Знаете, Элайна, молвил он, а вы могли бы даже сколотить небольшое состояние, демонтировав это сооружение и продав все до последнего фрагмента какому-нибудь обществу спасения архитектуры. Очень качественная конструкция.
Мы уже это обсуждали, возразила Элайна. Я хочу восстановить оранжерею. Сделать ее такой, какой она была когда-то.
На это потребуются месяцы.
И деньги. Я имею представление, во что все это выльется. Элайна провела кончиками пальцев по краю чаши фонтана. Я так подозреваю, что трубы, по которым сюда подавалась вода, тоже нуждаются в ремонте?
Да, кивнул Коултон. Вода сюда шла самотеком от колодца, что рядом с главным особняком.
Отличное инженерное решение, оценила Либби.
Дедушка хотел для своей невесты только самого лучшего, задумчиво сказала Элайна.
А каким был ваш дедушка Эдвард Картер?
Чрезвычайно преданным своей работе, что временами воспринималось неоднозначно.
Кажется, я что-то читала о нем много лет назад, припомнила Либби.
Да, той публикации трудно было не заметить.
Воздух в оранжерее казался тяжелым, причем не только от избыточной влажности в нем царили глубокая печаль и чувство потери. Зимний сад был задуман для того, чтобы выращивать там цветы и фрукты, однако долгие годы пренебрежения и забвения сделали его бесплодным. Семейной реликвией, которая больше доставляла теперь хлопот, нежели пользы. Тут по спине у Либби пробежал холодок, и она подумала: а что, если версия о проклятии, которую она услышала от Сьерры, не так уж далека от истины?
Храня молчание, Коултон прошел в дальний конец оранжереи и опустился на корточки, разглядывая фундамент. Поднял с земли пустую банку из-под пива, помятую и давно выцветшую.
Когда я учился в старшей школе, некоторые ребята любили иногда сюда забраться.
Такое впечатление, что и сам ты был среди той компании, улыбнулась Элайна.
Это было много-много лет назад, отозвался Коултон.
В нынешнем Коултоне все, казалось, было в равновесии. И Либби вдруг пробрало любопытство: а в свои шестнадцать он был таким же сдержанным и рассудительным?
Либби, а вы тоже сюда втихаря пробирались? спросила ее Элайна.
Я в том возрасте училась в пансионе, так что пропустила все удовольствие.
В кармане у Коултона затрезвонил будильник телефона. Он достал сотовый и отключил сигнал.
Мне надо съездить забрать мальчишек. Они сегодня играют у приятелей, произнес он мягким и очень спокойным тоном. Как только их устрою дома, то сразу вернусь сюда и примусь за расчистку. Либби, обратно к особняку ты со мной поедешь или с Элайной?
Она сможет вернуться со мной, ответила за нее Элайна.
Хорошо, кивнул он.
Коултон, если тебе понадобится нанять еще рабочей силы то пожалуйста, добавила Элайна. Я хочу, чтобы все здесь было сделано как надо и без отлагательств.
Будет исполнено. Коултон вышел из оранжереи, свистнул собакам, и те радостно помчались за ним к пикапу.
Взгляд Либби скользнул по выложенному елочкой кирпичному полу оранжереи к небольшому каменному столику, пристроившемуся в одном из ее углов.
Я рада, что вы решили открыть имение для публики. А с деловой точки зрения это даст вам дополнительные средства, чтобы поддерживать его красоту и историческую ценность.
Может, и так, ответила Элайна. Или я могла бы держать его закрытым для посторонних и доступным исключительно для членов семьи. Мой муж называет это очередной моей спасательной миссией.
Либби вдруг подумалось, а не является ли, часом, она сама одним из объектов этой «спасательной миссии», хотя с полной уверенностью могла сказать, что ни в каком спасении со стороны не нуждается.
Я думаю, это по-любому достойное дело, вслух сказала она.
Мне приятно, что вы считаете именно так, ответила Элайна.
Либби нацелила объектив на небольшую статую, изображающую ангелочка. Вываяна она была из белого мрамора и, как и все прочее здесь, обросла местами толстым слоем мха. Либби прошла к противоположной стене, чтобы оглядеться оттуда. Сделала еще несколько снимков, а потом, глянув вправо, заметила несколько корявых букв, нацарапанных на стеклянной панели.
«Сэйди», вглядевшись, прочитала она.
Что? как будто даже вздрогнула Элайна.
«Сэйди, 1942». Имя и дата нацарапаны на стекле.
Либби сделала еще несколько снимков.
Элайна подошла к ней и с нежностью провела кончиками пальцев по буквам:
Я уже успела об этом забыть.
А кто такая Сэйди?
Это местная девушка, которая какое-то время работала у моей бабушки.
А она еще живет в городке?
Она умерла в девяностых.
Либби быстро прикинула, что если поискать в местных архивах, то наверняка можно побольше узнать об этой Сэйди. И в то же мгновение, как это пришло ей на ум, Либби подумала: какое это, в сущности, для нее имеет значение?
Вслед за Элайной Либби прошла к ее пикапу и забралась на пассажирское сиденье. Элайна завела двигатель, включила заднюю передачу, сдала назад и ловко развернулась, будто проделывала здесь это уже сотни раз.
Изумительное местечко! Либби просмотрела сделанные ею снимки купольной крыши, где стекло, преломляя солнечный свет, разбивало его в радужное сияние.
Уткнувшись в холм, пикап стал неспешно взбираться на него, направляясь к наезженной гравийке, что вела к кружной дороге перед главным особняком. Спустя некоторое время Элайна припарковалась позади машины Либби.
В который уж раз Либби задалась вопросом: почему все-таки бабушка Элайны внезапно отвернулась от столь невероятной красоты?
Я составлю бизнес-предложение и пришлю его по электронной почте.
У меня сегодня будет маленький семейный ужин. Будут только Маргарет, Коултон и его мальчики. Возможно, присоединится и моя дочь Лофтон. Привозите свое предложение лично и присоединяйтесь к нам.
Вы уверены, что это будет удобно?
Вполне.
Тогда да, конечно. Это было бы замечательно. Спасибо. А в какое время?
В пять. Я понимаю, что это слишком рано для ужина, но мальчикам к семи надо будет уже отправляться домой спать. Дети, как никто, умеют перестроить под себя нашу жизнь.
Да, так мне об этом и говорили.
Глава 7
Либби
Понедельник, 8 июня 2020 г.
Поместье Вудмонт
Либби уже выезжала из Вудмонта в направлении Блюстоуна, когда мобильник пискнул, приняв сообщение от Сьерры: «Встретимся возле бывшего магазина. С.». Остановившись, она отправила в ответ эмоджи с двумя воздетыми большими пальцами, после чего включила передачу и направилась к центру городка.
Напротив старого здания бывшего универсального магазина был припаркован красный «Мини-Купер» Сьерры. Либби пристроила свое авто прямо за машиной подруги и перешла тротуар к парадной двери. Широкое витринное окно было заделано крафтовой бумагой с табличкой «Магазин закрылся». Потертая дверная ручка была из потускневшей меди. Над верхней перекладиной дверного косяка была натянута паутина и покоилось маленькое птичье гнездышко.
Толкнув входную дверь, Либби из яркого летнего солнца шагнула в полутемное пространство со спертым воздухом. И пол, и три сохранившихся там стеллажа были покрыты многолетним слоем пыли. В глубине напротив входа высилась стойка, за которой некогда обслуживал клиентов хозяин магазина. На ней стояла укупоренная завинчивающаяся банка, доверху наполненная прозрачной жидкостью.
Либби взяла в руки банку и вытерла с крышки пыль. Она уже достаточно прожила в этих краях, чтобы понять, что содержимое банки местный самогон, причем давно уже перестоявший срок безопасного употребления. По-любому это было чертовски ядовитое зелье.
Сьерра, только прошу тебя: не говори, что ты собираешься купить эту точку!
Я уже ее купила! донесся голос подруги из потемок заднего помещения, и через пару мгновений появилась и она сама. Сьерра успела переодеться в черную футболку, джинсы с бахромой, доходящие лишь до середины икр, и красные сандалии на толстой пробковой подошве.