльные на службе у знатных вельмож. Они горделиво выпячивали грудь, демонстрируя своё облачение: ливреи самых невероятных расцветок, некоторые даже с вышитыми на рукавах гербами знатных семей, которым они служили. Среди прочих можно было отметить и провинциалов-дворян в их аляповатой, хотя и добротной одежде, передаваемой по наследству из поколения в поколение, безнадёжно устаревшего и вышедшего из моды покроя. Все они разделяли тесное пространство коридора, ожидая своей очереди: слуги, простолюдины наряду с вельможами. В этой пёстрой толпе людей дю Плесси-Бельер успел отметить лица, которые успел запомнить, бывая при дворе. Это был особый сорт людей так называемые охотники за удачей. Они не упускали возможности как самим, так и для своих родственников принять участие в постановках придворных балетов хотя бы и в самых незначительных ролях. Естественно, не ради искусства, а с прямой выгодой для себя и своей семьи, чтобы добиться аудиенции у короля или у кого-нибудь из его приближённых новоявленных светил королевского двора кем являлся и маэстро Люлли. Впоследствии они с выгодой делились полученными благами и даже перепродавали своё место в постановке, устанавливая цену, которая многократно превышала плату за купленные ими места в очереди на приём у распорядителей балета.