Гиппиус Зинаида Николаевна читать онлайн 13 стр.

«Когда я вспоминаю о петербургских предреволюционных и даже предвоенных годах  передо мною часто встают юные лица тогдашней литературной молодежи. И даже не только литературной, и не только молодые: помню лица и совсем...

« Он сегодня вернется, правда?  сказала высокая тоненькая девушка, почти девочка, с такими светлыми волосами, что издали они казались седыми.  Папа?  отозвалась Анна Ильинишна, сидевшая у окна просторной гостиной за какимито бумагами.  Говорил, сегодня. Да вот, не он ли?..»

«Стихи мои я в первый раз выпускаю отдельной книгой, и мне почти жаль, что я это делаю. Не потому, что их написано за пятнадцать лет слишком мало для книги, и не потому, что считаю мою книгу хуже всех, без счета...

«Поэты, не пишите слишком рано, Победа еще в руке Господней. Сегодня еще дымятся раны, Никакие слова не нужны сегодня»

«Удивительное дело: непомерно возрос у нас интерес к проблеме пола, так непомерно, что уж и на убыль, кажется, пошел,  а за все это время никто серьезно не взглянул в сторону немецкого писателя Вейнингера.

«Передо мною целая груда новых книг. Можно бы выбрать из них дветри стоящие и поговорить обстоятельно. Так делает обыкновенно литературный критик, и это метод правильный. Но мне хочется сегодня от него отступить.

«Наши деды не так уж были глупы, когда при всяком удобном (и даже неудобном) случае пили за Истину, Добро и Красоту. Избитая триада! Правда, кто не избивал ее? Избивали, забывали, вспоминали, чтобы снова избивать; в результате  болят руки у избивателей, а триада стоит себе, нерушимая и, главное, нед

«К журналу «Версты»,  недавно вышедшему толстому зарубежнику,  я намереваюсь подойти весьма просто. Просто исследовать, что это такое. Для этого мне совершенно достаточно «ума холодных наблюдений»; а «заметы сердца», горестные или не горестные, пусть делают читатели»

«Я очень устал. Целое послезавтрака опять строил хижину, или шалаш, или келью Это у меня такая длинная игра я о ней расскажу потом. Мне после завтрака, до обеда, не позволяют заниматься тем, что я сейчас люблю больше всего на свете,  говорят, жарко. Да я сам, впрочем, не хочу; я жду вечера. В шесть

«Уважаемый Иван Сергеевич! Наше знакомство было кратко; со времени последнего свиданья прошло столько дней и месяцев, что вас может удивить мое письмо. Но видите ли: когда весной, во Флоренции, перед вашим отъездом я...

«Иван Васильевич по дороге разговорился. Это было мне удивительно, потому что в те дватри раза, когда я его видел,  кажется, у священника и у головы,  он молчал, мало двигался и показался мне человеком угрюмым и...

«Пришел ко мне черт  торговать мою душу. Это случилось не на святках, а в самый обыкновенный день, когда с неба падали серые хлопья снега, большие, похожие на немытые носовые платки, и делались коричневой водой на уличных камнях. И все остальное было необыкновенно обыкновенно»

«Жарко. Темнозеленым, крепким, голым и лосновитым кавунам тоже, видимо, жарко. Пупыристые дыни слегка прячутся в зелень, чтобы не загореть. А на толстые, золотые животы арбузов я даже глядеть не могу без досады: повыставились на солнце и преютзреют самодовольно. Сами же  гадкие, есть их нельзя, кожа

«Твой остов прям, твой облик жёсток, Шершавопыльный  сер гранит, И каждый зыбкий перекресток Тупым предательством дрожит»

«Что мне делать? Литература, журналистика, литераторы  у нас тщательно разделены надвое и завязаны в два мешка, на одном написано: «консерваторы», на другом  «либералы». Чуть журналист раскроет рот  он уже непременно оказывается в которомнибудь мешке. Есть и такие, которые вольно лезут в мешок и чув

«О последней пьесе Чехова «Вишневый сад», о ее исполнении в Художественном театре писали так много и даже коегде так верно, что мне будет трудно не повторяться. Впрочем, моя тема шире «Вишневого сада»: я хотел поговорить и о Чехове вообще, и о театре тоже вообще»