В продолжение ее рассказа Дюбур становился всеболееоживленным.Эта
юная просительница начинала его возбуждать, и однойрукойонвозилсяпод
своим халатом, а другойдержаллорнет,пристальноразглядываяпрелести,
представшие его взору.Внимательныйнаблюдательмогбыразличитьпочти
незаметные оттенки похоти, которая мало-помалу напрягаламышцыегохилого
телапомеретого,какжалобыЖюстиныделалисьвсеболееиболее
патетичными.
ЭтотДюбурбылзакоренелыйраспутник,большойлюбительмаленьких
девочекирассылалвовсеуголкистраныдоверенныхженщин,которые
поставляли ему такую дичь. Будучи почти невсостояниипользоватьсяими,
Дюбур обыкновенно предавалсявихобществеприхотинастолькожестокой,
насколько и странной: его единственнаястрастьзаключаласьвтом,чтобы
любоваться слезами детей, которых ему приводили,иследуетпризнать,что
никто не мог с ним сравниться в таланте доводитьихдотакогосостояния.
Этот несчастный сластолюбец обладал таким злобным и изощренным умом, чтони
одна девочка не могла выдержать издевательств, которым ее подвергали;слезы
лились в изобилии, а Дюбур, пребывая на вершине блаженства, тут же прибавлял
несколько ощутимых физических страданий к нравственной боли, которуютолько
что вызвал. Тогда рыдания становились еще сильнее,излодейизвергалсяв
открытую, осыпая поцелуями детское личико, которое благодаряегостараниям
было мокро слез.
- Вы всегда были скромной? - спросил он Жюстину, решив приступить прямо
к делу.
- Увы, сударь, - ответила она, - я бы не оказаласьвтакомотчаянном
положении, если бы перестала ею быть.
- Но тогда по какому праву вы полагаете,, что богатые люди вам помогут,
если вы не будете им служить?
-О,сударь!Яготоваоказатьлюбыеуслуги,которыенебудут
противоречить правилам благопристойности и моей молодости.
- Я не имею в виду услуги такого рода: для этого выслишкоммолодыи
хрупки;яговорюотом,чтобыдоставлятьмужчинамудовольствие.Эта
добродетель, которую вы так превозносите, ничего не дает; напрасно вы будете
преклонять колени перед ее алтарями, ее бесполезный фимиам вас ненакормит:
предмет, который меньше всего нравится мужчинам, на который они меньше всего
обращают внимания и который сильнее всего презирают - это скромностьвашего
пола. Сегодня, дитя мое, пользуется уважением только то, что приносит выгоду
или усладу, нокакуювыгодуиликакуюрадостьможетпринестиженская
добродетельность? Нравится нам и развлекает нас лишь женскаяраспущенность,
а их целомудрие приводит нас в уныние. Если люди нашего сорта дают что-либо,
они хотят за это что-нибудь получить. Даже такая маленькая девочка, каквы,
далеко не красавица и к тому же дикарка, должна сообразить,чтоонаможет
получить помощь только ценой своего тела? Так что раздевайтесь, если хотите,
чтобы я дал вам денег.