Сапоги стояли не сами по себе, в них стоял мужчина.
Ой, это всё, что я с испугу смогла, сказал, схватив ведро и тряпку, побежала вниз по лестнице и выбежала на двор.
Весь остаток дня я тряслась, опасаясь последствий, но обошлось.
Сестре моей названной стало хуже, по моим ощущениям и познаниям от мамы медика, ОРВИ переросло в воспаление лёгких. Она сгорала от жара и сильно кашляла.
Мне было страшно потерять ставшего близким мне человека, подругу мою. Она помогала мне и поддерживала, и я не могла её бросить. А потому, мне нужно было действовать, чтобы её спасти.
Я отпросилась сходить в лес, нужно было набрать коры и сухих листьев с деревьев, ну хоть что-то предпринять. Думаю, дуб и береза подойдут, сосна хорошо.
Войдя в лес, углубляться далеко не стала, побаивалась. На входе сломала две ветки сосны да ели, запарю в горячей воде и думаю дышать дам над ними. Потом срезала ножом кору с сосны, ели, березы и ивы и можжевельника. Набрала сухого листа с берёзы, можжевельника ягод. А потом мне повезло, и я нашла несколько сухих веточек с липовым цветом.
Довольная своей добычей, я пошла на выход из леса, и тут наткнулась на куст малины, нарвала сухих листьев, и вдруг услышала ржанье коня. Страшно стала, рванулась бежать.
Бегу, сама оглядываюсь и кажется мне, что кто-то за мной наблюдает. От страха, бегу, не разбирая тропинки, быстрее добраться до ворот в княжеский двор. У ворот охранники-сторожа, глянули на меня мельком и стали приоткрывать ворота, торопят меня:
Приди иако мога бърже. Конязь Ольг, бързо возвернетись из бора.
Прошмыгнула в ворота, и бегом. Я уж немного понимаю, речь их. Меня просили пройти, как можно скорее, потому как скоро князь Олег вернётся из лесу, не хватало ещё на глаза ему попасть.
Получается, он в лесу был, что там делал?
На охоту вчера ездил, целой толпой, и сегодня на кухне жарят птицу и зайцев. Но, в общем-то, мне всё равно, нужно быстрее отвар соорудить и настой для ингаляций.
Делаю два отвара, один из коры и можжевельника, второй из листьев и липового цвета. Ещё завариваю веточки и иголочки сосны и ели, и немного коры.
Пою отварами, жар у Фроси и потому она их с жадностью пьет. Потом приподнимаю её до сидячего состояния и подношу лоханку деревянную с запаренной хвоей, и накрыв большой тряпкой, прошу подышать.
После питья обильного, она засыпает. А я беспокойно сижу рядом, не отхожу. Вечером вновь всё повторяю, и в ночь Ефросинья уходит, немного похлебав жидкой кашицы.
Утром, проснувшись, успеваю приготовить отвар из коры, проснувшаяся сестра, вся мокрая и значит, спал жар, и упала температура. Меняю ей рубаху и холст на лежанке, пою отваром и убегаю убираться. Схватившись за ведро и тряпку, зачерпываю ковшом большим, воды из бочки, и бегом к входу в дверку сбоку княжеского дома. Тороплюсь потому, как хочется побыстрее вернуться к Ефросинье.
Начинаю со второго этажа мою комнату большую в которой живет девушка черноволосая, и на мой взгляд не славянских корней, похожа на турчанку или девушку с Кавказа. Девушка не очень приветливая, не здоровается и не вступает в разговор. Всё молчком, или думаю, может, не понимает местную речь. Но сегодня я об этом не думаю и быстро убрав, намываю коридор и лестницу.
Сменив воду, убираю на нижнем этаже в первой комнате, в ней никого, пустая она, затем в коридоре, продвигаюсь ко второй комнате. Вновь пячусь задом, попой к верху, в этот раз юбку уж не задираю.
Дверь во вторую комнату открыта, когда проходила мимо с ведром воды, в ней никого не было. А потому спокойно вымыв коридор, останавливаюсь на пороге комнаты и подолом платья вытираю пот со лба. И вдруг слышу за спиной мужской голос:
Вай, мама, кто это?
Резко обернувшись, смотрю в комнату. Там на невысокой постели сидел мужчина, я не успела ничего сказать или сделать, просто смотрю на него, открыв рот.
Мужчина тоже смотрел на меня и через миг, поднял руку, поманил меня в комнату.
Глава 5
Первые дни весны 6677 год от Сотворения Мира 1169 год от Рождества Христова.
Мужчина смотрел на меня и через миг, подняв руку, поманил меня в комнату.
Поморгав ресницами, я отмерла и стала рассматривать мужчину передо мной. А ему было около двадцати пяти лет, черноволосый, с такой же темной бородой, с темными выразительными глазами. Может он и не был красавцем, но был очень хорош и притягивал взгляд, подавляя мощью и властностью.
Я решила, что он из княжеской охраны если судить по одежде, возможно один из старших мечников, воинов то есть. В растерянности смотрела на мужика, не зная, что делать. Нужно как-то из этой ситуации выходить, думаю лучше завязать разговор, и я не нашла ничего лучшего, как познакомиться.
Вошла в комнату и немного приблизилась, на пару шагов всего.
Есмь, Марья.
Мужчина встал, и я увидела, как он высок ростом, крепок в плечах, богатырь прям.
Чуть залипла, похлопала вновь ресницами, проговорила:
Яко има твое?
Мужик молчал, сверлил меня взглядом, осматривая сверху вниз, и затем снизу вверх.
Пока соображала, что делать дальше, мужик в два шага резко приблизился ко мне. От неожиданности задрав голову, посмотрела в его глаза, и потерялась в темных омутах.
Это минутное замешательство, минутное промедление стоило мне дорого. Одной рукой он отодвинул меня к стене, и тут же собой вжал меня в неё. Удерживая меня своей широкой грудью, он двумя руками стал задирать мою юбку.
Я поступила так, как поступили бы многие из моих современниц, почти по инерции заехала ему по лицу тряпкой, которой мыла пол. Вот что было в руках, тем и прошлась по его наглому лицу.
Мужик точно не ожидал от меня этого.
Он отступил и выпустил меня из рук.
Ошарашенно смотрел на меня, моргал ресницами.
Подхватив юбку двумя руками, я побежала прочь из дома.
Вбежала в дом дворовых людей, и там скрылась в нашей с Ефросиньей комнате, забилась в угол и сидела, тряслась от страха. Сначала во дворе было тихо, но вдруг поднялся невероятный шум. Шум иногда прерывал громкий мужской голос, отдающий приказы.
Прошло немного времени, и я услышала, как внутрь дома вбежали люди, хлопнула дверь на входе. Затем раздался громкий топот ног, и я совсем замерла, притаилась, почти не дыша.
Но тут вдруг дверь в комнату распахнулась и на пороге я увидела четверых мужиков, из дворовых. Лица были знакомы, они приходили, обедать, и ужинать, часто видела их за столами.
Они резко подошли ко мне и схватили за руки, и потащили за собой. Я сопротивлялась, пыталась отбиться, в этот момент третий схватил меня за волосы и тоже потянул к двери. Было больно и страшно, я не понимало что происходит, куда меня тащат.
Меня выволокли во двор, волокли по земле, и им было плевать на мои крики. На крики выглядывали люди, кто-то тут же прятался, а кто так и оставался, стоял и смотрел.
Ааа, помогите, отпустите менняяя
Люди, слыша мои крики, крестились, видно было им жалко меня, но и страшно вступиться.
Увидела молодого конюха Ефима, он выбежал из конюшни и бежал за нами следом.
Потом, что-то сказал мужикам, что меня тащили. Те, ему грубо ответили.
Но я ничего не поняла. Глаза были полны слез, я рыдала и всё ещё пыталась вырваться из их рук.
Меня подтащили к большому обтёсанному стволу дерева, лежащего на земле. Уложили на ствол, вернее кинули на него, животом вниз, двое держали за ноги. Ещё двое привязывали мои руки, как справились с ними, привязали и ноги.
Она изуметися, младоуменъа суще, это кричал Ефим.
Я завыла, мне уже казалось, что меня казнят, отрубят голову или ещё чего сделают.
Конязь Ольг, велитъ, произнёс один из них.
Всё со страху, я уже и кричать не могла, только выла.
Один из мужиков, дернул меня за рубаху со спины, и я почувствовала, как рубаху порвали и спина оголилась. У себя в голове я решила, мне сейчас отрубят голову, шею специально освободили.