«Дамами» оказались три тети, которых Артурик почему-то называл «девушками». Девушкой «для Сережи» была Аня (ну или их соседка Света), она, конечно, уже взрослая студентка, но очень красивая! Одну «девушку» звали Алена, и похожа она была на селедку: такая же длинная, худая, с выпученными глазами. Вторую Ольга, эта наоборот, была короткая и кругленькая, как пирожок. А третья была ну очень большой тетей! Наверно, как два дядя Леши или четыре Артурика, она все время громко смеялась и была похожа на Сережину геометричку Нелли Кузьминичну. Когда все разместились в курятнике, по трое на каждой из кроватей, дядя, словно фокусник, вытащил откуда-то трехлитровую банку с чем-то жидким и мутным, немного похожим на чайный гриб, но только темнее.
«Ну, сеньориты, пришла пора стереть границы стеснения и дать волю веселью и страсти! Он разлил содержимое банки в шесть граненых стаканов, заранее выставленных на табурете между кроватями. А дабы страсть была сладка Вуаля!» В его руке оказалась коробка шоколадных конфет, которые мама хранила с Нового года и говорила, что они «для особого случая». Случай, видимо, был «особый», потому что Селедка захлопала в ладоши, Пирожок запрыгала на кровати, а Тетя громко заржала!
Дядя взял свой стакан: «Предлагаю поднять бокалы он занес свой над головой. За присутствующих здесь дам! Гусары пьют до дна!»
И приблизив стакан ко рту, лихо влил все его содержимое в себя!
«Гусар» Артурик повторил за дядей, а Серджиньо так и остался сидеть с «грибом» в руке, не понимая, гусар он или пока еще нет Его сомнения развеяла сидящая рядом с ним и занимающая полкровати «Нелли Кузьминична»: «А ты, малыш? пробасила она. Чего растерялся? Пей, сладенький! Это как компотик!»
В своей жизни Сережа попробовал много разных компотов, мама их варила постоянно из-за витаминов. Одни были сладкие, другие не очень, некоторые (например, из вишни) и вовсе с кислинкой. Но то, что в этот раз отхлебнул Серджиньо, сделав большой глоток, напоминало уксус в перемешку с микстурой, от которой у него был рвотный рефлекс! Слезы брызнули из глаз, а «гриб» изо рта! Пирожок, которая сидела напротив Серджиньо, заверещала и попыталась уклониться, но стена курятника, с одной стороны, и дядя с другой, решили ее участь!
После некоторого переполоха, вызванного Сережиным «гусарством», вся компания приступила к дальнейшему «суаре». Вася, который не смог участвовать в вечеринке по причине дежурства в студгородке, забежал на десять минут махнуть стаканчик-другой «гриба».
Через пару банок «барматушки», как дядя ласково называл напиток, все куда-то расползлись. Первым ушел Артурик с Селедкой, сказав, что они прогуляются к морю.
Дядя Леша долго уговаривал Пирожка совершить вечерний «променад», но та, надувшись, забилась в угол и уничижительным взглядом сверлила в Серджиньо дыру. Наконец, когда коробка маминых конфет была доедена, дяде все-таки, почти насильно, удалось вытащить «даму» из сарая.
Оставшись один на один с Сережей, «Нелли Кузьминична» неожиданно притянула и положила его голову на свою необъятную грудь. «Не переживай, малыш! Протрубила она в ухо Серджиньо. С кем ни бывает! Вот, смотри! Положим в стаканчик сахарок, помешаем как следует Вот, теперь маленькими глоточками Умница, видишь, как вкусненько!»
«Вкусненько» не было ни капельки! Кое-как допив мутную жижу и чуть два раза не вырвав, Сережа ощутил какое-то непривычное головокружение, как будто ребята сильно раскрутили его на карусели во дворе, а остановить забыли! И звуки стали другими! Откуда-то сверху он услышал приглушенный голос «тети»: «Что ты, малыш, с двух стаканов размяк? Такой большой, сильный! Положи головку на подушечку. Вот так Давай очочки снимем, зачем они нам?»
Дальше над Сережей «полетели вертолеты», а потом его накрыло облако, большое и теплое! Оно обволокло его всего и погрузило в сладостную нирвану
Проснулся Серджиньо от резкой боли в голове и без трусов. Солнце нещадно палило через дырку окна прямо ему в лицо. Ошалело поводив «мутными», без очков, глазами, он попытался понять, где находится но, так и не поняв, издал протяжное «Мууууу!» Произнести другой звук у Серджиньо не получалось, потому что от сухости во рту у него все слиплось.
«А-а-а, проснулся, Казанова! Дядин сонный голос принес в шумящую голову Серджиньо зарождение хоть какой-то мысли, а в сердце спокойствие. Нагулялся, кобелина, теперь другим спать не даешь. Вот смотри, все мамке расскажу!»
При слове «мама» мысли разрослись, и Серджиньо, нащупав наконец очки рядом с подушкой, смог рассмотреть говорившего. Дядька спал на Пирожке! Точнее, они спали как бы рядом, но так как кровать была узкая, он как бы залез на нее сверху и ворочался. Переведя взгляд на свою нижнюю половину тела, он так испугался и удивился, что даже подпрыгнул на кровати, как будто никогда раньше не видел себя голым.
Весь день Сережа с больной и гудящей головой ходил по пляжу. Он был вынужден ходить, потому что стоило только ему ненадолго остановиться, или, тем более, лечь тут же «прилетали вертолеты»! Есть ему не хотелось, от одной даже мысли о еде тошнило.
Дядя Леша, игравший с друзьями в карты, позвал его, когда солнце уже почти скрылось за морем. «Так, Дон Хуан, Каменный гость сегодня не придет, понял?» Серджиньо тупо смотрел на него. «Вижу, не понял! Дядя Леша, набрав грудью побольше воздуха, начал объяснять. Короче, сегодня у тебя выходной! Суаре переносится на пляж. А ты тихонько чапаешь до нашей виллы и тихонько ложишься спать. А ну-ка Да ты горячий! На солнце, видать, перегрелся. Все, бегом в кровать! Меня не жди».
Сережа с трудом добрался до курятника. Ноги были ватные, а голова деревянной. Рухнув в одежде на кровать, он забылся тяжелым тревожным сном.
Снилась Серджиньо соседка Света, только попа и сиськи у нее были, как у Нелли Кузьминичны, а голос Анин! И вот эта «Света» взяла его, сами знаете, за что, и начала тянуть И тянула, и тянула Сначала все просто жгло, а потом стало больно!
Вынырнув из сна-ужаса, Сережа первым делом полез проверять, все ли на месте. «Все» было на месте. Но размеры и цвет «всего» заставили Серджиньо открыть рот и резко отпустить резинку трусов!
«Дядь Что с ним?!» Сережа со спущенными до колен шортами стоял в проходе напротив дяди Лешиной кровати. Дядька сидя внимательно изучал фантастически огромное, сине-бордовое инородное тело, образовавшегося на месте привычного Сереже органа. «Тааак Со знанием дела констатировал дядя Приехали Поздравляю, Золотунчик, теперь ты элита! Насморк декадента это тебе не хухры-мухры!»
«Золотунчик» заплакал: «И что теперь с ним будет?» сквозь всхлипывания выдавил он. «Да ничего, повисит, поболит и отвалится!» Дядька заржал, а Сережа окончательно разрыдался.
«Ладно тебе, не реви, я пошутил. Шутник, обняв племянника за плечи, усадил его рядом с собой на кровать. Ну, что ты, как маленький, нюни распустил? Не боись, вылечим!»
«Жжется!» Прохлюпал «потерпевший».
«Знаем, плавали! Дядька о чем-то сосредоточено задумался. Так, во-первых (он начал загибать пальцы), надо раздобыть антибиотики. Во-вторых, предупредить Ваську. После вчерашнего суаре он, поди, тоже в зоне риска! Вот ведь сучка Катюха! Овца гнилая! В-третьих, надо где-то надыбать денег на лекарства. Но это проще: если Васька залетел, деньги, считай, у нас в кармане! Ты, Золотунчик, полежи тихонечко и не хлюпай, ничего не случится с твоим золотунчиком, а я сбегаю к Ваське, в медпункт и пулей обратно! Понял?»
Серджиньо повалился на кровать и в расстроенных чувствах не заметил, как снова уснул. Проснулся он под вечер от какой-то суеты и гомона вокруг него. В курятнике находились дядя, Вася и Артурик. Двое первых чем-то звенели в железной коробочке, лежавшей на дядькиной кровати, а Вася, почему-то без штанов, изучал в свете «лампочки Ильича», свое «хозяйство».