И снова начинал орать.
Это предприятие, не требующее общения с людьми. Все, что я делал, это молча перебирал коробки по партиям на складе. Работа в тишине и одиночестве. То, что мне было нужно.
Я зашел в квартиру. В нос ударил запах прогнившей курицы из мусорного ведра. Как обычно.
Я открыл дверцу, за которой стоял пакет с мусором. Половина развалена на весь кухонный шкафчик: и банки, и бутылки, и кости от недоеденного мяса, и прочее дерьмо. Пришлось все собрать обратно в пакет и вынести в подъезд. Лишняя трата времени.
Я закончил и вернул пакет на место. Даже есть не хотелось после этого.
Я открыл холодильник: хотелось смочить горло. Кроме прокисшего молока там ничего не было.
И как я вообще водил сюда всех тех тупых куриц-красавиц.
Впрочем, алкоголь знает свое дело.
Зато в спальне был идеальный порядок, и там даже пахло прилично.
Сексом.
И спиртом. Разбавленным. Дешевым виски с коньяком и водкой.
Я закрыл дверь в спальню и пошел в ванную. Стоило привести себя в порядок. Плоть требовало крови, молодой женской крови.
После всех обрядов подготовки, я приоделся. Как обычно, без помпезных костюмов с шикарными запонками и разноцветным галстуком: обычная кофта, под нее майку и узкие джинсы. Единственное, на что я делал акцент, это парфюм. Матушка говорила, что главное в мужчине то, как он пахнет. И неважно даже во что он будет одет. Парфюм придает авторитет, поднимает в глазах.
Я вышел из квартиры. Звякнул ключами около двери, затем закрыл ее. Необходимый обряд, незначительный знак пустому коридору, что здесь скоро появится очередная моя жертва. Жертва, с помощью которой я утолю свою жажду.
В последнее время только это помогало мне не сойти с ума и не покончить с собой. Чем-то они захватывали женщины. Интересовали. Незначительно. Не так, чтобы начать ради них меняться.
Так или иначе, каждая по утру казалась до чертиков тупой. Эта сволочь-тупизна так и лилась из них. И это выводило из себя.
Проклятая человеческая природа нетерпимости.
Таким образом, к вечеру мне уже снова нужно было утолить жажду.
Утром ее вызывает тот же, кто ее утоляет.
Да, я сволочь. Я животное. Лицемерное и эгоцентричное.
Уж так навострила меня жизнь. Я ничего с этим не поделаю.
В конце концов, в каждом свои чертики. Ведь так?
Я шел по влажному асфальту. Еще пару часов назад прошел дождь, но сейчас уже светилось солнце и припекало сверху. От этого контраста воздух пропитался приятным запахом сырого асфальта после дождя.
Я даже улыбнулся.
Странно.
По дороге я вижу вывеску бара на фоне заходящего солнца за горизонт. Самое время. Я захожу внутрь.
У него еще название такое странное "Утоли кипящую жажду". Наверное, это бар для школьников.
Хорошо звучит. Бар для школьников. Максимум детское шампанское. Минимум киндер сюрприз.
Киндер сюрприз с отцовским ремнем внутри.
Но в самом баре все выглядело, к слову, не так уж и плохо. Не так уж и отталкивающе.
Я прошел до барной стойки и заказал себе водки. Затем ещё. И еще. Теперь можно попробовать развязать себе язык.
И рот той, что ждет.
Я огляделся в поисках той самой.
Жажда.
Она сидела одна за столиком в углу, самый дальний от окна. И над ней висела одинокая лампочка в каком-то нелепом канделябре.
Черные длинные волосы, смуглая кожа и довольно привлекательное, я бы даже сказал, весьма прекрасное лицо.
Как может быть такое?
Я подошел к ее столику и уже с отработанной вежливостью спросил:
Могу присесть?
Она подняла на меня свои зеленые глаза. Они казались очень хрупкими и в то же время невероятно сильными.
И вообще вся она выглядела очень миниатюрной и хрупкой.
Она ответила вопросом на вопрос:
Подумай хорошенько, нужно тебе это или нет? А потом, она пожала плечами, садись, конечно.
Я на мгновение растерялся. Но потом сел.
Вы всегда так отвечаете парням? спрашиваю.
И не только парням, к вашему сведению. Она улыбнулась. По обыкновению, очень часто они жалеют, что пошли на это. Не знаю, может, дело в них.
Она смотрела на то, что заказала себе. Перед ней стояло некое блюдо какого хера вообще люди едят в баре? небольшая порция. Она приглядывала, как ей взять вилку.
Я не понимал до конца, как ей ответить: пойти по ее ноте и поддержать диалог или все же просто встать и уйти? Да как-то некрасиво получится, что ли. Хотя с каких пор это меня должно волновать?
Я уже собирался встать правда, собирался, не такая уж она и сногсшибательная, но чуть позже она сделала один жест. Он выглядел примерно так: откидывая мизинец, она взяла в левую руку нож, а в правую вилку, и попыталась отрезать небольшой лист салата. Около половины минуты она с ним боролась, а потом бросила вилку с ножом и со словами «да к черту» взяла руками целый салат и закинула в рот.
А затем так удивленно смотрела на меня, прожевывая этот гребаный лист. В ее глазах так и читался вопрос: «чего вылупился? Я есть хочу!».
Как я вас понимаю, говорю, громко глотая.
Она улыбнулась краем рта и сказала:
Эти парни на самом деле такие пустышки.
Интересная стратегия начать знакомство с жалоб на парней. Как будто я ее старый друг, который прекрасно ее понимает и знает всех ее бывших. Или подружка, которая даст свой непрошенный совет и разобьет ее надежды на любого нормального парня.
Точно, ответил я.
Из всех возможных вариантов, которые могли бы произойти сейчас, я выбрал наиболее проигрышный для себя поддержать диалог.
Она явно не в себе.
Мы заказали себе выпить. Она взяла виски неразбавленный. Я взял водку.
Виски элитарный напиток для элитных людей. Говорит она.
Салат в ее рту, похоже, закончился. Слава богу.
Водка для таких, как мы. Отвечаю я.
Она мельком глянула на меня. А затем отвела взгляд куда-то вниз как бы скрывая улыбку в темноте.
Эти мелкие знаки, это сочетание аристократичной грациозности и невероятно глупые ошибки этикета вызывали неоднозначные ощущения.
Она была как глянцевая раритетная шкатулка, которую хотелось открыть и посмотреть, что у нее внутри. Однако ключ к этой шкатулке, казалось, добыть практически невозможно.
Вы частый гость баров, не так ли? спрашивает она. Судя по тому, как вы сидели у барной стойки и как себя ведете сейчас, это особенно заметно.
Что же не так с моим поведением?
И ровно в этот момент я почувствовал нотки раздражения. Потому что я ненавижу, когда меня, сука, пытаются прочитать.
Вы не можете отвести от меня глаз. Глазеете и глазеете, как будто я какой-то бриллиант, который вы видите впервые в жизни. И это неудивительное поведение для частого гостя подобных мест.
Что же не так с этим местом? Вам не нравятся бары?
От баров я без ума, но меня смущают их постоянные посетители. Как правило, это люди, не всегда следящие за собой. Именно поэтому я не люблю знакомиться в баре.
Я поглядел на нее, отпил из своего стакана, затем сказал:
Тогда что вы тут делаете?
Она, пожимая плечами, как бы говоря, что ей все равно где быть, ответила:
Не знаю.
К нам подошла официантка и спросила, будем ли мы заказывать еще что-нибудь. Девушка напротив заказала еще один такой же салат. Я же просто отмахнулся от официантки.
Знаете, говорит она, кажется, мы друг друга не совсем правильно понимаем. Я никак не хочу сказать, что вы мне не симпатичны, и никак не хочу выделиться на фоне других людей в этом заведении. Потому что это тогда являлось бы еще одним из способов самоубийства, а мне пока что это неинтересно. Я хочу лишь сказать, что вы, скорее всего, стараться будете зазря. У нас с вами ничего не выйдет.
Я помню, как мне в тринадцать лет отказала девчонка, сказав, что я скупой размазня, не умеющий даже постоять за самого себя. Я помню, как мне еще в одиннадцать лет мама сказала, что ложь во благо это такая же ложь, за которую меня будет ждать отдельный котел в аду.