Никому не хотелось оказаться в стороне, надо полагать.
– Если вы не выйдете из машин, с вами ничего не случится, – повторил совет Дойл.
– Мы копы, нам не за то платят, чтобы мы в машинах сидели, – сказал кто-то из полицейских помоложе.
– Сразу видно, что до пенсии тебе далеко, – хмыкнул другой, заметно пошире в талии.
– Господи... – ахнул кто-то. Оборачиваться не пришлось, Холод уже поравнялся с нами. Он так залил Риса кровью, что казалось, будто Рис из них двоих ранен тяжелее. И у Аблойка порезы от костей тоже еще кровоточили.
Полицейский в форме включил рацию на плече, вызывая "скорую".
– Некогда уже! – заорал Дойл, перекрикивая вой ветра и птичий гогот. – Они вот-вот будут здесь.
– Кто? – спросил Банкрофт.
Дойл мотнул головой и прошел мимо агента. Он усадил меня на пассажирское сиденье, потом открыл заднюю дверь со словами:
– Давай Холода сюда, Рис.
– Я останусь с вами, – сказал Холод, но его затолкали в машину, не слушая протестов.
Дойл сжал Холоду плечо:
– Если я умру, если мы все умрем, если мы все ляжем в землю, то ты должен выжить. Увези ее в Лос-Анджелес и не возвращайся.
Я попыталась выйти из машины:
– Я останусь с вами.
Дойл толкнул меня обратно. Встав на колени, он посмотрел мне прямо в глаза:
– Мередит, Мерри, нам в этом бою не победить. Если никто не поможет, мы все погибнем. Ты дикую охоту не видела, а мне случалось. Мы отвлечем их на себя, они получат своих жертв-сидхе, а на машины внимания не обратят. Вы с Холодом останетесь невредимы.
Я стиснула его руки, такие гладкие, такие мускулистые, такие сильные:
– Я пойду с тобой.
– Я тоже. – Холод принялся выбираться из машины.
– Холод! – почти заорал Дойл. – Я никому ее не доверю, кроме нас с тобой. Если не я, то ты с ней останешься.
Банкрофт сказал:
– Садись в машину и езжай отсюда, Чарли.
Молодой агент спорить уже не решился; он сел за баранку. Я не отпускала Дойла, снова и снова мотая головой. Кто-то из копов принес аптечку первой помощи, Банкрофт взял ее и забрался на заднее сиденье к Холоду.
– Нет, – сказала я Дойлу. – Я главнее, чем ты. Я решаю.
– Твой долг – остаться в живых.
Я качнула головой:
– Если ты умрешь, вряд ли я захочу жить.
В ответ он меня поцеловал – крепко, яростно. Я пыталась затянуть поцелуй, но он оторвался от моих губ и захлопнул дверцу у меня перед носом.
Замок двери защелкнулся. Я глянула на агента, а он сказал:
– Мы должны доставить вас в безопасное место, принцесса.
– Откройте дверь, – потребовала я.
Он будто не услышал. Завел мотор и ударил по педали. И сразу же ветер налетел на машину – с такой силой, что чуть не снес ее с дороги. Чарли с трудом удержал машину на площадке, не дал врезаться в деревья.
– Езжай! – заорал Банкрофт. – Езжай как черт!
Тут я оглянулась. Не могла не оглянуться. Дикая охота прорвалась в проход – точно как тогда в пещере: словно разверзлась сама тьма, выпуская наружу порождения кошмаров. Только теперь кошмары стали материальней. А может, это оттого, Что я их уже видела. Зачеркнуть их в памяти мне не удастся.
На лицо мне упало чье-то пальто, я скребла по нему пальцами, пытаясь стащить.
– Не смотри, Мерри, – выдавил Холод. – Не смотри.
– Накиньте пальто, принцесса, – сказал Банкрофт. – Мы везем вас в больницу.
Я расправила пальто, чтобы надеть, но все же оглянулась.