18. Гость
В тот выходной на кухне было особенно шумно. Мама с тётей Шурой обсуждали, что готовить на обед.
Фаршированная рыба украсит любой стол, громко говорит тётя Шура. Ещё стол украшала непривычная для нашего дома бутылка. Может, её принёс гость?
Помню, как радушно угощала его тётя Шура. И плотную его фигуру, когда он вставал из-за стола. Меня потрясло само его появление в нашем доме, в папином доме, в жизни нашей семьи.
Он приходил каждый день после работы и сидел допоздна с мамой за столом, иногда они уходили куда-нибудь или тихо разговаривали у неё в спальне. Я стала приходить позже и позже, но меня никто не искал, моего отсутствия не замечали.
Вовка легко подружился с ним, и от этого мне было ещё больней. Мне казалось, он просто купился на какую-то игрушку, на то, что его подбрасывали под потолок.
Я не покупалась. Упрямо опускала глаза и отвечала да или нет, и сердце моё разрывалось! Как я посмотрю папе в глаза, когда он вернётся? Если вернётся
И вдруг однажды мама как-то вскользь произнесла:
Мы уезжаем в Москву.
Кто уезжает?
Человек этот, наверно, был в командировке, и она кончилась.
Мама, можно ты поедешь с Вовиком, а мы с тётей Шурой останемся?
Нет, квартиру придётся сдать.
Как сдать, а если папа вернётся? Он же нас просто не найдёт! Я не могла это выговорить. Мама так и не сказала про извещение, и я не сказала ей, что видела его. Это была моя огромная страшная тайна.
Я решила, что не поеду в Москву, твёрдо решила. Но меня никто не спрашивал! Помню своё отчаянье, полную беспомощность перед взрослыми. Я несколько дней твержу про себя, что делать, что делать!
Придётся умереть, другого выхода нет. Самое страшное, что я посвятила в это Вовку, я его во всё посвящала. Мне стыдно, но я ведь пишу правду, стараюсь, во всяком случае.
Вовка с ужасом смотрел, как я выбирала свою смерть со всем взрослым спокойствием отчаянья. Нашла книжку с таблицей способ употребления, симптомы, время действия. Выбрала таблетки от головной боли, быстро и не больно. Вовка плакал навзрыд.
Когда я выросла, жизнь приводила меня к последней черте не один раз. Подводила к самому краю, когда выйти из окна легче и проще, чем жить дальше. Но я не имела права причинить маме такую боль. Лучше переболеть самой
Тогда у меня ещё не было никакого запаса прочности, мне надо было немедленно найти выход своему отчаянью. Я пила таблетки, Вовка смотрел и плакал, дома больше никого не было.
Когда я пришла в сознание, надо мной стояла врач и смотрела с нескрываемым презрением. И мама смотрела без жалости, чужими холодными глазами. Когда «скорая» уехала, она спросила тихо:
Зачем ты это сделала?
Я не хочу в Москву. Как можно уезжать, папа вернётся
Папа не вернётся. Если бы он вернулся, если бы только он вернулся, всё было бы по-другому. Не хотела тебе говорить, я давно получила извещение.
Но там же было сказано, что он пропал без вести! Значит, есть надежда! Или было ещё одно, и ты опять мне не сказала?
Больше не было. А про то когда ты узнала?
Перед Победой.
Ты скрытная, оказывается. Но не обманывай себя, кто мог, уже вернулся.
Я плачу навзрыд, а мама не успокаивает меня, просто уходит в свою комнату.
Мы не едем в Москву, продолжаем жить, как жили. Только теперь мама прибавляет, когда ругает меня:
Ты неблагодарная, я вам всю жизнь отдала.
Эта фраза будет звучать мне укором всю мою жизнь.
Часть II
Жизнь сложна
1. Перемены
Мы с Вовкой едем в лагерь. Мама с тётей Шурой несколько дней штопают наше бельишко, пришивают недостающие пуговицы.
У меня юбка и блузка с длинными рукавами, я научилась аккуратно закатывать их. Мы идём в Универмаг, и мама покупает мне новые ленты для косичек. Это первая её покупка для меня, я так радуюсь
Я очень долго, до самого института, не могла что-нибудь захотеть и купить. Или произнести:
Я очень хочу тетрадь по рисованию, купи мне, пожалуйста!
Мама всегда сама решала, что может мне купить. И деньги были чем-то недостижимым, какими-то золотыми ключами от счастья.
У нас была даже игра, что бы мы купили, если бы выиграли по облигации тысячу рублей. Видел бы кто-нибудь этот список! Чашки, ложки, тарелки, бельё, по одному платью мне и маме, ботинки и брюки Вовику
Когда я еду в тысячный, наверно, раз из Ростова в Таганрог или обратно, я всегда ищу на станции Морской белый дом с розовыми колоннами. Это и был тогда наш лагерь.
Ночь, тихо и темно в нашей огромной комнате, и я рассказываю девчонкам какую-нибудь книгу в лицах. Или играем в придуманную мной игру, мне называют любую профессию, и идёт импровизация из жизни врача или геолога.
Кто-то из девочек потом рассказал родителям, дошло до мамы, лагерь ведь был от их Строительного треста! Она очень удивилась, очень.
Мама встречает нас на вокзале.
Мне нужно вернуться на работу. Ты не поправилась, вас плохо кормили?
Нет, хорошо.
Почему же ты не поправилась, столько сил ушло, чтобы достать путёвки
Да, чтобы дома не было лишних вопросов у нас квартиранты, Главный бухгалтер с женой. За это трест починил перекрытия и крышу, потолки были аварийными, могли в любой момент обвалиться на голову.
Ты отдала им свою комнату?
Нет, они живут в детской.
А тётя Шура? Сердце моё сжимается, я уже знаю, что не увижу её больше никогда.
Её устроили в Дом престарелых. Очень хороший дом, там врачи, за ней будут ухаживать
Но она же совсем не престарелая! Она сама за нами ухаживала! А если бы заболела, я что, не смогла бы?
Нужно думать о будущем. Не задавай вопросов, поняла?
Мы жили с квартирантами до самого моего девятого класса.
В шестом классе я стала Главным редактором школьной газеты? По-моему, в шестом. Это была моя первая и последняя руководящая должность, ни до какого кабинета с табличкой я так и не дослужилась.
Хорошо помню, как выпускала первый номер. Раздала задания редколлегии, установила срок.
Через неделю никто, ну никто не принёс ни одной заметки. Я спросила у девочки из пятого класса, почему?
А ты мне не очень строго сказала
Заметки я написала сама. Пишущей машинки не было, конечно, и мама переписала всю газету своим красивым чётким почерком. Вовка рисовал. Такой был первый номер.
Под ним я повесила ящичек для "почты", и худо-бедно газета выходила.
А ещё у нас новая учительница литературы. Вот уж не повезло, так не повезло! Если бы осталась Галина Леонидовна
От нас не требовалось своего мнения, зачем! Нам диктовали образ Татьяны, образ Онегина.
Учим наизусть «Памятник» Пушкина. Спрашиваю:
Нина Макаровна, кто такой пиит?
Славянин.
Долго была убеждена в этом, для нас учитель был высшим авторитетом, всё принималось на веру!
То, что пиит это поэт, я только через несколько лет узнала. Это же переворачивало всё стихотворение! Александр Сергеевич знал, оказывается, что именно поэтам доступно глубинное понимание поэзии, во всей полноте. Пусть человек писал стихи только в юности, поэзия открывается ему, как посвященному в таинство. Я могла бы знать это ещё тогда!
Я у неё не получила ни одной пятёрки, что-нибудь обязательно было не так!
Почему у тебя такие длинные фразы?
Я думаю длинными фразами. У Толстого тоже длинные.
Толстой имел право, когда станешь Толстым
Для чего мне становиться Толстым, Нина Макаровна!
2. От стихов одни неприятности
Тогда же со мной стряслась, как мне казалось, самая большая беда. По школе пустили стихи про нашего историка. А поскольку Поэтессой в школе была я
Не писала я этих стихов! Меня не слушали и не хотели слышать.
Учительница литературы выгнала из класса до маминого прихода. Историк вообще изгонял со своих уроков день за днём без объяснения причин. Главное, я не знала, от чего защищаться, до меня эти стихи не дошли.
Я ждала маму из школы и думала, что несчастней меня нет человека на земле. Мама шла домой и думала, наверно, что несчастней её нет человека. Такое у неё было лицо, когда она вошла.