К счастью, предыдущая власть золота и прочих драгметаллов накопила с запасом. Мне, как при развале СССР, хватит надолго на любую дурь, это уже потом придется браться за ум.
Повеселев, отчасти от возможности выхода, отчасти от рассола, я спустился во двор, где Гунтер — его никакое похмелье не берет — придирчиво осматривает пополнение. Я подошел, когда он выстроил вдоль стены десяток деревенских увальней — сопят, чешутся, глупо таращат глаза, невпопад кланяются. Ульман, как лучший лучник, принес три композитных лука и объясняет деревенским, в чем их отличие от простых цельных, из которых те стреляют зайцев и оленей.
Я приблизился, окинул взглядом самого здоровенного парня, покрутил пальцем в воздухе, словно размешивал невидимый чай, парняга послушно повернулся спиной, а потом снова лицом. Крепкий, здоровенный, румянец во нею щеку, а кулаки, как кувалды.
— Хорош, — определил я. — Из лука стреляешь хорошо?
— Не знаю, — ответил он басом. — Не пробовал.
Солдаты заржали. Я нахмурился, поинтересовался:
— Про меч не спрашиваю, как насчет копья?
— Не пробовал, — ответил он угрюмо.
Солдаты заржали громче.
— А что умеешь? — спросил я нетерпеливо.
— Коней люблю, — ответил он. — У меня кони самые чистые…
Ульман сказал весело:
— Когда леди Клаудия вздумает нас затопить дерьмом, будем знать, кого отважно послать в бой впереди всех!
Я махнул рукой:
— Кони тоже должны быть в порядке. Что, если поручим подобрать в соседних деревнях или на ярмарке десяток для наших воинов? Или ты только по крестьянским лошадкам?..
Он то краснел, то бледнел, то гордо выпрямлялся от важности поручаемого дела, то сникал, едва в голову приходила мысля о великой ответственности, сильным мужчинам тоже иной раз хочется спрятаться за женскую юбку, а он явно совсем недавно прятался за мамину.
— Я… — пролепетал он, — я… знаю коней. И они меня знают…
Я не понял, но Гунтер кивнул со смешком в глазах:
— Ваша милость, кони ему верят. Я знаю, такие попадаются. В нашей деревне есть один, с волками разговаривает! Его не трогают, а если пошепчет им, как пролезть к соседу и утащить овцу, обязательно сопрут. А еще говорят, есть такие, даже с рыбами разговаривают…
Я отмахнулся:
— С рыбами потом. Нам нужны кони. Лучники — первый шаг к выживанию. Отбиться еще могут, но догнать разбойников можно только на очень хороших конях. Ты это учти, помоги парню. А про рыб потом напомни, есть одна идея…
Гунтер кивнул, очень довольный, это же расширяются его силы: вслед за стражниками замка теперь еще и отряды лучников, а впереди создание собственного конного отряда.
Я прошелся вдоль строя, осматривая парней, что уже в отряде, и этих, что могут стать отрядниками. Гунтер двигался рядом, под его взглядом они выпрямлялись, старались выглядеть большими и грозными.
Двое бросились расставлять у дальней стены мишени. Лучники встали на линии, на меня посматривают искоса, готовые показать растущее мастерство.
Все они стреляют из тридцатифутовых луков, я опробовал несколько луков по возрастающей, дошел до семидесятифутового, но чувствовал, что если потренируюсь, то без труда смогу осилить и стофутовый. Акселерация ли виной, или же в самом деле увеличивается не только рост, но и крепость мышцы, количество нервной ткани, скорость и ловкость?
— Композитные луки требуют крепкой руки, — заметил я Гунтеру. — Как у тебя с этим?
— От добровольцев нет отбоя, — заверил он. — А еще троих я посадил, чтобы готовили стрелы специально к этим лукам, ваша милость. Они же на треть длиннее обычных!.. И почти вдвое тяжелее.
Я заметил:
— Зато ветер не сносит. И летят дальше. С луками у нас как? Что-то медленно, медленно…
— Изготовлено полтора десятка! — воскликнул Гунтер.