София-Августа-Фредерика ехала со своей матерью, Иоганной, в красной карете в Россию, и карие глаза девушки блестели от счастья.
Мама, ведь, правда, здорово, что я выйду замуж за Петра третьего? Буду жить в самом красивом городе Европы, Санкт-Петербурге, буду хорошей женой и императрицей, муж, наверное, будет любить меня, на развесёлые балы вывозить, шубы соболиные и драгоценности дарить мечтала вслух юная принцесса.
Мать Софии-Августы-Фредерики молчала: Иоганна прекрасно понимала, что всё будет не так радужно.
На русской границе случилось то, что ещё больше восхитило принцессу: Елизавета Петровна прислала для знатных гостей золотую карету в баррокальном помпезном стиле, сиденья в которой были обиты самым дорогим пурпурным бархатом.
София-Августа-Фредерика и Иоганна прибыли в дождливую погоду к Зимнему дворцу, который, не смотря на плохую погоду, на фоне русской природы был великолепен своим бирюзовым цветом.
Проходите, гости дорогие, здесь дождь! немного надменно сказала Елизавета.
Юная принцесса и её мама переоделись с дороги, попили чай в роскошной столовой, украшенной китайским фарфором и лепниной, и отправились в обществе Елизаветы рассматривать дворец, а посмотреть было что: в бархатных залах стояла изысканнейшая мебель в стиле барокко, а стены украшали лучшие полотна самых известных живописцев того времени.
Через два часа был подан такой же шикарный ужин с красной икрой, которую императрица ела большой ложкой.
Вам понравилось у нас, ваше высочество? спросила императрица Елизавета.
Понравилось ли мне? Как такая жизнь может не понравиться? Я в восторге! Вы, наверное, абсолютно счастливый человек! раскинув руками, провозгласила громко своё восхищение София-Августа-Фредерика, за что получила замечание от мамы.
Елизавета с горечью улыбнулась, чтобы не заплакать, и ответила после раздумий:
Да, я была счастливым человеком, но сейчас не считаю себя таковым, хотя тут императрица переглянулась с Алексеем Разумовским и обратилась к нему Помнишь день, который мы держим в секрете? Хоть Господь и наказал меня за прошлые грехи, я всё равно испытала счастье. А сейчас сентиментальней стала: болею, старею
София слушала внимательно Елизавету, даже сочувствуя ей, и из любопытства желая узнать, что же за счастье вспоминает императрица, но Иоганна дала жестом понять, что устала и предложила: