А я уже не хочу ничего заканчивать! рычу с капризной злостью, ни на что, впрочем, не рассчитывая, а просто пар выпустить. Рисуют они мной! Надоело! Не хотите отпускать, я буду саботировать. Куда бы ни отправили, где бы ни проснулся, я вам таких дерьмовых следов наделаю! Это полотно мироздания вообще станет супербездарным! Давайте, меня в Средневековье! Я лично растащу чуму по всему свету, и вымрем мы раньше, чем вы запланировали! Или еще чего натворю, гадостей разных! Заказчику не понравится.
А может он этого и ждет, тихо сказал Аллигатор. Для этого дана свобода выбора. Ты принимал решения сам всегда, и так будет впредь. Мерзкие злодеяния или добрые дела решать только тебе. Подумай об этом. Спокойно подумай.
Я забыл, мой здешний организм курящий? Мыслить о великом, о недоступном и чтобы при этом тлела в руке сигаретка. Это, черт возьми, красиво!
Думаю, размышляю. Но всё ясно. А что изменилось? Появились новые сведения. Существование, как выразился Аллигатор «Заказчика», так я всегда подозревал, вернее сказать надеялся. Знание о том, что на результат рассчитывать не приходится, так девять десятых всей человеческой деятельности безнадежно безрезультатно. Неотчетливая перспектива начать новый виток? Тем интереснее.
Из памяти о прожитых отрезках всплыл идиотский клич: «Погнали наши городских!». И надо не забыть конфеты по карманам.
Что дальше, мэтр?
О-о! Аллигатор откинулся в кресле. Возьми вон ту открытку на столе. А! Как тебе? Стало интересно?
Неожиданно. Но этот персонаж этот штрих уже был исправлен.
Ничего! Ничего! Ты, Аллигатор выделил это самое «ты». Ты еще не брался! Это один из лучших вариантов, согласен?
Уговор о трех условиях в силе?
Аллигатор подтверждает. Не то это существо, чтобы торговаться в мелочах. А пакт о трех условиях был заключен еще тогда, еще в моей доутробной жизни.
Первое. Тысячу золотых монет! На всякий случай. Второе, ящик сгущенки. Такие синие баночки. Никто не увидит, я буду очень аккуратен, вы же меня знаете.
Знаю я вас, бурчит Аллигатор. Все вы гарантируете скрытность и аккуратность. А потом находят археологи авиационный алюминий в шумерских зиккуратах Третье?
Вдох-выдох, набрался решимости.
Третье. Отпустите её.
Ну и что ты вылупился, мэтр Аллигатор хозяин времени старый извращенец?! Соглашайся и разбегаемся!
Зачем? Тебе? Это?!
Хочу. Пойду я покурю на улице. Вы, мэтр, пока делайте то самое, что вы там делаете.
Спускаюсь с крыльца. А ведь я оказывается хромой! Заметил только сейчас. Странное слово «сейчас», существует ли этот «сейчас»? А если существует, как его поймать?
Девушка с рысьими глазами вышла из дома, подходит ко мне. Лапка дергается в плече.
Зачем тебе это надо?
Популярный вопрос.
Захотел! небитый ответ.
Слезинка ползет. Какая ты рысь? Тощая кошечка, бездомный котенок.
Кладет мне руки на плечи, головой зарывается в грудь, сопит еле слышно «Спасибо».
Левой ладонью за талию легко обнимаю. Запах волос.
Закрываю глаза. Расцветает хрупкая нежность где-то под сердцем, где-то в душе. Мне хорошо и покойно.
Пытаюсь обнять ее правой рукой, но не нахожу никого. Шарю в густом воздухе, как под водой. Исчезла.
А я поднимаюсь, просыпаюсь, пробуждаюсь
Очнулся в сумерках у прохладной стены. Камнем мощеная улица. Тихо и пусто, воздух безвкусен. Дальше по улице что? Санта Мария дель Фьере.
Есть план? Конкретного нет. Кое-какие наметки.
В очередной новой жизни пусть будет и новый образ Джоконды стройная юная дева с глазами парфянской рыси.
Как-то так. Штрих, другой
Цивилизация
Море спокойное с бликами; небо ясное, с перьями; третьим оттенком синего сияет на берегу купол легчайшего металла в два человеческих роста островной наблюдательный пункт. Рядом с ним вдоль песчаного пляжа стоит пять искривленных антенн, за которыми следом, будто продолжая шеренгу, тянутся вглубь острова заросли тропических деревьев.
Под куполом внутри помещения слегка соленый свежий воздух, запах кофе и еле слышный гул аппаратуры. Перед широким монитором, на котором видно только море, сидит скучающий рядовой Зик Холт в бежевой рубашке с петлицами и эмблемой на коротком рукаве. Чуть поодаль в такой же форме, с теми же знаками отличия расположился Йен Шахт, разбросавший на столе дискеты и диски, стаканы и чашки, плитки шоколада и другое барахло.
Глянь пятнадцатый квадрат, сказал Шахт сослуживцу.
Это там к другому спутнику надо, Зик Холт зевнул. Да и нет там никого.
На мониторе только море.
Шахт отломил дольку шоколада, ловко бросил в рот.
На «Карокум-два», между прочим, тоже такие сидели, сообщил он. Нету никого, говорят, кругом одна пустыня. И прозевали группу мигрантов. Отлавливали их потом по пескам, по барханам.
Зик пощелкал по клавиатуре, вывел на экран новую картинку. Ничем, кстати, не отличавшуюся от предыдущей.
А где наш командир?
Делает осмотр мандариновых деревьев, усмехнулся Шахт. В целях обороны государства, конечно.
Зик пару раз приподнял брови, показывая, что он не сомневается в служебном рвении начальства, раз для обороны государства необходимо проследить за мандаринами, то значит надо проследить. Тем более, что троих пограничников на этот островок вполне достаточно.
Я хотел отпроситься на вечер, сказал Зик. Сегодня борт в Луны приходит. «Луна -триста два». На Яксарт садится. Надо мне туда бы.
И что? Не видел космолетов? Пф-ф! Это, малыш, такая большая железная птица
Там дядя мой прилетает. Он решил жизнь заканчивать. То есть, как там все приличные люди, традиционным способом.
И поднимется дядя рекрута Холта на скалу усталости и бросится в студеный океан, продекламировал Шахт.
Ну а что? Прожил дядя добродетельно, бесследно. Ни травинки не сломил. Человек достойный, сто четыре года.
Сто четыре детский возраст, заметил Шахт.
А наши с тобой двадцать какой возраст? Возраст эмбриона? В общем, надо мне с дядей свидаться. Как думаешь, Чет меня отпустит?
Я б не отпустил. Можно и по телефону попрощаться. Подумаешь, смерть! Все умирают, кроме бессмертных.
Зик закусил уголок воротника, почесал макушку и вздохнул:
Я бы хотел, чтоб он передумал, и часть наследства мне передал. Там домик один Прямые потомки не заценят, а мне бы так нормально.
Да-а протянул Шахт Еще до сих пор кое-где у нас по углам плесневеет подлость. И ее самый жизнестойкий вид это правдивый подлец. Он обезоруживает просто своей прямотой.
И не подлец совсем, обиделся Зик. Я таких домиков в пользование могу взять хоть десять. Там избушка такая Хоть двадцать таких могу. Дело в том, что у дяди охотничий домик в лесу. А лес грибной! И мало того промысловый, Зик застучал по кнопкам. Там собирать можно. Грузди эти рыжики там вот смотри.
Шахт встал подошел, облокотился на спинку кресла Зика, увидел на мониторе картину хвойного леса.
Вот лес, пояснял Зик, двигая изображение. Тут речка еще одна речка, только маленькая. В тех краях это называют ручей. А вот он! Охотничий домик.
Красиво, сказал Шахт. А почему домик именно охотничий?
В тех краях так называют. Ну, охотно значит с желанием. Охотничий домик домик для желаний.
Охота! раздался зычный голос за спинами рекрутов. Это добыча объектов животного мирра.
Офицер Чет Талан подошел неслышно для подчиненных. Шахт, согнувшись и пряча глаза, прокрался на свое место.
Охота промысловая для еды и продажи, говорил Чет. Была также спортивная охота, но это уже совсем варварство из средневековья. Но! Это у нас. А южнее нас охота до сих пор практикуется. Там, Чет махнул рукой в сторону. На Ближнем Востоке. А задача нашей базы наблюдение как раз за Ближним Востоком. А у вас что, Зик?
Да я только на минутку, Зик, торопливо нажимая на кнопки, вернул на экран акваторию моря.