Но в моем благополучном мире трудностей не было, а боль не приветствовалась. Любые психологические затруднения моментально корректировались, человека быстро выводили из подавленного состояния во благо личности. Следовало ли из этого то, что человечество достигло апогея развития и теперь катится в пропасть вырождения? Возможно. Но доказательств тоже не было, они остались в неизвестном прошлом.
Мысли были тоскливыми и какими-то тягуче-безнадежными. Пытаясь отделаться от них, я снова стал размышлять о возможном контакте с информатором об этом думать было как-то веселее, словно появлялся проблеск надежды.
Если бы была возможность наблюдать развитие отношений хотя бы в одной бизнес-паре в прошлом, я бы многое понял. Мне страстно хотелось проследить весь временной отрезок развития таких отношений от слияния до разрыва. Как это происходило? Кто делал первый шаг в лучшую или худшую сторону? Какие они, люди двадцать первого века?
Может, именно слабые партнеры и были теми людьми, которые, испытав на себе предательство друзей и близких, поднимались после жестокого падения и заново выстраивали собственную систему ценностей? А, может, наоборот, они становились жестокими, выгоревшими? По крайней мере, такие исследования могли бы стать основой нового эксклюзивного направления. Пожалуй, даже революционного. Но вряд ли мне позволят совершить переворот в науке реальность стабильна и благополучна, никто не захочет ее разрушать, искушая незащищенные умы. Слишком опасно.
да, люди на Земле живут предельно спокойно, но любопытство так и осталось одной из самых сильных человеческих эмоций, его необходимо удовлетворять постоянно. Мой ресурс закончился, я скоро не смогу быть эффективным и интересным. Меня забудут.
Я нервно смял бумажную салфетку она нарушила совершенство сервировки стола. Тут же подкатился робот, и салфетка бесследно исчезла в его щупальцах.
Я покинул кафе и медленно побрел вдоль Москвы-реки. Люди вокруг были веселы, беззаботны, счастливы как могут быть счастливы те, кто абсолютно уверен в завтрашнем дне. Именно о такой уверенности говорил Глеб, когда рассуждал о современном человечестве. Я пытался проникнуться всеобщим настроением праздности, но не получалось картинка казалась искусственной, будто меня поместили в голограмму.
Я искренне позавидовал молодежи и туристам, сожалея о том, что давно не испытывал чувства всепоглощающего счастья, незамутненного деловыми целями. Неужели у меня наступила биологическая старость, несмотря на все достижения медицины?
может, у мозга действительно после шестидесяти лет заканчивается ресурс блаженства, и умению радоваться отведено особое место где-то в далекой молодости, когда человек похож глупого на щенка, которого выпустили порезвиться на зеленой травке? Молодость не отягощена опытом
Остановившись у парапета, я стал смотреть на воду. До беззаботной радости мне было так же далеко, как до противоположного берега широкой реки, по которой сновали самоходные прогулочные лодки. Подумалось, что эмоции это такой же физический орган, как мышцы и связки, их надо тренировать постоянно. Невозможно находиться в состоянии постоянного спокойствия из года в год. Человеку хотя бы иногда необходимо переживать периоды эмоциональных неудач, чтобы потом особенно остро чувствовать радость их преодоления.
То счастье, в котором постоянно пребывали земляне, давно стало скудным людей бережно, под руки, проводили через все мнимые опасности, не позволяя самостоятельно принимать решения. Я, профессор Камиль Алари, сделал для этого все возможное именно для блага людей. И вот теперь, когда достигнут такой блестящий результат, я стал сомневаться. А правильный ли это был путь? И не заведет ли он нас всех в окончательный тупик?
Боковым зрением я отметил расположившуюся на лавочках группу студентов, они что-то оживленно обсуждали. Казалось, что в центре их дискуссии мировая проблема, и решить ее надо было срочно. Я напряженно улыбнулся, почувствовав укол зависти.
до чего ты докатился, профессор, завидуешь студентам? А как же преимущества возраста, снисходительность к молодым? Симптомы выгорания налицо. Надо срочно что-то предпринимать, иначе тебя отправят на принудительную коррекцию.
Внезапно среди студентов произошло какое-то движение, они замолчали, стали с любопытством поглядывать в мою сторону.
узнали, надо уходить.
Мысль была равнодушной, какой-то пустой. И я не двинулся с места. Течение реки завораживало. Хотелось раствориться в нем, забыть о проблеме, стать таким же бессмысленным и текучим, как эта тяжелая вода.
Крепенькая веснушчатая девчонка, отделившись от друзей, робко подошла и нарочито веселым голоском пригласила меня покататься на крытой экскурсионной лодке, но, увидев мой взгляд, испугалась и быстро ретировалась в свою компанию. Приглашение получилось скомканным, невежливым и предельно глупым.
Странная девушка. Она поступила вопреки правилам. Интересно, какие у нее были мотивы так сделать? В другое время я обязательно бы изучил этот вызывающий поступок у девушки явно были нарушения, ей требовалось срочное тестирование. Но только не в этот замечательный день. Сегодня срочное тестирование требовалось мне.
Студенты, испугавшись неадекватного поступка своей подруги, снялись с места и галдящей стайкой упорхнули прочь от греха подальше. Стало тихо, и только волны успокаивающе плескались возле каменного парапета набережной. Я почувствовал облегчение хорошо, что они ушли, мешали думать. Мысли снова потекли плавно, как река.
Да, можно было, конечно, все бросить и стать отшельником. Хотя бы на время. Вокруг Москвы раскинулись многочисленные поселения по типу старинных деревень, где люди самостоятельно выращивали экологическую еду. Я никогда не бывал в этих поселениях, только видел рекламу: радующие взгляд пейзажи, улыбающиеся соседи, игрушечные дома с лужайками. Наверное, было бы замечательно поселиться в одном из особнячков, завести себе собаку, птиц, пару косуль. Наблюдать смену времен года, обыкновенной ручкой записывать в дневнике мысли и постепенно потерять счет времени. Но вряд ли я сумею так жить, это удел стариков. Я слишком привык к движению, жизни, поиску, без горожан мои исследования быстро потеряют смысл. К несчастью, с недавнего времени их цели стали мне неинтересны я как будто потерял направление, споткнувшись о насмешливый взгляд той старухи.
Нет, я, конечно, продолжал делать то, что делал, даже смело обсуждал с Глебом спорные вещи. Сейчас я понимал, что это был остаточный ресурс, ничем не восполняемый. После исчезновения друга он иссяк окончательно. Та женщина смертельно ранила меня своим пренебрежением, я не смог противостоять ей. И теперь я должен умереть. Сначала умрет мой разум, за ним тело. Интересно, сколько лет займет этот мучительный процесс?
надо идти. Так можно додуматься до чего угодно. У меня временный срыв, и я глупец, что допустил его. Сегодня же начну принимать препараты. А информатор это блажь. Я так много помогал другим, что пропустил момент, когда сам стал нуждаться в помощи. Ну что же, ошибку легко исправить. И обязательно пройти тестирование.
От этих мыслей стало легче, будто принятое решение начать медикаментозную терапию придало сил. Я двинулся с набережной прочь, пересек многолюдную площадь. Стеклянный лифт доставил меня на двадцатый этаж торгового центра в любимый ресторан, где в это время всегда был бизнес-ланч. Устроившись у стеклянной панорамной стены, я невольно залюбовался видом Москвы. До чего красивый город! Древний и вечный.