Короткие истории 7 стр.

Халтура существовали издавна, но под другими названиями, а то и совсем без названий: находились предприниматели, собирали труппу на одиндва спектакля гденибудь на фабрике по заказу и играли Актеры получали разовые и ездили, причем первые персонажи во втором классе, а вторые – в третьем Родоначальниц

Хвалев Ю А НАСЕКОМОЕ Пока безработный Виктор Ботл легкой трусцой нарезал круги пригородного парка У дома, где жил любитель бега, в ожидающей позе стояли трое мужчин в одинаковых костюмах, но совершенно в разной конституции организма Один, по–видимому, босс (в левой руке он держал кожаный кейс) , не

Цвели крокусы, когда советские танки вошли в этот маленький восточнопрусский городок, превращенный английской авиацией в дымные развалины Над дорогами, тесно обставленными липами, летал пух из перин, брошенных беженцами, уходившими к Кенигсбергу и Данцигу С трудом взобравшись по деревянной приставно

Арт Боуэн и я с головой зарылись в бумаги, когда вошла моя секретарша Пенни Топ — Ну, Пенни, что там? — Господин Каммингс, в приемной женщина Она хочет работать у нас Пенни положила заявление на мой стол — Хорошо, хорошо Надеюсь, она не только что из университета… — И тут у меня глаза полезли на лоб

Викентий Викентьевич Вересаев Уже в начале августа иногда бывает: солнце печет, а в тени холодно, ночи же – совсем студеные Под вечер я был в Занине Неделю назад оно сгорело Перед тем долго была сушь и жара, народ весь был в поле, загорелось днем при сильнейшем ветре В полчаса всю деревню как слизну

Владимир Станиславович Елистратов За ужином, как всегда собралась вся дружная семья Штукиных: Леночка Штукина, двенадцати лет, хулиганка с глазами цвета аквамарин, папа Штукин (папа Вася) , мама Штукина (мама Тася) и бабушка Штукина… Вернее, она была, конечно же, никакая не Штукина, а Кузнецова Как

Антон Павлович Чехов На днях я пригласил к себе в кабинет гувернантку моих детей, Юлию Васильевну Нужно было посчитаться – Садитесь, Юлия Васильевна! – сказал я ей – Давайте посчитаемся Вам, наверное, нужны деньги, а вы такая церемонная, что сами не спросите Нус Договорились мы с вами по тридцати ру

Я первый раз начал свою самостоятельную фельдшерскую работу, приняв фельдшерский участок, где врачи могли быть только наездами, – на Адыгалахе, из Дорожного управления, – первый раз не изпод руки врача, как на Левом берегу в Центральной больнице, где я работал не вполне самостоятельно Я был самый гл

Для нас, великих – я имею в виду живых классиков, – страшны не хула и не беспричинная хвала, а забвение Вот меня, к примеру, забыли А ведь я… Впрочем, лучше по порядку Зададим себе пару простых вопросов: « Почему помнят великих? И в чем их величие?» Возьмем, к примеру, хоть Пушкина: ну что мы помним

© Муравьева И. , 2016 © Оформление ООО « Издательство « Э», 2016 Она на нас сыпалась, сыпалась, сыпалась: ледяная, обжигающая лица крупа И вместе с порывистым ветром грозила нам гибелью Вот так вчетвером и погибнем на этой холодной Канавке, а может быть, Мойке: засыпет, и все Нет, я не шучу Какие

Ночью Криста разбудили, и дежурный надзиратель провел его по бесконечным темным коридорам в кабинет начальника больницы Подполковник медицинской службы еще не спал Львов, уполномоченный МВД, сидел у стола начальника и рисовал на листке бумаги какихто равнодушных птичек – Фельдшер приемного покоя Кри

Малеваная Наталия История одной любви По стеклу медленно сползают капли Серое небо плачет над городом холодными дождевыми слезами За окном сидит ОНА, держа в руках чашку с давно остывшим кофе, смотрит на серый город и жизнь ее кажется такой же серой Но изменить хоть чтото ОНА не может Раньше одиноки

© ООО « Астрель СПб», 2011 Все права защищены Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного ра

Дорогая мисс Гарбо[1] Надеюсь, Вы заметили меня в хронике Детройтской забастовки,[2] где мне, кстати, разбили голову Сам я никогда у Форда не работал — о забастовке мне друг сказал В тот день все равно делать было нечего, ну, я и пошел с ним к месту съемки, и вот, стоим мы, болтаем о том о сем, прав

« Малая зона» – это пересылка « Большая зона» – лагерь горного управления – бесконечные приземистые бараки, арестантские улицы, тройная ограда из колючей проволоки, караульные вышки позимнему, похожие на скворечни В малой зоне еще больше колючей проволоки, еще больше вышек, замков и щеколд – ведь та

Фонарная ржавчина мазнула шляпу, плечи, у ног растеклась в лужу На сигаретном огоньке шипел влажный туманный воздух Почемуто в Городе всегда промозгло и темно Нагая Годива в гриве легендарных к

Прапорщик Витька Титенко служил в госпитале Представлялся он начальству всегда скороговоркой: « Прапорщик Титэнко – пишется через «енко»!» Но за глаза его называли иначе И не Титенко, и не Витька, а вывели среднее арифметическое – « Титька» Витька был злой на весь свет Вопервых, жена ему дико изменя

Дондурей (ну так же и хочется поставить «дон» отдельной частицей!) , главный редактор одного журнала про кино, названия которого я никогда не мог запомнить, недавно сказал в телевизоре, что Глазунов, хоть ему и дарят дома, и платят миллионы, все равно в историю не войдет: критики про него не пишут Т

Michael Bond Originally published in English by Harper Collins Publishers Ltd under the title: PADDINGTON THE ARTIST Text copyright © Michael Bond 1985 Illustrations copyright © R W Alley 1998 The author / illustrator asserts the moral right to be identifi ed as the author / illustrator of this work

Саша Чёрный На пляже, в залихватски небрежных позах, лежат курортные наяды Огромные попугайские зонты сливаются с полосатыми палатками; палатки – с шезлонгами; шезлонги – со штанами наяд… Близорукий человек, попав в эту цветистую кашу, легко может сесть вместо кресла на свою жену или, боже сохрани,