Похоже, сомневаться это дар, заставляющий человека быть бдительным, а значит защищённым. Так ли это на самом деле? Сомнения вызывают привычки, в функцию которых входит разгрузить переутомившийся разум. По сути, сомнение это трансформированный вид лени, функцию которого входит, экономить расходуемую разумом энергию. Смириться или нет с подобным раскладом личное дело каждого, но стоит учесть, что наша биологическая матрица не способна функционировать без такого качества, как сомнение. Единственное, что можно предпринять это контролировать её проявление и уделять меньше внимания демонстрации слабости, исходящей от сомнений. Тем более, когда решение принято, никакие сомнения не имеют права возникать на горизонте. Подобное проявление слабости приводит к однозначному поражению.
Один из главных генераторов, взращивающих сомнения, это искусственно сотворенная нашими предками, привычка надежды. Именно, сотканное в лабиринтах разума надежда, занята лишь процессом вырабатывания нескончаемых порций сомнений.
Энергетический поток надежды не имеет природного источника, он впрыскивается в личность извне на протяжении всего времени с рождения и до смерти обществом и близким окружением. Надежда так глубоко засела в омуте нашего быта, что кажется, стала неотъемлемой частью человеческой природы. Подобное восприятие её предназначения, мягко говоря, необъективна и беспочвенна. Её проявление, кроме как дигрессивным не назовешь, ибо, кроме слабости, ничем другим она не в состоянии одарить своего носителя.
Интересно, сумели бы те, кто в своё время изменили ход эволюции человеческого рода, сотворить великие дела, полагаясь на надежду? Разве не абсолютная уверенность, способствовала свершению тех деяний, которые до сих пор поражают своей уникальностью и притягивают миллиарды почитателей.
В энергетических потоках, источником которых является природа, основную роль играет уверенность. Если возможности разума позволяют соприкасаться и пользоваться определенными природными потоками энергии, то его действия будут сопровождаться исключительно под настроем уверенности, а не наоборот, питать себя сомнительными надеждами.
Смею уверить, что в данном обстоятельстве выбор между уверенностью и надеждой стоит перед каждым отдельно взятым человеком. И первым ограничителем просветления и свободы сквозь настрой уверенности является банальное невежество, но не в фундаментальных науках, а в той плоскости, куда не принято заглядывать человеку из подневольного общества.
В нас зиждется сила Творца, ведь мы часть его сознания. Царствие небесное есть в каждом из нас, а там, где дом Творца, невозможно существование слабости и страха. Лишь уверенность имеет право на существование в доме, что возник из проявления Божественной матрицы.
Одной из позитивных и полезных привычек считается самовоспитание, с помощью которого личность приговаривает собственный разум к беспрерывному росту и развитию. Как правило, подобный процесс, в том числе не привлекателен тем, кто не регулирует эмоциональные всплески гордыни и тщеславия. Гордыня и тщеславие, раскрывая и затрагивая животную сущность человека, блокируют восприятие иных точек зрения, исходящие от себя подобных. При этом отрицаются все новые истины, если таковые не плод собственного порождения.
В своей основе гордыня и тщеславие возбуждаются раздражителем зависти. Попросту говоря, гордыня и зависть генераторы роста животных инстинктов, удерживающих личность на уровне подневольного, ведомого состояния, пока влияние внешнего окружения превалирует над индивидуальным.
Но стоит перешагнуть через подобные вырождающиеся чувства и настроить свое естество на приём иного источника и самоанализ, как окружающее пространство преображается в приятную и привлекательную среду. В этом новом состоянии, нет субъектов, которым стоит завидовать, нет надобности, выискивать врагов, ибо подобные проявления недопустимы в более высоких вибрационных полях.
Способность прощать, уж тем более любить «врага» своего это не унижение, как принято считать в обществе, это процедура очищения и возвышения личного энергетического поля, способная освободить самость от внешних деструктивных вибрационных проявлений. Желая успеха и добра абсолютно незнакомым персонам, мы не уподобляемся общественному простаку, происходит противоположная реакция: мы притягиваем подобные вибрации из энергетических потоков природы и получаем удвоенный ответ за переданные пожелания. Аналогичным образом функционируют выбросы желаний, содержащие негативные оттенки, притягивая лишь разочарование.
Стимуляция положительных чувств, по отношению себе подобным, требует колоссального количества созидательных сил, которые даются нам за определённую духовную практику. Почему колоссальное количество? Да потому, что в нас заложена программа, стремящаяся к постижению внешнего мира, какими бы сложными не были препятствия. Внутреннюю же, бездонную непознанную полость разума игнорируем, страшась наткнуться на отличия от канонов, правил общества. Это самая, что ни наесть, низменная привычка, подчёркивающая слабость духа.
Определённо, зависть, присущая животному началу человеческой самости, не может выражать доброжелательность, как иногда принято вуалировать определённые её проявления, формулируя их как «белая зависть». Зависть является двигателем прогресса потребительского общества. Мы желаем, стремимся насладится тем же, чем дразнят и манят нас красочные обёртки наших соседей.
В большинстве случаев возбуждается чёрная зависть: когда кто-то владеет чем-то недоступным, возникают обида и ненависть, перерастающая в депрессию и апатию. В некоторых случаях зависть преобразовывает сущность человека в нечто агрессивное, стремящееся любой ценой достичь высот, которыми он был заворожён. «Белой» же завистью мы пытаемся скрыть истинное огорчение, возникшее по отношению к персонам из ближнего окружения.