Я наверно выглядела для них непривычно, волосы у меня хоть и были заплетены Ефросиньей мне в косу, но были короткие, до пояса сильно не дотягивали. У местных девушек минимум до попы доходили. Поэтому на меня смотрели, как-то странновато. Молодой конюх Ефим, аж ложку мимо рта пронёс, отчего получил подзатыльник от Анисьи.
Нам объяснили, что по двору за зря не ходить, на глаза князю не попадаться, встретив князя кланяться ему до земли, надо, кстати, посмотреть, как они это делают, потренироваться, так сказать.
Когда все разошлись после обеда, я со скуки вновь загрустила, сестра названая ушла куда-то на кухню с поварихами, я не знала, куда себя девать. Подумала, может сходить на конюшню, лошадей посмотреть, а лучше и покататься бы на них.
Ещё три года назад, в своем городе я ходила в конный клуб и училась верховой езде, отдала этому четыре года. Я делала успехи и участвовала в областных соревнованиях, брала призы. Но уехав в Москву, я выбрала учёбу, считая, что это мне больше нужно в жизни.
Выглянула в дверь на дворе никого, и потому потихоньку побежала к зданию, которое я опознала, как конюшню. Добежала благополучно, заглянула и никого не увидела. Тихонько открыла ворота в конюшню и вошла. Лошади были в стойлах, осматриваясь, я дошла до высокого и мощного вороного коня. Засмотрелась на красавца и не заметила, как подошел конюх.
Любо? раздалось за спиной.
Резко и испуганно обернувшись, увидела конюха Ефима, хорошо хоть этот молодой, а не бородатые хмурые мужики.
Любо, красный, кажется, я делаю успехи в языке.
Княженецкий, добавил Ефим.
Ефим, мога? ткнул пальцем в проход конюшни, хотелось ещё посмотреть лошадей.
Мога, он повел меня дальше, показывая лошадей и говоря их клички.
Мне понравилась одна кобыла, светло-серая в яблоко, имя её было Надея, я ещё не знала, что это значит. А когда узнала потом, поняла, что это знак судьбы. В этот момент, в конюшню с противоположного входа, вошла группа вооруженных мужчин, они были в кольчугах и шлемах, на поясе в ножнах мечи. Они громко разговаривали, увидев меня, направились в нашу сторону, что-то выкрикивая.
Опять я почувствовала себя в опасности, а потому бросилась к дверям из конюшни. Стрелой выбежала во двор под смех этих мужиков. От страха слезы полились из глаз, я даже не видела, что во дворе несколько всадников. Когда забегала в домик для прислуги, услышала за спиной.
Марья!
Но я не остановилась, вбежала в дом и замерла за дверью. Так и осталась стоять, прислушиваясь к происходящему. А потом любопытство одолело меня, и я выглянула в приоткрытую дверь.
А увидела старшого мечника, вбегающего в конюшню, и дальше услышала громкие крики. Кажется, это была ругань, с трудом до меня дошёл смысл. Мечник, ругался с воинами, а в конце сказал " Девка мои, она изуметися" " Ни трогати".
А дальше он быстрым шагом направился в мою сторону, я отскочила от двери и побежала внутрь, желая спрятаться. На весь домик раздался его грозный голос:
Ефросинья, поди сюды! я обомлела от страха, он оказывается грозным может быть.
Забившись в закуток, я надеялась он не найдёт мою названную сестру и ей за меня не достанется. Но нет, вскоре раздались её крики на весь дом. Не выдержав её истязаний, побежала в сторону двери и криков оттуда, и застала такую картину. Мечник схватил её за косы и таскал по полу, приговаривая:
Ти не глядати зэ сэстра, не глядати. Лихое, она изуметися, ти не глядати.34
У меня глаза на лоб полезли, Ефросинья плакала и причитала. Понимая, что ей досталось из-за меня, тем более в разговоре он упоминал сестру, то есть меня. Я заорала, первые попавшие на ум слова и бросилась к мечнику:
Отрешати, не трогати, помню, этими словами от нас он отгонял мужиков.
Ору, а сама хватаюсь ему за руку, хочу, чтобы он косы отпустил Ефросиньи.
И он отпустил, уставился на меня, блин понимаю, что мужик похоже и правда на меня запал, залип и завис. Короче всё сразу и понемногу. Повернувшись ко мне, косы отпустил, Ефросинья убежала, а он заговорил.
Напужал, Марьюшку. Не боися, не вбыдлю, Марьюшку.
Волибор, не можно, сэстра Ефросинью за волосы, показала на свою короткую косу.
Он уставился на мою косу, опять почувствовала себя не в своей тарелке.
А он присел на лавку у стола, и вытер пот со лба. И произнес, показывая на косу.
Кто сэ ѹчинил?
Стою глазами хлопаю, понять бы, что он спросил.
Думаю, интересуется, почему короткая.
Ми любо, говорю ему, типа мне так нравится.
Негоже, отвечает.
Вспоминаю, где-то слышала или читала, обрезанная коса позорит девку, типа как бы обозначает, что она лишилась невинности.
Волибор, не вбижай сэстра мои, надеюсь, он понимает, меня.
Марью, хотю ти быти наказателе, не изуметися ти35.
Хочет наказать меня? И говорит, что не изуметися я. А вот Фроська всегда говорит, что я изуметися, и от меня все сразу отстают. Надо узнать уж, наконец, что это такое " изуметися". На из ума, похоже.
Волибор, добр.
Марьюшка, еси красьна, он погладил меня по голове, улыбнулся.
Тут со двора раздался крик, его по имени кричали, он встал и вышел.
Вай, мама, кто это? Вай, мама, кто это?
Так минул день, пошел второй. Меня оставили при кухне, чистить овощи, мыть посуду, убирать со стола, сестру, названную взяли в княжий дом, убираться. Не сказать, что я рада была этому, но нужно было, как-то привыкать к новой жизни. Нелегко было, все ногти стирала, начищая песком да золой, котлы. Так пошли дни за днями, я учила новые слова, пыталась говорить.
Мечник появлялся редко, думаю, был занят. Но когда появлялся, всегда приходил ко мне и дарил подарки. То ленту в волосы, то гребень, то бусы, а я улыбалась и благодарила. А ещё он радовался моим успехам, всё что узнавала или чему научилась в его отсутствие, рассказывала ему.
Но недолго было спокойствие, в один из дней Ефросинья вдруг заболела, и меня отправили убираться в княжеский дом. Мне дали тряпьё и деревянное ведро, и отвели с отдельного входа в большой дом. Предупредили князю на глаз не попадаться, но если такое случится кланяться до полу, появляется здесь князь по вечерам, а потому убиралась я по утрам.
Но я и сама не горела желанием, зачем мне с ним сталкиваться, лишних проблем мне не надо.
Убираться, как оказалось мне надо в трех комнатах, на втором этаже одна, на первом две. Комната на втором большая и на первом две поменьше. Два длинных коридора и лестница между ними.
Я мыла пол и вытирал пыль, приносила чистые холсты для постелей. В этих комнатах жили три девушки, одна из них была на вид не из русских.
Им прислуживала девушка из дворовых, Звенкой звалась. Она стелила им постели, носила еду, убирала и расчёсывала волосы, убирала ночные горшки, и выводила их на прогулку в садик, возле входа в их часть дома.
Раньше я видела этих девушек, думала родственницы князя, сёстры там или племянницы, может ещё кто. Но все они были стройные, длинноволосые и красивые.
Вот на третий день своей уборки, убравшись в комнатах, вылив грязную воду, налила и с трудом дотащила тяжёлое деревянное ведро, по лестнице на второй этаж.
Мыть приходилось в ручную, о швабрах здесь и не слышали. Подоткнув длинный подол юбки за пояс с одной стороны и с другой, получилось чуть ли не мини юбка. Вымыла коридор с одной стороны, по направлению к лестнице, прополоскала и отжала тряпку, стала вытирать на сухо, Мурлыча себе под нос песню, ну может не мурлыча, а немного горланя, я напевала:
Вай, мама, кто это? Вай, мама, кто это?
Вся из сусального золота, золота
Вай, мама, кто это? Вай, мама, кто это?
Вся из сусального золота, золота, золота
Я немного помогала себе, пританцовывая, слегка изображая танец живота. Ну, надо себе как помогать поднять настроение и не прогнуться под тяжестью испытаний, что мне выпали.
За всем эти я не видела, как открылась за моей спиной дверь. Так намывала и пританцовывала дальше, пока моя попа не упёрлась во что-то твёрдое. Остановившись в позе попа к верху, я опустила взгляд и глянула на пол, между своих ног. Там стояли сапоги, из черной мягкой кожи.