Ночью Виктора мучали кошмары. Если их можно назвать кошмарами. Ведь он ничего не видел, а только ощущал. Он снова был обездвижен светящейся пыльцой. Только теперь она проникла прямо в маленькое окошко в палате, будто специально открытое медсестрой перед уходом. Снова это уже знакомое удушье. Ощущение вязкости, сменяемое болью в горле, будто кто-то пытается засунуть свою огромную руку прямо в его глотку, достать там до внутренностей и выдрать их через рот. Но потом боль сменялась страхом. Он снова чувствовал себя в открытом космосе, окружённый бесконечностью и темнотой. Только на этот раз без скафандра. И без корабля. Только темнота, бесконечность и он, посреди всего этого кошмара.
Потом он проснулся. Проснулся весь в поту, в темной комнате, совершенно один. Маленькое окно напротив его кровати и вправду оказалось открытым, наверно он увидел это перед тем, как уснуть, и мозг воспроизвёл это в дурацком сне. Пить. Ужасно хотелось пить. Он до сих пор чувствовал привкус пыльцы у себя во рту. И хотелось смыть его многими литрами воды. Глаза привыкли к темноте, и он огляделся вокруг.
Ничего Ничего напоминавшего графин или бутылку с водой. Подошёл к двери. Дернул ручку. Заперто. Ну конечно, зачем оставлять дверь пациента открытой? Он ведь не консул РККП, по уставу, между прочим, самый старший чин в колонии, а какой-то преступник, который может сбежать куда-нибудь на неизвестной ему планете. Что за бред.
Эй! Есть тут кто? не выдержал Виктор и стукнул ногой по двери. Бред! Это какой-то бред! Заключил он, но выбора нет, придётся снова залезть в постель, и попытаться уснуть.
Он подошёл к открытому маленькому прямоугольному окошку, которое находилось на уровне его макушки, так, что заглянуть в него без помощи стула было невозможно. Но и не особо сейчас хотелось. Он глубоко вдохнул свежего прохладного воздуха, и инстинктивно, закрыл его. Так будет спокойнее спать. Часов в комнате не было, поэтому сколько ещё осталось до утра он не знал, но надеялся, что не долго. Так как чувствовал, что уснуть больше не получится, и придётся всё оставшееся время пялится в потолок. Но он ошибся, только его голова коснулась подушки, как его снова вырубило. Но на этот раз, он оказался на земле, с друзьями праздновал окончание Академии, и поступление на службу республиканского флота. Были ещё какие-то сны, но ничего примечательного.
Когда Виктор снова открыл глаза, яркий солнечный свет уже освещал всю комнату. В комнате, не шевелясь, стояла женщина лет сорока, в белом халате и с планшетом в руках. Увидев, что он проснулся женщина, словно ожила, подошла ближе и наклонилась.
Как Вы себя чувствуете, мистер Малышев? спросила она, глядя на него и делая пометки в планшете. Как спалось?
Отлично, спасибо, он и правда чувствовал себя очень хорошо. Отчего и настроение было позитивное.
Ну вот консул, я же говорила, что вам необходимо отдохнуть, и все как рукой снимет, она снова что-то пометила в планшете, и достала из кармана электронный градусник. Пожалуйста откройте рот.
Вы говорили? Кому говорили? Я Вас впервые вижу, мисс?
Виктор насторожился и посмотрел на женщину. Она же удивленно подняла бровь, очень неестественно, словно хотела, чтобы Малышев заметил это, обернулась к столу у противоположной стены, над которым висело большое зеркало в обычной пластиковой оправе, взглянула в него, и поправив слегка длинные чёрные волосы, собранные, в аккуратный пучок сказала:
Миссис Кордон, меня зовут Мария Кордон, я главный врач нашей больницы. Вчера, к сожалению, я не смогла приехать сама, поэтому консультировала по телефону мою помощницу Элен, но будьте уверены, если бы я знала, что вы такой интересный молодой человек Она снова повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза. Подошла поближе и подмигнула одним глазом.
Миссис Кордон, может быть, вы мне расскажете, что это за поля с любопытными растениями мы вчера проезжали с встречающим меня Тедом, и кстати, где он, мне сказали он встретит меня и отведёт к коменданту. Думаю, он должен меня ждать с нетерпением.
Конечно, мистер Малышев. Тед приедет чуть позже, Вы как раз успеете отведать наш больничный завтрак, женщина доктор нежно улыбалась и всем видом показывала своё расположение. На счёт полей, это местная культура, которая можно сказать не дала нам умереть, она запнулась, но поспешила добавить: с голоду. Она очень питательная, и большинство наших блюд содержат ее в своём составе. На завтрак Вы сами в этом убедитесь.
А что на счёт светящейся пыльцы? Виктор не мог успокоиться. Он ясно понимал, что все произошедшее вчера вечером по пути сюда, ему не привиделось. Особенно это облако из светящейся пыльцы, которое его чуть не убило.
Не понимаю о чём вы, мистер Малышев, совершенно без эмоций произнесла дама в халате врача.
Вчера вечером, проезжая это огромное поле, я заметил облако пыльцы, и оно светилось и переливалось как паетки на дешевом вечернем платье, выложил все карты Виктор.
И все же, мне нечего вам ответить на это, мистер Малышев. Возможно, закатный свет местного солнца, кстати мы по привычки зовём эту звезду Солнце, знаете так далеко от дома, брошенные на произвол судьбы она посмотрела в окно и замолчала, словно потеряла суть разговора.
Тишину нарушил стук в дверь. Она тут же отворилась, и в комнату вошёл молодой человек, с тележкой, на которой был сервирован завтрак. Большая тарелка с яичницей из четырёх яиц, с краю лежало что-то напоминающее котлету. На другой тарелки были нарезаны овощи, обычные земные помидоры и болгарский перец. На отдельной тарелке лежали тосты. И большой стакан, с жидкостью напоминающей морс.
Доктор Кордон, мило предложила отведать завтрак, сказала, что свяжется с Тедом, попросит его приехать, и откланялась.
Виктор сел поудобней на кровати, и придвинул столик на колесиках, на котором стоял его завтрак. Яйца оказались обычными, куриными. Вполне земная яичница. А вот котлета показалась вполне интересной. Скорее всего куриный фарш вперемешку с каким-то растением, немного напоминающим шпинат, только с более плотными волокнами и ярко выраженным, не похожим ни на что земное, вкусом. Наверное, это та самая капуста, которую они выращивают на полях. Все было достаточно съедобным и очень сытным. А вот та жидкость, по цвету напомнившая Виктору морс, оказалась самым противным, что он когда-либо пил. Нечто очень кислое, больше напоминающее уксус, разведённый с водой. Хватило одного глотка, больше не влезло.
Только консул покончил с завтраком, в дверь снова постучали. На этот раз гостем оказался Тед. Он зашел, и вежливо поздоровался. Спросил, как он себя чувствует. Даже показалось, что он всерьёз обеспокоен. Виктор очень хотел завалить Теда вопросами о вчерашней сумасшедшей поездке. Но был уверен, что тот ничего не расскажет.
Вчера Вы знатно переволновались консул, неожиданно начал Тед. Я было подумал у вас эпилептический припадок, или что-то вроде того. Я не очень разбираюсь в земных болезнях, пояснил парень.
А что ты вчера видел? Как можно аккуратнее спросил Виктор. И где тебя так долго носило? Я думал ты вообще больше не вернёшься, эмоции стало трудно скрывать.
Но меня не было пару минут, я буквально туда и обратно. А когда вернулся, Вы уже лежали на земле
Ясно, значит ты ничего не видел.
Не-а, не видел, а что должен был увидеть?
Забей, Тед, спорить, и что-то доказывать не было смысла. Пора собираться на встречу с комендантом. Дай мне пару минут, я переоденусь, и поедем в офис к коменданту.
Да, конечно. Я подожду снаружи, у машины.
3.
Выйдя из больничного бокса, Виктор оказался на небольшой пыльной площади. Его ослепило ярким солнечным светом так, что пришлось сильно прищуриться, практически закрыть глаза. Необходимо было время, чтобы привыкнуть к дневному свету. Но это не помешало консулу осмотреться вокруг. Он увидел, старые потертые здания, из пластиковых боксов, окружающие площадь. Стандартные временные постройки, напечатанные на принтере ещё на заводах Республики, специально для колонистов. Их легко было собирать по прибытии на новое место, и обычно они нужны были только для первого времени. Уже через пару лет, когда инфраструктура и производство на осваиваемой планете налаживались, такие здания заменяли на новые капитальные строения, которые были бы более уютными для проживания колонистов.